- А вдруг Уолкер все-таки его видел?
- У парня была пластическая операция. Вот тебе и объяснение, если возникнут вопросы.
- Хорошо, но как я докажу, что я и есть тот парень?
- Я все тебе расскажу о нем и постараюсь, чтобы завтра утром в офис тебе принесли его водительское удостоверение. Все сработает, дело - верняк.
- Ну, спасибо. Я очень ценю это, Фрэнк.
- Не стоит, это ты мне делаешь одолжение.
- Каким образом?
- Парень, которого ты станешь изображать, мертв, но об этом никто не знает. Или, точнее, мало кто знает. Было бы хорошо, если бы он снова проявился. Как будто остался в живых.
Я не все понял, но на всякий случай согласно кивнул головой.
- Вот адрес, - продолжал Нитти. Он написал его в белом блокноте, лежавшем на кофейном столике перед ним. - Это - многоквартирный дом. Тебе нужно встретиться с деревенской старухой, живущей на нижнем этаже. Ее имя Кейт Баркер.
- Кейт Баркер? Она как-то связана с Баркерами?
Нитти сухо кивнул.
- Это их мать.
Ни в одной газетной статье не упоминалось о старухе, связанной с бандой Баркер - Карпис.
- Она знает, чем занимаются ее детки? - спросил я.
- О да!
- И одобряет это?
- Она считает, что сыновья не могут делать ничего дурного. Старуха даже иногда ездит с ними, как мне сказали. Но временами ей это надоедает, и тогда она живет в квартире в "большом городе". Когда к ней придешь, просто скажи, что хочешь связаться с ее сыновьями и с Уолкером. Если вдруг она засомневается, то я тебе дам имя одного из моих помощников. Пусть все проверит.
Он вырвал страницу из блокнота с адресом и передал ее мне.
Я увидел адрес: Пайн-Гроув, 3967.
- Господи, Фрэнк, это же дом, где жил Джимми Лоуренс.
- Да. Он принадлежит мне, если быть более точным - одной моей компании.
Таким образом я узнал о Фрэнке Нитти и его бизнесе гораздо больше, чем хотелось бы. И уже видел себя мертвым в темной аллее.
- Между прочим, она живет в квартире Лоуренса, - добавил Нитти.
- Господи, - повторил я, глядя на адрес. Белая бумажка начала расплываться у меня перед глазами.
- Ну, так случилось потому, что квартира освободилась, - заметил Нитти, улыбаясь. - Она никогда не встречалась с Лоуренсом.
- Никогда не встречалась с Лоуренсом?
- Нет, - подтвердил Нитти. - К твоему счастью, теперь ты станешь им.
- Джимми Лоуренсом? - переспросил я.
- Позвольте познакомиться, - сказал Нитти, продолжая улыбаться.
27
На следующий день, во вторник я поставил машину напротив большого кирпичного трехэтажного здания на Пайн-Гроув. Я не стал сразу выходить из машины, попытался сосредоточиться.
В бумажнике лежало водительское удостоверение штата Иллинойс на имя Джеймса Л. Лоуренса. На мне были белый костюм, соломенная шляпа-канотье и очки с простыми стеклами в золотой оправе. Мне было не по себе. Я приехал с визитом к матери парней Баркеров.
Фрэнк Нитти в своем роскошном номере вчера полчаса рассказывал мне о Лоуренсе и его жизни.
Он... нет, я, родился в Канаде, переехал со своими... нет моими (нашими?) родителями в Нью-Йорк, когда был ребенком. Оба родителя давно умерли - мать во время родов, а отец погиб в аварии на фабрике. Меня воспитывали тетка и дядя, который работал на Вест-Тартиз, занимаясь производством одежды. Я стал работать там в профсоюзах для Лепке. Так называли главного заместителя Лаки Лючано - Луи Бугалтер. Со временем я стал одним из главных помощников Лепке в рэкете по защите людей и предприятий. Но на мне висело обвинение в убийстве в Нью-Йорке, и примерно год назад меня отправили оттуда к друзьям гангстеров в Чикаго. После пластической операции я снова начал работать.
Вот все, что я узнал о себе вчера. Сегодня утром, примерно в десять часов, Кампанья привез мне водительское удостоверение и предложил, чтобы я позвонил по определенному номеру до полудня. Я сделал это, и сам Нитти снял трубку.
- У меня есть новости и придумана история для тебя, которая бы стала причиной твоего появления у Баркеров, - сказал Нитти.
Вчера мы с ним обсуждали варианты дополнительного прикрытия к имени Лоуренса и его биографии, чтобы оправдать мою связь с Кэнди Уолкером и Баркерами.
- Есть человек по имени Док Моран, - сказал Нитти, - ты когда-нибудь слышал о нем?
- Конечно, он делает аборты.
- Геллер, это его основная специальность, и он практикует на бульваре Ирвинг-Парк. Но Моран выполнял для нас много работы, связанной с профсоюзами.
