«Любовь и ревность, вот два скакуна, которые вынесут меня на финишную прямую! — заявил Берестов, целясь в Глорию из пистолета с глушителем. — Любовь и ревность неподвластны времени!»
О, как он был прав, этот алчный и циничный человек.
— Он бы убил меня, если бы не Алина…
Глории врезался в память черный зрачок оружейного дула, отсчитывающий ее жизнь на секунды. Из него в любой момент могла вылететь пуля. Берестов сидел напротив в горнице прокудинского дома, освещаемой бледным лучом фонаря, и целился ей в лицо.
Алина знала, куда поехала соперница, и решила проверить, зачем той понадобилось ночевать в дачном доме. Ревность гнала ее вперед, будоражила и подстегивала. Ревность Алины, по сути, оказалась спасительной.
Обманутая невеста опоздала к разговору и пропустила почти все, что говорил ее «суженый». Слова Берестова: «К черту Алину! Здесь только ты и я!» — обращенные к Глории, — причинили ей невыносимую боль. Она перестала соображать и видела перед собой широкую спину жениха, который смотрел на другую женщину.
Прогремел выстрел. Потом прозвучал второй… Глория не сразу поняла, жива она или мертва. Запахло порохом. Алина, истерически всхлипывая, выронила оружие…
Давняя вражда обернулась удачей. Если бы не Алинина ревность, лежать бы на грязном полу Глории, а не Берестову.
— Тогда Смерть обошла меня стороной, — прошептала она в темноту спальни. — А теперь? Удастся ли мне выиграть у нее партию?
В шахматах противник порой подсовывает ферзя, чтобы потом поставить мат королю. Эта мысль взволновала Глорию. Она пыталась применить ее к нынешней ситуации, но в голову приходил лишь человек в бейсболке, удаляющийся от бездыханного тела Тамары Шестаковой…
Лавров не спал, несмотря на усталость. Он прислушивался к шороху водяных капель и вдыхал чистый влажный воздух. Как же хорошо за городом! Не то, что в душной и пыльной Москве.
В доме было тихо. В отведенной сыщику восточной комнате горел турецкий ночник. Разноцветные блики падали на стены. Лавров перебирал в памяти разговор, который состоялся у них с Глорией после ухода Алины.
— Давно собирался тебя спросить. В ту ночь, когда погиб Берестов… как ты оказалась в Прокудинке? Ты знала, что туда явится жених Алины?
— Я на это рассчитывала.
— Зачем было так рисковать?
— Ради его исповеди. Такие, как он, обожают театральные эффекты.
— Только-то?
— Не только. До его прихода я надеялась вызывать царицу Савскую, — призналась она. — Но второпях не захватила с собой ни вина, ни уксуса, ни золотого порошка.
— И тебе не дает покоя эта царица? Неужели из-за координатов страны Офир?[7] Думаешь, она раскроет тебе тайну золотых копей? Допустим, это где-нибудь в Африке, в долине реки Лимпопо. Что дальше? Отправишь туда экспедицию? На какие шиши?
— «Шиши» найдутся, но золото меня не интересует.
Лавров раздражался. Его беспокоила Алина, которую он привез в Черный Лог, не спросив заранее позволения у Глории. А вдруг она поведет себя неадекватно? А вдруг ее пребывание в доме — опасно? Тот, кто проник в ее квартиру, может проникнуть и сюда. Справится ли Санта с охраной двух беззащитных женщин?
— Не такие уж мы беззащитные, — улыбнулась Глория.
— Подслушиваешь?
— Просто у тебя громкие мысли.
— Мысли Алины ты ловишь так же легко, как мои?
— Она больше закрыта от меня, чем ты. Но в принципе…
— Ясно! — отчего-то разозлился Роман. — Значит, царицу Савскую удобнее всего вызывать в прокудинском доме?
— Было удобнее. Сейчас условия изменились.
— Что изменилось?
— Время, обстоятельства…
— Продолжаешь водить меня за нос? А я, между прочим, выполняю все твои распоряжения. Приказала, и я поехал в чертову деревню, торчал там, кормил комаров! Изнывал от скуки!
— Но ведь не зря?
— Алина — не тот улов. Где убийца? Я тебе говорил: какой ему резон тащиться в Прокудинку? Пока мы тут чаи гоняем, еще кто-нибудь погибнет.
— Зато Алина теперь в безопасности.
— Нам-то что с того?
— Тебе ее совсем не жаль?
— Будь я бездушным сухарем, не привез бы ее к тебе. Жаль, конечно.
— Ты все правильно сделал. Она близка к Шестакову, может выйти с ним на связь. Наверняка он ей названивает, чтобы выяснить, справилась ли она с заданием. Без Алины он как без рук.
