Пол решил притвориться, будто ничем не защищен и в полной мере испытал удовольствие от классического удара по самому чувствительному месту. Он взвыл от боли и разразился проклятиями; ни то ни другое не составило ему труда. Не обращая внимания на приставленное к его спине оружие, он поджал под себя ноги и весь съежился. Послышался тихий смех. Но противник, к сожалению, действовал как профессионал. Он не знал, что его пытаются провести, и все же вел себя с учетом этой возможности: отступил назад и взял на прицел, прежде чем Шорт успел бы броситься на него.
— Вылезай!
Пол выбрался, по-прежнему старательно прикидываясь, будто вот-вот свалится без чувств. Держась за живот руками и нагнувшись вперед, он пошатывался, надеясь улучить момент, когда он из этого положения сможет броситься головой вперед. Улучить момент не удалось. Пока он разыгрывал пантомиму, противник взмахнул ногой, и удар пришелся Полу в висок. Голову словно разнесло взрывом, цветные круги мелькнули перед глазами, и Шорт мешком рухнул наземь. На сей раз ему не пришлось притворяться.
Полу вовсе не хотелось приходить в себя. Забытье, подобно омуту, снова и снова затягивало его, и Пол блаженно отдавался этому сладостному бесчувствию. Секунды, когда сознание урывками возвращалось к нему, причиняли неимоверные страдания. Однако его упорно не оставляли в покое. Кто-то тряс его за плечи, похлопывал по щекам, пытаясь привести в чувство, звал по имени. Голос был женский, мягкий, и все же при каждом его звуке Полу казалось, будто над ухом у него стреляют из пушки, а снаряды разрываются в голове. Такую муку долго не выдержишь. Если эта женщина не замолкнет, голова его попросту расколется от боли.
Пол открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Гвен; лицо ее было залито слезами. Гвен виделась ему и прежде, в минуты блаженного беспамятства, но тогда она не плакала, а, наоборот, смеялась и звала его к любовным утехам. Ему же было не до любви, он бежал, мчался куда-то, а на него из-за деревьев, с крыш домов, отовсюду набрасывались враги, и он из последних сил отбивался от них. А Гвен, сняв с себя одежду и распустив свою роскошную рыжую гриву, с насмешливой улыбкой смотрела на него и делала призывные жесты.
— Пол! Пол!
Шорт снова открыл глаза. Он валялся на каком-то дурно пахнущем диване, к горлу подкатывала тошнота, и, чтобы побороть приступ рвоты, он сел. Гвен стояла на коленях возле его ложа. В нескольких шагах позади нее Пол увидел Кима — лицо его было озабоченным — и еще одного мужчину, которого он сразу узнал, хотя видел всего лишь какие-то считанные секунды.
Пол вскочил на ноги. Все вокруг закружилось и поплыло, колени подгибались, дальние углы комнаты тонули словно в тумане, однако мозг работал. Пол знал, что в таком состоянии у него нет никаких шансов одолеть серьезного противника — даже десятилетний ребенок без труда справился бы с ним. Он знал также, что мужчина вооружен, и все же не мог совладать с собой. Конечно, сотрясение мозга оглушило его, но резкая боль в голове подстегивала к борьбе. С гневным криком он метнулся вперед.
Реакция его оказалась замедленной. Мужчина спокойно отступил в сторону, а в руке у него мелькнул пистопет.
— Спокойно! — послышался знакомый, характерный шепот. — Пора бы вам поостыть.
С трудом переводя дыхание, Пол остановился. Огляделся по сторонам. Большая комната, сплошь заставленная столиками, креслами, стульями, пуфиками, повсюду множество ковров и картин. Насколько Пол мог судить, здесь их всего четверо. Он знал, что еще с неделю его будут мучить головокружения и приступы тошноты, что височная кость долго будет отзываться болью при каждом прикосновении, но знал также, что через несколько минут к нему вернется боеспособность.
— Можно глоток воды? — спросил он.
— Нет, нельзя, — отрезал мужчина. — Опасно давать вам лишнюю свободу, так что извольте сесть и держите руки на затылке.
Шорт подчинился. Он занял неудобное кресло с высокой спинкой, однако чувствовал, что тело благодарно даже такой передышке.
— Вы убили одного из моих людей и, сверх того, нанесли мне бог знает какой урон, — сказал мужчина. Он не выказывал признаков гнева и все же производил впечатление куда более устрашающее, чем если бы бесновался с пеной у рта. — Придется заняться вами вплотную. Однажды вам удалось застать меня врасплох, но больше этот номер не пройдет.
— Кто вы такой?
Мужчина пожал плечами.
