– Это за что же, позвольте поинтересоваться? – Следователь поставил стул напротив девушки и, жестом попросив доктора и медсестру выйти, уселся, положив принесенную папку на колени.
– За безобразное ведение следствия. За попытку свалить чужую вину на невиновного человека.
– А невиновный человек, как я понимаю, вы, Елена Сергеевна?
– Разумеется! Это же надо – додуматься до такой чудовищной версии! Я – любовница Кирилла! Абсурд! Мне изначально непонятно, почему вы вообще ухватились за этот бред, когда у вас перед носом был истинный виновник случившегося!
– И кто же?
– Петр Никодимович Шустов, человек, после разговора с которым Кириллу и стало плохо! С ним, а не со мной Кирилл встречался в тот день! Я была с Ланой в момент, когда все случилось!
– Потому что вы очень хитрая и умная девушка! Вы все предусмотрели, в том числе и железное алиби. Само собой, вас лично на месте преступления не было, там орудовали ваши сообщники.
– Какие еще сообщники?
– А к этому вопросу мы вернемся чуть позже. А пока я хочу показать вам одну очень интересную фотографию, которую наши технические специалисты смогли восстановить из уничтоженного вами файла. Из вашего же ноутбука. Кстати, ваша подруга только после того, как увидела этот снимок, перестала вас защищать. А то ведь тоже не верила, наивная!
Следователь открыл папку, покопался в стопке лежавших там бумаг и вытащил глянцево блеснувшее фото. Полюбовался на него, словно на картину Рафаэля, а затем протянул снимок Лене.
Рука девушки предательски затряслась, что не осталось незамеченным Анатолием Владимировичем. Он понимающе хмыкнул и откинулся на спинку стула, предвкушая реакцию этой маньячки.
Она должна была побледнеть, закусить губу, забегать глазками – ну как это обычно бывает при разоблачении.
Но эта девица повела себя совсем неправильно. Сначала, конечно, вздрогнула, но потом приблизила снимок к лицу, всмотрелась и насмешливо приподняла бровь:
– И ЭТОМУ Лана поверила? Это же явная инсценировка!
– Ничего себе инсценировка – вы и Кирилл Витке голые в одной постели! Нежно так прижались друг к дружке и спите, словно голубки!
– Да не спим мы! Вы посмотрите внимательнее – и он, и я бледные до синевы! Мы без сознания! Этот снимок явно сделан в ночь после похищения Кирилла и нападения на меня! Нас тупо раздели и уложили в кровать, вот и все! Я понимаю, будь у вас фото собственно полового акта, тогда еще Лана могла бы поверить! Но в это – никогда! И что, вот только на основании этого снимка вы и построили свое обвинение?!
– Ну почему же! У нас имеются более серьезные доказательства. Запись с камер видеонаблюдения, к примеру. Ну, тех, что установлены возле ресторана.
– Да-да, Володя должен был их добыть!
– Это какой Володя? Владимир Свидригайло, что ли? Правая рука Матвея Кравцова?
– Он! Мы с Ланой как раз приехали к нему в офис, когда мне позвонил якобы участковый и сообщил, что моя дача сгорела.
– Да, Милана Мирославовна упоминала об этом. Как и о просмотре фальшивой записи с видеокамер, где на «Скорой», увезшей Кирилла Витке от ресторана, были совсем не те номера, что на самом деле!
– Что значит – на самом деле? Что вы имеете в виду?
– А то и имею. Вам с подельниками поначалу удалось увести нас в ложном направлении, мы искали Кирилла совсем не там, где он находился. Но пилинг мобильного телефона господина Витке помог нам определить его точное местонахождение. Правда, слишком поздно – вы уже расправились с несчастным и подбросили его тело в свинарник местного фермера. И задержись мы на пару часов – от господина Витке мало что осталось бы. Во всяком случае, идентифицировать тело вряд ли бы удалось. Я, честно говоря, удивлен, – следователь насмешливо усмехнулся, – как это такой профи, как господин Кравцов, мог так проколоться? Он что, не знал о возможностях мобильного пилинга? Почему же тогда не выбросил телефон жертвы? Как говорится, и на старуху бывает проруха. Но эта его маленькая оплошность помогла нам выйти на вас. Кстати, а на дачу-то зачем притащили Кирилла? Пытались уговорить не бросать вас? А потом разозлились и – того…
– Послушайте, – Лана брезгливо отбросила фотографию и, страдальчески морщась, помассировала виски, – но это же все настолько абсурдно, шито такими белыми нитками, что только идиот мог поверить! Кравцов – мой сообщник?! И Мирослав Здравкович, у которого Матвей прослужил почти десять лет, поверил этому?!
– Сначала – нет, но когда оказалось, что Кравцов и Свидригайло сбежали – поверил.
– Как – сбежали? Матвей исчез?
– Испарился. Как сон, как утренний туман! – издевательски пропел следователь. – Как только понял, что накосячил. Оставил вас, голубушка, отвечать за все в одиночку.
– Я хочу видеть Лану. – Лена изо всей силы стиснула кулачки, удерживая себя от срыва в пропасть истерики. – Она не могла поверить в этот бред, она ведь меня знает!
– Я тоже так думала, – прошелестело от двери. – Но оказалось, что не знаю. Совсем.
Лена вздрогнула и подняла глаза. И едва не закричала от ужаса – в дверном проеме стояла измученная, осунувшаяся женщина лет сорока с яркой белой прядью в гладко убранных волосах. Это не могла быть Лана, нет! И в первую очередь потому, что во взгляде этой женщины не было жизни. Совсем.
Только пепел. Тусклый, выгоревший пепел.
– Ланочка! – всхлипнула Лена. – Господи, родная моя! Неужели ты…
Но договорить не смогла – горло перехватило, заставив слова сбиться в невразумительную кучу.
Потому что следом за Ланой в палату вошел господин Шустов собственной омерзительной персоной. И, торжествующе сверкнув глазами, взял Лану под локоть, бережно сжав маленькую ладошку…
См.: Роман Анны Ольховской «Лгунья-колдунья».
См.: Роман Анны Ольховской «Вампир, мон амур!».
См.: Романы Анны Ольховской «Лгунья-колдунья» и «Вампир, мон амур!».
См.: Романы Анны Ольховской «Бизнес-леди и чудовище» и «Страшнее пистолета».
См.: Романы Анны Ольховской «Лгунья-колдунья» и «Вампир, мон амур!».