Такие врачи, как Док Моран, были нужны преступному миру. Они не только делали аборты шлюхам Синдиката, но и лечили любые пулевые раны членов группировок "Аутфита". Теперь, после прихода к власти Фрэнка Нитти, кровавых разборок становилось меньше. При нем открытое насилие членов Синдиката постепенно сходило на нет.
Я спросил Нитти:
- Значит, за последний год-два основными клиентами доктора М орана были люди из гангстерских группировок?
- Ты угадал. Малыш. Между прочим, пока мы с тобой разговариваем, он находится у Баркеров - Карпис...
Я пересек улицу и подошел к зданию, где совсем недавно обитал настоящий Джимми Лоуренс.
Тогда я был его тенью, теперь же стал его духом.
В вестибюле находились почтовые ящики с надписями на них. Ящик квартиры на нижнем этаже принадлежал женщине под именем Элис Хантер. Я постучал в ее дверь.
Женский голос, мелодичный, но слегка подрагивающий, протяжно спросил:
- Кто там?
- Джимми Лоуренс, друг вашего хозяина, - ответил я.
- Рада вас слышать, мистер Лоуренс, - искренне ответили мне за дверью. - Зачем пожаловали, мистер Лоуренс?
- Мне нужно связаться с Доком Мораном. Вы можете помочь?
- Конечно, мне бы хотелось вам помочь, - ответили за дверью, подождите здесь, пока я позвоню по телефону.
- Конечно, конечно, мадам.
Я стоял у дверей, держа в руках шляпу.
Через некоторое время дверь приоткрылась, и два ярких темных глаза уставились на меня из-под очков в золотой оправе. Лицо женщины было крупным, с изогнутым носом и острым подбородком, как у ведьмы. Ее лоб венчали крутые кудряшки, выбивавшиеся из плотной массы прически, похожей на прическу Ширли Темпл.
Мне не удалось как следует рассмотреть ее лицо, потому что она выглядывала из полуоткрытой двери.
Леди искренне улыбнулась, показав свои фальшивые зубы.
- Вы - интересный молодой человек. Откуда у вас этот костюм?
- Из Нью-Йорка, - ответил я.
- Я там не была.
Она по-прежнему выглядывала из-за двери.
- Вы не против того, чтобы показать мне ваш пиджак?
- Прошу вас, - сказал я и распахнул его. Она заулыбалась еще шире, увидев, что у меня нет с собой оружия. На секунду исчезнув, она открыла дверь и приветственно махнула рукой.
Я вошел внутрь. Сразу за прихожей, где мы стояли, располагалась большая гостиная, в центре которой стояла софа с обивкой из светло-зеленого мохера с яркими цветастыми подушками. В комнате стояло несколько стульев с такой же обивкой. На полу лежал ковер с кистями и геометрическим рисунком в бледно-зеленых и оранжевых тонах. Над камином висело большое зеркало. Видимо, квартира сдавалась с обстановкой. Эта пухленькая бабуля не смогла бы так обставить ее. Наверное, здесь мало что изменилось с тех пор, как в ней жил Джимми Лоуренс.
Но все-таки были кое-какие новшества, привнесенные новой обитательницей. Например, около одного из кресел стоял столик для игры в карты, на котором была разложена наполовину собранная мозаика - "Сельская церковь осенью". Оранжевые и красные листья, синее небо с пухлыми облаками. Кусок неба еще не был собран. Перед диваном стоял круглый кофейный столик. На нем лежал толстый альбом с вырезками из газет и журналов. У стены стояли радиоприемник и проигрыватель. Радио во всю мощь орало народную песню.
Полная маленькая женщина в цветастом платье и с ниткой настоящего жемчуга на шее двигалась весьма грациозно. Она сделала музыку потише, виновато улыбнувшись, как маленькая девочка. Сняв свои очки и убрав их в карман, леди предложила мне присесть на диван и сама села рядом. Губы у нее были ярко накрашены, от нее пахло духами "Сирень" и пудрой. Самое странное состояло в том, что, несмотря на толстое лицо, фальшивые зубы и идиотские кудряшки а-ля Ширли Темпл, улыбка у нее была обаятельной.
- Могу я вам предложить кофе? - спросила она. В квартире работал кондиционер, в прохладной комнате вполне можно было выпить кофе, но я отказался.
- Мисс Хантер, вы очень любезны, но не нужно. Она кокетливо склонила набок головку и помахала пухлой ручкой.
- Так зовут меня только незнакомые люди.
- Тогда, наверное, лучше называть вас миссис Баркер.
- Мне нравится имя Элис... лучше бы мои родители назвали меня Элис, а не Аризоной, - сказала она раздумчиво.
- Простите?
Она прижала к своей объемистой груди руку с короткими, покрытыми красным лаком, под цвет губной помады, ноготками.
- Правда, ужасное имя Аризона? Как можно было так назвать маленькую девочку?
