Чтобы сползти с кровати, ему потребовалось все имеющееся мужество. Руки тряслись, и Пилигрим дважды чуть не уронил драгоценную лампочку. При этом ему постоянно мерещилась здоровенная крыса, с аппетитом обнюхивающая его кроссовки.
Когда лампочка засияла ярким победным светом, оказалось, что крыса сидит у противоположной стены и с интересом наблюдает за Пилигримом. Она была крупная, откормленная, с глазками-бусинками и длинным лысым хвостом. Пилигрим окаменел. Первый раз за всю свою городскую жизнь он видел опасного хищника так близко. Крыса изучила нового постояльца и, не торопясь, с достоинством, удалилась под кровать, волоча за собой хвост. Пытаясь заснуть, Пилигрим долго слышал, как она скребётся в стенку.
Ни о каком откапывании ножек после этого не могло быть и речи. Пилигрим скорее бы умер, чем сунул физиономию под ржавую скрипучую сетку. Поэтому и позвал: на помощь, дамы!
Первой на выручку явилась пани Хмелевская. В детективе «Что сказал покойник» героиня, оказавшись в сходном положении (Главный Злодей засадил даму в высохший колодец средневекового замка), проделала работу семейства кротов и прорыла-таки себе путь к свободе. В качестве орудия использовался каблук босоножки. (Пилигрим снял кроссовку. Согнул, разогнул и понял, что идея зафейлена на корню. Все-таки дамы гораздо лучше приспособлены к такой вещи, как похищение.) Также героиня использовала осколки керамического кувшина, в котором тюремщик ежедневно спускал ей сверху воду. Ничего похожего на керамику в погребе Пилигрим не обнаружил, а тюремщик ему попался дурно воспитанный и узником совершенно не интересовался. Можно, конечно, разбить стеклянный баллон, но прорываться наружу с таким орудием – себе дороже выйдет. Во-первых, изрежешь все руки, а во-вторых, отсюда один шаг до заражения крови. Такой вид смерти Пилигрим, как внук врача, считал для себя неприемлемым.
Еще один когнитивный диссонанс[54]. Если героине Хмелевской пришлось ковыряться в земле, то Пилигриму для начала нужно было преодолеть хорошо зацементированные стены. Круглая алюминиевая крышка баллона, которой он попробовал действовать, прочертила на свежей краске несколько широких царапин, после чего согнулась и приняла причудливую сюрреалистическую форму. Возможно, её вид вдохновил бы Сальвадора Дали на парочку новых полотен, но у Пилигрима не вызвал ничего, кроме раздражения. Он отшвырнул негодное орудие труда в сторону, забрался на кровать с ногами и задумался.
В ящике с рыбными консервами Пилигрим обнаружил консервный нож. Других столовых приборов ему не оставили: ни вилки, ни ложки. Пришлось вылавливать сардины пальцами из масла, в котором они плавали. Непередаваемый аромат въелся в кожу намертво и иногда будил Пилигрима по ночам (если такое понятие существует в комнате, где круглосуточно горит лампочка).
Если использовать консервный нож не по назначению, он быстро придёт в негодность. Стоит ли это делать, учитывая толщину стены и потенциальную смерть от голода? Наверное, нет.
Пилигрим обвел стены унылым взглядом, выискивая решетку, узкое окно, вентиляционное отверстие, плохо заделанную строителями щель и другие каналы, через которые главные герои дамских романов просачивались наружу. Увы! Следовало признать: Главный Злодей этого детектива исключил неожиданные повороты сюжета.
Итак, вся надежда на Дедала. Пилигрим не сомневался, что в поисках любимого внука дед перевернет маленькую планетку и поменяет местами полюса, если потребуется. Поджимают сроки. Пейсательницы в своих опусах кокетливо обходили стороной такую вещь, как туалет. Читая их творения, Пилигрим ни разу не задался мыслью, где скрывался ночной горшок героини и кто выносил его наружу? Однако ЖИЗНЬ ВНЕСЛА СВОИ КОРРЕКТИВЫ. Оказывается, решётки и стены – не самое большое зло заточения. Если узника вовремя не выводить в туалет, в камере произойдет небольшая, но смертоносная эпидемия.
На секунду стало ужасно тоскливо. Это чувство Пилигрим не любил и давил всеми доступными способами. На этот раз под руку подвернулась единственная книжка, забытая хозяевами погреба под банкой с солёными огурцами: «Способы и виды гадания». Материал скорее дамский, но как говорится: «При всем богатстве выбора другой альтернативы нет».
Пилигрим рассеянно перелистал страницы. Книжка была именно такой, какие ему нравились: старая и с картинками. Жёлтые странички немного пахли мышами, но это пустяки. За время, которое Пилигрим провёл в камере (а по его прикидкам, он находился тут двое суток, потому что дважды укладывался спать), мыши стали казаться ему милыми домашними зверушками. Если бы под кроватью оказалась не крысиная, а мышиная нора, Пилигрим был бы просто счастлив.