— Каким образом они свяжутся? В этой дрянной деревне сотовая не берет.
— Это здесь не берет. А если пойти на околицу, подняться на холм…
— Аж на холм?!
— Нам с Алиной полезно гулять. Пройдемся, поболтаем, полюбуемся природой.
— Доктор, наверное, дико психует, — предположил сыщик. — Набирает Алину, а та недоступна.
— Психует, — кивнула Глория.
— Ты уверена, что он не нагрянет сюда? Шестаков может знать, где ты живешь! Разнюхал же он про нефедовскую дачу, даже приобрел ее в собственность. Где гарантия, что он не навел справки о тебе? Как-никак вы с Алиной не чужие. Ты крутила любовь с ее покойным братом, она была влюблена в твоего покойного мужа. Тугой узелок!
— Смертельный…
Антон Рябов старался не уснуть, но его все-таки сморила дрема. Протерев глаза, молодой человек не сразу понял, где он. Вместо привычного раскладного дивана — высокое сиденье с подголовником, теснота, какие-то приборы, руль.
— О, черт…
Он вспомнил, как, выйдя из ночного клуба, Шестаков и длинная чернявая девица поймали такси. Ему пришлось спешно садиться в «Шевроле» и догонять авто с шашечками. Благо машин на шоссе в эту пору было немного.
Доктор не повез брюнетку к себе. Такси остановилось у третьесортной гостиницы.
«А ты жмот, — проворчал Антон в адрес доктора. — Мог бы и поприличнее место выбрать».
Девица, явно разочарованная, с кислой миной поплелась следом за Шестаковым. Она ожидала большего. На ее походке сказывалось количество выпитых в клубе коктейлей. Красотка едва держалась на ногах. Впрочем, на таких каблуках не мудрено потерять равновесие.
Рябов припарковался неподалеку и решил проследить, сколько времени парочка проведет в гостинице. Дураку ясно, зачем Шестаков повел девицу в дешевый отель.
Он устроился поудобнее и прикинул, сколько примерно времени понадобится доктору, чтобы удовлетворить сексуальный инстинкт. Скорее всего, парочка останется в гостинице до утра.
— Ах ты, скотина! — выругался он, оскорбившись за Тамару. — Животное!
От жалости и негодования щемило сердце. Тамара столько лет прожила с этим ублюдком под одной крышей, делила с ним постель, а он…
— Не может хотя бы сорок дней подождать!
Воображение Рябова услужливо рисовало сцены в номере, снятом доктором для любовных забав. Он скрежетал зубами, готовый ворваться в отель и показать подлецу, где раки зимуют.
Время текло мучительно медленно. Дождь то переставал, то снова пускался. Приходили на ум слова Эрны: «Вы — пешка в чужой игре…» Кто же с ним играет? Шестаков? Директор «Фаворита» с секретаршей? А может, сыщик с провидицей?
— Зря я им доверился…
Антон представил лицо Лаврова, вспомнил его обвинения и обидные намеки. С этими мыслями он опять задремал. Вокруг было тихо. Только по дороге все чаще проезжали машины, разрезая фарами предрассветный сумрак.
Окончательно разбудил Рябова резкий сигнал клаксона. Первое, что бросилось ему в глаза, — бегущая по асфальту овчарка. Какой-то сонный водитель чуть не переехал собаку.
Над городом поднялась заря. Рябов разминал затекшую шею, пытаясь сообразить, почему он продолжает сидеть в машине. Шестаков и девица! Он караулит у отеля, где они занимаются любовью.
— Блин…
Пока он дрых, доктор мог сто раз выйти и незаметно улизнуть.
— Караульщик! — с досадой процедил Антон. — Прозевал злодея!
Он достал термос с остывшим кофе и сделал несколько глотков, чтобы прояснилось сознание. Во рту остался горький привкус. Было слышно, как неподалеку шаркает метлой дворник. На улице появились прохожие. Женщины в ярких платьях, мужчины в белых рубашках. Тучи за ночь рассеялись, дождя как не бывало.
Молодой человек зевнул и уставился на дверь гостиницы с претенциозным названием «Махараджа». Что делать? Ждать, когда выйдут Шестаков с дамой, или ехать домой? Привести себя в порядок перед работой и позавтракать не удастся. Хорошо, хоть маму он предупредил, что его посылают в командировку.
«Маменькин сынок!» — насмешливо молвила Тамара.
— Это в прошлом, — огрызнулся Рябов. — Просто ей нельзя волноваться.
«Ну да, в прошлом! Как бы не так!»
Его перепалке с незримой любовницей помешал человек в бейсболке, который вышел из отеля.
— Оп-ля!.. А вот и наш похотливый муженек!..
