Если бы Андрей не контролировал финансовые потоки, он бы ни на минуту не усомнился бы в том, что партнер его надувает. Но бухгалтерия «Удачи» для Левашова была прозрачна, как воздух в сосновом бору, поэтому в денежном вопросе придраться было не к чему.
Все равно Левашов его подозревал. Андрея теперь бесило в Рыжикове все: его барские манеры и щенячья любовь сотрудников, в которой он просто купался. Андрей находился на равной с Сашкой должности директора, но коллектив его не почитал – с ним вежливо здоровались, прощались, присылали ко дню рождения открытки с парой сухих строк, и все. А Рыжикову они все заглядывали в рот, при его появлении их лица освещались улыбками, после возвращения из деловых поездок его встречали, словно спортсмена, приехавшего обратно на родину с олимпийским «золотом».
Однажды к Левашову в гости зашел институтский приятель. Выпили, разговорились об отдыхе и путешествиях. Оказалось, что приятель собирался в Африку, и это была его мечта, потому что он увлекался Африкой с детства. Андрей вспомнил о ноже, выигранном им у Рыжикова. Сашка, всегда желавший «выпятить» на людях свою уникальность, нанес на рукоятку некие каракули, утверждая, что это надпись на языке одного из африканских племен. Андрею захотелось его разоблачить, и он показал ножик гостю. Как ни странно, гость каракули на ноже прочитал, только значили они отнюдь не заявленное Рыжим «победителю от побежденного», а нечто такое…
Андрей ощутил закипавший в душе вулкан злости, ноздри его расширились, как у ретивого жеребца. Все, дождался! Это был тот самый толчок, о котором ему говорил психиатр, а позже предупреждала прозорливая Гамильтон. Ей удалось разглядеть в натуре Андрея спящую до поры до времени агрессию, способную впоследствии вырваться наружу. «Я не специалист и могу ошибаться, но такие случаи запускать нельзя, ибо они подобны оставшейся после войны мине – лежит она себе в земле, никем не замеченная, пока ее кто-нибудь не зацепит. Я могу порекомендовать тебя хорошему врачу. Светило в области психиатрии, к нему на год вперед записываются, но по моей протекции тебя примут сразу». Андрей тогда только отмахнулся – он был очень упрям и самоуверен. Да, об этой своей особенности он знал, помнил диагноз детского психиатра, более того, он чувствовал, что порою с ним творится что-то не то, но он умел контролировать свое состояние. Раньше справлялся и теперь, став уже зрелым мужчиной, справится без всяких докторов.
До заброшенного поля его души, можно сказать, добрался экскаватор и копнул ковшом, задев старую мину. Управлять своими эмоциями Левашов больше был не в состоянии.
Ему было обидно не столько за Катю, сколько за самого себя. Сашка с благороднейшей миной на своей бессовестной морде исподтишка над ним посмеялся! Он виртуозно отомстил ему за поражение, оставил в дураках!
К Кате Андрей больше не испытывал прежних трепетных чувств. Мечта о встрече с первой любовью сбылась неожиданно, но совершенно не так, как ему представлялось, тем самым перестав быть мечтой. Катя шла по центру города вдоль сверкающих витрин магазинов, она торопилась на работу и ничего не замечала вокруг себя. Андрей шел по другой стороне улице, он тоже спешил на работу, но это не мешало ему обозревать прекрасных девушек, надевших в начале лета легкие платьица и маечки с шортами.
Катя подошла к пешеходному переходу и, когда светофор мигнул зеленым глазом, сама того не подозревая, двинулась навстречу своей судьбе. Судьба тоже шагнула на «зебру». Красивая, стройная, ростом выше среднего – от прежней Кати в ней остались одни только отчаянно-синие глаза и обворожительная щербинка между зубов. Но все равно он ее узнал. Удивленно распахнутые глаза, добродушная улыбка, несколько слов и обмен телефонами. Загорелся желтый свет, прогоняя их с проезжей части.
Катя расцвела и превратилась в очаровательную девушку, но это уже была не та маленькая беззащитная девочка, в которую он влюбился в первом классе. Слишком серьезная и самостоятельная, очень целеустремленная, Катя много работала, чтобы занять свое место под солнцем. В этом они с Андреем были похожи – ему тоже пришлось начинать с нуля, без родительской поддержки. А Андрею хотелось видеть Катю слабой «домашней» женщиной, нуждавшейся в мужской опеке. Она была хороша, но, увы, уже не являлась его идеалом. Между ними все же возник роман. Они встречались примерно раз в неделю, по выходным, чтобы развеяться после работы. Иногда они выезжали за город, ходили в кино. Катя матримониальных планов не строила, ее прежде всего интересовала карьера. Ей было необходимо сначала обеспечить себе надежный фундамент, а уж потом можно задуматься и о создании семьи. Она принадлежала к тем немногим женщинам, которые вовсе не боятся не успеть сделать самое главное и, зачастую, единственное дело в своей жизни: выйти замуж и родить детей.