Просмотрев способы крещенского гадания, гадания на Ивана Купала и святочного гадания, Пилигрим наткнулся на неожиданность. Картинка изображала странные игральные карты с незнакомыми персонажами. Названия доставляли: «Верховная жрица», «Сила», «Колесница Гермеса», «Правосудие», «Мир», «Влюблённые», «Дьявол», «Повешенный», «Смерть» и так далее. Всего карт было двадцать две, но в глаза сразу бросилась первая картинка. На ней был изображён лукавый носатый человечек в разноцветном трико и головном уборе с бубенчиками. Шут или, как гласила надпись на карте, «Безумец».
Заинтересованный Пилигрим разгладил разворот книги. Лукавый взгляд шута напомнил ему длинный зелёный глаз, отражённый в зеркале на фламандской доске. Итак, Шут. Первая карта Старшего Аркана Таро.
– Аркан, Аркан, – забормотал Пилигрим, глядя в книгу невидящими глазами. Как сказала геста (светлая ей память), просвечивание фламандской доски выявило в правом углу закрашенную надпись:
Verbum dimissum custodiat Arcanum. Надпись была сделана безупречным готическим шрифтом рукой художника, но позднее он почему-то решил её закрасить. «Изроненное слово да сохранит тайну». Какую тайну хотел сохранить Мартин-фламандец?
Пилигрим углубился в текст. Оказывается, история карт Таро уходит своими корнями во времена пирамид, а название переводится с египетского как «путь царей» (та-рош). Однако споры о том, какой культуре принадлежат Таро, продолжаются по сей день. Одни исследователи считают, что Таро пришло к нам от цыган, другие – от евреев, третьи – от зароастрийцев.
Каждый человек знает обыкновенную игральную колоду в тридцать шесть карт, но мало кто осведомлён, что это и есть упрощённый вариант полной колоды карт Таро, которая включает в себя семьдесят восемь карт. Они делятся на двадцать две старшие карты священного Аркана (от латинского Arcanum, т. е. тайна) и пятьдесят шесть младших Арканов. Карты старшего Аркана полностью отсутствуют в современной колоде и представляют наибольший интерес для исследователей. В их причудливой символике («Правосудие», «Шут», «Мир», «Отшельник» и т. д.) заключается полный набор основных программ подсознания, вокруг которых вращается вся наша жизнь. С числом 22 связывают 12 знаков зодиака + 10 планет Солнечной системы, 22 знака гороскопа друидов, 22 буквы еврейского алфавита, 22 главы Апокалипсиса. В Европе первое упоминание о картах Таро относится к концу XIV века. Некий Жак Григоньер в 1392 году изготовил колоду карт Таро для развлечения французского короля Карла Шестого, прозванного Безумным… Стоп!
Пилигрим хрустнул пальцами, что делал только в минуты сильного душевного волнения, ибо не переносил этот ломающийся звук. Карл Шестой, прозванный Безумным, являлся формальным отцом дофина Карла Седьмого. Именно его, жалкого труса и предателя, Орлеанская дева сделала королем Франции! Причём прозвище сына ничем не отличалось от прозвища отца! Оба Карла остались в истории под ахтунговым ником «Безумец»! Совпадение?
Пилигрим посмотрел на первую карту старшего Аркана, изображавшую шута или «Безумца». Он сполз с кровати и, прихрамывая на затёкшую правую ногу, отправился за пыльной шахматной доской. Разложил её на грязном лоскутном покрывале, закрыл глаза и начал вспоминать расположение фигур на фламандской доске. Пилигрим как-то раз попытался разыграть партию, изображённую Мартином-фламандцем, но сделать это было невозможно: у белых отсутствовали главные игровые фигуры – король и королева. Дедал считал это прямым указанием художника на то, что партия проиграна заранее. А что, если именно здесь зашифрована тайна, открыть которую могла колода старших Арканов Таро? Что, если шут, изображённый в правом углу фламандской доски, представляет на шахматной доске короля? Пилигрим зажмурился, вспоминая картину, и поставил фигуру на нужное место.
Так, король у нас есть. А что делать с королевой? Без неё, то есть без ферзя, партия проиграна. Впрочем, тут и думать особенно нечего. На картине только одна королева со знаменем в правой руке и мечом в левой. Олдовый солдафон рядом с Жанной, то есть с королевой, становится рыцарем, вторая белая лошадь без всадника исполняет отведенную ей роль коня. Белый слон, гуляющий в отдалении, занимает своё место на доске, как и пешки – то есть лучники с одинаковыми лицами. Теперь чёрные.