— Отчего бы и не представиться? Я — Говард Грин, — он рассмеялся. — Фирма "Говард Грин" гарантирует вам полную неприкосновенность. Не на ту лошадку поставили, приятель!
— Значит, это вы... вы похищали их...
— Интересуетесь подробностями? — усмехнулся Грин. Этакий щуплый, седенький пожилой человечек... Однако на его счет у Шорта не было иллюзий. — Могу рассказать. Или вы попросту тянете время, чтобы собраться с силами? А может, надеетесь, что ваши дружки подоспеют? — Он посмотрел на часы. — В детективных романах преступник под занавес всегда старается улучить момент, чтобы в дружеской беседе с сыщиком разъяснить все загадочные обстоятельства дела. А сыщик, подлюга, платит черной неблагодарностью: тем временем исподтишка перепиливает наручники, подает полиции тайные знаки и так далее...
— Хи-хи, — у Гвен вырвался нервный смешок. Пол взглянул на нее. Лицо девушки распухло, под глазом расплылся огромный "фонарь". Ему с трудом удалось подавить гнев.
— Ну, что скажете? — воззвал к нему Грин.
— А вы что скажете? — дерзко переспросил Пол.
— На что надеетесь? Кого вы призвали на подмогу — полицию или своих дружков? Не вынуждайте меня прибегать к другим формам допроса!
На лице Пола, как всякий раз, когда ему угрожали, появилась недобрая усмешка.
— Впрочем, нет, — задумчиво проговорил Грин. — Вы решили действовать в одиночку, это на вас больше похоже. Ну что ж, тем хуже для вас. Располагай вы какой-нибудь ценной информацией, я бы дал вам еще немного пожить...
— Как вы узнали, что я сюда приеду? — перебил его Пол.
Говард Грин засмеялся, и от этого хриплого смеха с пришепетыванием мороз продирал по коже.
— Значит, настаиваете на классическом варианте детектива? Ладно, будь по-вашему. Даю вам еще пять минут. — Он засек время. — Хочу, чтоб вы лопнули с досады, узнав, на каком пустяке провалились. Тот из моих людей, у которого вы допытались, где я нахожусь, пришел в себя после вашего удара и позвонил мне по телефону.
Ошибкой было оставлять его в живых, подумал Пол, старый японец был прав. И все же он не жалел о случившемся. Одно дело убить противника в схватке на равных и совсем другое — хладнокровно перерезать глотку беспомощному человеку.
Говард Грин оказался человеком основательным. Он забрал у Пола браунинг, прикрепленную к сапогу "беретту", отстегнул с пояса кинжал, изъял дротики и вытащил из карманов все, что можно было бы использовать в качестве оружия. И все же ситуация не казалась Шорту совсем уж безнадежной. Противник чувствует себя весьма уверенно, и это может обернуться против него же. Зато есть свои преимущества и у Пола: ему терять нечего, а значит, руки у него развязаны.
— Итак, клиентов Бултона похищали вы. Но чего ради? — поинтересовался он. — Если мои подсчеты правильны, вы почти ничего не зарабатывали на этом.
— Положим, выгода кое-какая была... правда, небольшая. Неужели вы не поняли главного? Тогда придется объяснить. В Англии немало фирм, занимающихся личной охраной, но крупных только две: моя и Бултона. И у меня не было ни малейших шансов когда-либо обскакать "Профешнл Секьюрити". Где уж там тягаться с бывшим полковником контрразведки! — Он горько рассмеялся своим страшным, хриплым смехом. — Политические деятели, бизнесмены, артисты рекомендовали его своим друзьям и знакомым. Пользоваться услугами Бултона вошло в моду. Фирма его процветала. Он открыл собственную школу, приобрел самое дорогое оборудование и всерьез уверовал, будто может защитить своих клиентов.
— А вы решили доказать обратное?
Грин покачал головой, словно сожалея, что вынужден растолковывать тугодумам такие простые истины.
— Неужели непонятно? Я хотел подорвать доверие к Бултону и тем самым разорить его фирму. Клиентов "Профешнл Секьюрити" похищают одного за другим, и люди перестают пользоваться услугами фирмы. Потому и выкуп запрашивался умеренный: надо было пощадить курицу, несущую золотые яйца. Мне было достаточно хотя бы не быть в убытке.
— А как вы узнавали...
— Как узнавал? — В шепоте Грина звучали торжество и раздражение. — Решив заняться охраной профессионально, я первым делом внедрил к конкуренту своего человека. В контрразведке я служил не полковником, а всего лишь рядовым, у меня не хватало средств на новейшую электронику и на то, чтобы по нескольку лет готовить собственные кадры. Я избрал иной подход. Лишних денег у меня не было, однако я готов был отказывать себе во всем, никогда не скупясь на оплату информаторов.