Место для убийства и оружие Андрей Левашов выбрал не случайно. Согласно его представлениям, Сашка должен был получить обратно свой нож там же, где он Андрею его вручил – на берегу Разлива. Это была их тайная явка, о которой знали только свои – члены их интернатовской шайки. В высокой траве, под шелест волн они с пацанами собирались там после ужина, сбежав от бдительных воспитателей – посидеть, покурить и обсудить все волновавшие их, казавшиеся вселенскими вопросы. Разлив был посвящен в их детские секреты, камыши тихо шуршали, перешептываясь с ветром, обещая ребятам хранить молчание. Выманить туда Рыжикова оказалось несложно. Он немного удивился предложению Андрея – пройтись по памятным местам, но ломаться не стал в силу легкости характера.
Они приехали в Разлив, вышли из своих машин и двинулись пешком к берегу. Сашка присел на корточки, потрогал ладонью воду.
– Холодная, сволочь! А ведь в интернате мы уже в апреле купались. А слабу сейчас искупаться?
– Сейчас я только на океан купаться езжу.
– Вот и я только в океане купаюсь. Забурели мы с тобой, – сказал Рыжий, поднимаясь с корточек.
– Я хочу вернуть тебе нож, – сказал Андрей.
Рыжиков обернулся, в его глазах мелькнуло удивление – он не понял, о чем идет речь. Левашов отмерил десять шагов и достал нож.
– Вот этот. Но все равно, я был и остаюсь победителем, потому что у меня меткий глаз и твердая рука! Сейчас ты в этом убедишься!
Нож вонзился точнехонько в переносицу, и Рыжиков мешком повалился в камыши, так и не успев ничего понять. Но это было неважно – Андрей свершил акт мести, оставив в неведении своего врага, так же, как когда-то с ним самим поступил Сашка. Это было даже приятнее, чем если бы он произнес помпезную речь, растолковав Сашке мотивы своего намерения. Молчаливая месть дает ощущение собственного величия – сильные мира сего не объясняют своих поступков! Рыжиков умер в неведении, как букашка, раздавленная дорожным катком.
Андрей возвращался в город с легкой грустью и удивительным спокойствием на сердце, словно он и не совершал никакого убийства или же это являлось для него делом привычным. Позвонил Сергею, убедился, что он все еще «отсвечивает» в ресторане, уточнил гастрономические подробности, чтобы его показания потом звучали убедительно. Он не сомневался, что окажется первым в списке подозреваемых, поскольку они с Рыжиковым имели тесные финансовые связи, поэтому и позаботился о своем алиби заранее. Левашов справедливо рассудил, что о наличии у него брата, похожего на него, как две капли воды, не подумает никто. Они с Сергеем давно не общаются, носят разные фамилии, у них даже год рождения не совпадает – Андрей родился тридцать первого декабря, на семнадцать минут раньше брата, и оказался старше его на год, а Сергей появился на свет уже в следующем, новом году.
Почву он начал подготавливать заранее, за месяц вперед. Навел справки о брате – тот работал на средненькой должности, каким-то менеджером, жил на окраине и ездил на старой «консервной банке». В общем-то, этого и следовало ожидать – такие люди, как Сергей, только при посторонней помощи способны держаться на плаву. При этом им всегда кажется, что они что-то собой представляют. Еще и других пытаются поучать или облагодетельствовать! Андрей вспомнил, как в восемнадцать лет, когда он был нищим разнорабочим в драных штанах, к нему вдруг явился братец со своей спасительной миссией. Сергей был уверен, что без денег своего приемного папаши он пропадет. Но жизнь расставила все по своим местам, и теперь он, Андрей, ее хозяин, а Сергей – слуга. Видок у брата, когда они встретились вновь, был неважный. Было заметно, что он пытается сохранить хотя бы внешний облик прежнего, вполне благополучного человека: тщательно бреется, опрятно одевается, и одежда его – не самого паршивого качества. Глядя на него, даже можно было подумать, что он – предприниматель средней руки или занимает руководящую должность в каком-нибудь акционерном обществе. Но все это перечеркивали пришибленный взгляд и скептически поджатые губы неудачника. «Так он мне все дело завалит! У ресторанных работников глаз наметанный – они сразу вычисляют социальное положение клиентов», – опасливо подумал Андрей. Он все-таки решил рискнуть. «Случайно» наткнулся на Сергея, когда тот возвращался из магазина с прикупленной картошкой, просвечивавшей сквозь пластиковый пакет. Трогательная сцена встречи двух братьев омрачилась категоричной нехваткой времени у старшенького – он торопился «по неотложным делам», но обещал вскоре Сергею позвонить. Левашов слово свое сдержал. Он позвонил брату через неделю и предложил встретиться в милом немецком ресторанчике на площади Победы.
