Володя позвонил Алеку, дал указания проверить тех, кто там жил. Через десять минут выяснилось – искомые съехали позавчера.
– Скорее всего на дачу, – решила я, – кстати, там уже побывали ваши люди?
– Да, – кивнул Володя, в котором расстройство сменилось бешенством и желанием действовать. – Они уехали. Марка машины – «Вольво». Ее ищут.
– Володя, еще раз обращаю ваше внимание: они действуют довольно открыто. Мне кажется, они или не осознают ваших сил, или просто непрофессионалы.
– Возможно, – буркнул он. – Нам надо найти их поскорее, пока весть о провале покушения не заставила их перебраться в другое место. Пошли к «другу»!
Он по-прежнему лежал в моей спальне, примотанный к кровати. Боец, узнав работника Предприятия, не потрудился поднять упавший на бок стальной остов. Пленнику, кстати, уже удалось справиться с несколькими скотчевыми лентами и даже бельевой веревкой – одной из пяти.
– Ловок, сволочь, – одобрительно кивнул Владимир Георгиевич. – Сам все расскажешь или у братца спросить?
– У какого братца? – нагло выпучив глаза, поинтересовался бывший секретарь, как только я вернула ему способность говорить, вместе с половиной едва пробившихся усов содрав скотч со рта. – У меня нет братца… и не было.
– У моего братца, Сашеньки, – сладенько так, с улыбочкой пропел Владимир Георгиевич, – который с тобой в «Словакии» дневал. Что в гости не зашли? Я бы тебя поздравил. Со счастливым спасением из обломков самолета.
– Я только катапультировался – и сразу к вам. Брата по дороге встретил. Зашли, водочки выпили. И потолковали, как человек с человеком…
– Понятно, – кивнул Володя, – значит, сразу сюда… – Лицо его обострилось, скулы выступили, и голос отдавал змеиным шипением, был страшен: – Где Наташа, сладкоголосый мой? Скажешь – отпущу. Пожалею.
– Да, пулей в спину, – попытался кивнуть лежащий.
– Нет. – Всякая насмешка и злость исчезли из Володиного голоса. Сейчас опытный купец торговался со своим соперником: – Поможешь – отблагодарю. Не поможешь – получишь по заслугам. Выбирай осторожно. Но выбирай. Промолчишь – многое испытаешь, прежде чем на тот свет отправишься. Скажешь правду – никто лишний не узнает. Уйдешь на пенсию. Будет у тебя крыша… над головой. До конца жизни будешь жить спокойно. Обещаю.
В обещании главы Предприятия была, очевидно, загадочная и непонятная правда: предатель поверил сразу же. Впрочем, навряд ли Володя врал.
– Ну как? – спросил он.
Неудачливый секретарь нервно облизал прикушенную губу.
– Подумай, – разрешил Владимир Георгиевич, – даю тебе пять минут.
– Они в доме живут, на краю города, где холмы. Сняли у одной бабули, – быстро ответил тот и нервно рассмеялся, – все по-честному.
– Адрес.
– Боец, запиши, – не поворачиваясь, попросила я, он тихо угукнул и принял протянутый блокнот с ручкой.
– Шелковичная, сто восемьдесят семь.
– Квартира какая?
– Там нет квартир, это маленький частный дом. На окраине города. У холмов.
Пока диктовался адрес, я внимательно глядела в глаза предателя. Пыталась понять, что из сказанного – правда. Вроде бы он не врал.
Затем мне в голову пришла интересная мысль:
– Там есть телефон?
– Есть, – нехотя кивнул «дружок» и назвал номер.
– Замечательно. Володя, пусть он позвонит своим и скажет, что ты взят, причем ранен в живот и без сознания. Таким образом проверим, что нужно твоему брату: твоя смерть или что-то еще.
– Деньги ему нужны, – тускло отозвался водных дел мастер, – а еще Наташа.
Володя зыркнул на него.
– Приставал? – только и спросил он.
– При мне – нет.
– Хорошо, – вмешалась я, – забудем эту мысль. Лучше расскажи, как вы устраивали теракты?
– Да очень просто, – ответил он, – ведь мне многое было доступно. Да и Леха постарался… – тут, судя по лицам Бойца и Владимира Георгиевича, он сказал лишнее.
– Гаворков? – переспросил Володя, в голосе которого послышалось чуть ли не тиканье часового механизма.
– Он самый, – обреченно кивнул экономист, – кто еще знает ваше личное расписание так хорошо…
– Понятно. Среди моих личных парней есть кто-нибудь еще?
– Если есть, я о них ничего не знаю. А в плановом отделе есть глупая женщина, которая, ничего не подозревая, выдавала запрещенную информацию.
– Хорошо, – кивнул Володя. Тут же набрал двузначный номер. – Гер, ты? – спросил он. – Да, я. Не смотри на Гаворкова. Никак не реагируй. Леха – предатель. Сейчас вы аккуратно и без разговоров возьмете его. Целым. Принесете к Тане. Осторожно, чтобы из прохожих никто ничего не видел.
– Спросите, звонил ли он кому? – неожиданно подсказал Боец.
Шеф посмотрел на него и, кивнув, спросил:
– Ах, звонил?.. Припомни, Гер, говорил ли он о какой-либо неудаче, например так: «Нет, сделка с углем сорвалась, покупатель не стал брать» – или что-то в этом духе… А‑а‑а, вот как. Про удобрения… Значит, предупредил своих. – Володя задумался. – Ну хорошо. Когда спросит, кто звонил, скажи, что я просил подъехать прямо к подъезду, мол, Ведьму повезем к подруге. Ну, астрологине той. Все понял? Действуй.
Потом отключил телефон и обернулся к нам.
– Сейчас привезут. А этот – молодец, – кивнул в сторону связанного, – уже заработал большую скидку… А теперь, скотина, рассказывай, как все было: кто у вас главный, зачем все, кто затеял, кто что предлагал, как осуществляли… Все, полностью.
Секретарь смиренно кивнул.
Не стану перечислять излишние подробности этого рассказа. Где-то посредине «Реквиема по заговорщикам» трое ребят, похожих на Бойца, но не таких киногероичных, позвонили и внесли второго предателя – смазливого молодого человека, сейчас в несколько помятом костюме-тройке и в отключке. Я разместила новых гостей, которых мне торопливо представили, и мы продолжили наше слушание.
Выходило, что всем заправлял брат Володи, который давно уже запланировал и разработал план действий. Водопроводчик был его первым помощником, Леха – вторым. Спланировано все было очень тщательно, и «…если бы не она, – он кивнул на меня, – мы вряд ли бы попались».
Наташу взяли ее собственные телохранители, злополучные Игореша и Андрей Арсеньевич. Взяли, оглушив своего начальника. Но художник приказал оставить его в живых. Потом несколько раз говорил с ним, но только один раз – при свидетелях. Уговаривал перейти на их сторону. Стать вторым после него человеком, когда он займет пост главы Предприятия.
– С чего такие надежды? У вас пост передается по наследству? – спросила я, удивленная.
– У него есть основания полагать, что оттуда, – палец вверх, – на его кандидатуру придет «добро», – только и ответил Владимир Георгиевич.
– Значит, сейчас Михайлов жив? – уточнил почти белый Боец. Я решила, что тот приходится ему не иначе как родным отцом.
– Последний раз я видел его позавчера. Покойный Игорь повез его куда-то за город, не знаю куда, они не распространялись по этому поводу.
– Скорее всего на малую дачу, – сказал Володя, повернувшись к Бойцу, – она принадлежит Сашеньке. Когда он в отъезде, стоит пустая.
– Надо проверить! – бросил телохранитель и, когда шеф кивнул, обернулся к своим: – Езжайте туда. Только осторожнее, вы мне нужны живые.
Троица удалилась. Мой тонкий слух различил фыркающий старт машины.
«Язык» продолжил свой рассказ.
Они нанимали левых людей из малых банд, не достигших широкой известности и популярности – ни в народе, ни в соответствующих кругах. Это у них было «пушечное мясо». Платили наличкой, поэтому понадобились деньги «на расходы». Но больше двух третей перечисленной суммы художественно настроенный младший брат потратил почти тут же, скупив на анонимных аукционах около сотни произведений искусства и переправив их за границу. Очень быстро.
(В принципе я была рада услышать, что и в нашей стране можно добиться сервиса на международном уровне, хотя при этом за товары и услуги нужно платить цену почти двойную.)
Наташу, по словам секретаря, никто и пальцем не трогал: сам братан был к ней ой как неравнодушен. Они о чем-то беседовали вдвоем, но опять же без свидетелей.
Когда Володя потребовал подробностей, ответчик наморщил лоб и смог вспомнить лишь полуподслушанный обрывок разговора типа: «Будь моей, детка!» – «Ни-за-что!!!» – «Тогда твой любимый умрет!» – «Ах!!!» – «Ха-ха!» – «Я верю в него, он меня спасет!!!»
Ужас и убожество.
Похоже, детское соперничество братьев с годами переросло в более взрослую неизлечимую стадию. И младший ревновал старшего ко всему, в том числе и к жене. Скорее всего поэтому и влюбился в нее. Вернее, возжелал…
Удовлетворившись рассказом, который занял около получаса, Володя позвонил на Предприятие и приказал, чтобы прислали отряд.
