Мэг задумалась.
— Ну хорошо! Тогда я могу написать Дженни письмо, а вы отнесете его на почту. Я напишу ей, что слышала, где она, и попрошу написать мне, но только на ваш адрес и как бы вам, так что никто ничего не узнает. Будем знать только вы, я и Дженни. Хорошо я придумала?
— Но, Мэг… я не понимаю…
— Вы и не должны ничего понимать. Вы только должны отнести мое письмо на почту, а когда придет ответ, вы спрячете его в свой карман и принесете мне сюда. Никто ничего не увидит. Это будет наш собственный секрет. Здорово, да? И очень даже просто, так что вам не о чем беспокоиться.
Теперь Мэри задумалась. Предположим, она пойдет на поводу у Мэг, трудно, что ли, передать ей письмо… Но вдруг хозяйка все-таки прознает? Тогда скандала не миновать. Хотя… как она узнает? Если только Мэг проболтается. А зачем ей болтать лишнее? Ей ведь тогда тоже крепко достанется от матери. Мэри прикидывала, что можно ждать от Мэг. Вообще говоря, Мэг очень ловко умеет избегать скандалов, но не менее ловко их подстраивает… Мэри решила, что лучше уж выполнить просьбу Мэг. Дай бог, пронесет… Мэг умеет держать язык за зубами.
Мысли так и мелькали одна за другой. Если она согласится на предложение Мэг, и Дженни потом узнает, что она помогла маленькой мисс, может, она в благодарность получит славный свадебный подарок?.. У Джека Брента хорошая работа. Правда, Мэри не хотелось пока выходить замуж, но упустить Джека ей тоже не хотелось. В последнее время он стал слишком настойчивым, а тут еще возле него вертится эта наглая Флорри Хэйлинг, изо всех сил старается заполучить Джека… Эх, знать бы, не напрасно ли она будет потакать этой проказнице Мэг, будет ли от этого какая-нибудь выгода?
Мэг учла и эти обстоятельства. Она, конечно, не знала всех деталей, но ей было известно достаточно. Кроме того, у нее была хорошая интуиция. Поэтому Мэг с поразительным терпением ждала, пока Мэри наконец примет решение. Она знала все о Флорри и Джеке. Это же очень интересно. Честное слово, Мэри поступит глупо, если уступит Джека этой самой Флорри. Мэг она совсем не нравилась, «наглая, только и умеет, что скалить зубы» — так говорила про нее Картер. А Джек, он хороший. Мэг он очень нравился. У него были веселые глаза и он умел здорово свистеть, просто классно!
Наконец Мэг решила, что хватит, Мэри пора что-то сказать.
— Честное слово, — произнесла она уже с нетерпением, — вам не о чем беспокоиться. Ну так как?
— Что ж… — услышала Мэри будто со стороны свой ответ. — Если вы обещаете, что никто ничего не узнает…
Глава 36
Мистер Моттингли сидел в своем кабинете и занимался привычными делами, но мысли его были далеко. Работа сейчас была его спасением, только она помогала ему одолеть тревогу за сына и неизвестность. Ну и, конечно, сила воли, ведь нужно как-то держаться.
Стук в дверь заставил его поднять голову. Нахмурившись, он оторвался от бумаг. Ему с таким трудом удалось сосредоточиться — и вот, пожалуйста, отвлекают. Девушка, заглянувшая в дверь, была хорошенькой, и вид у нее был очень смущенный. Она ужасно боялась мистера Моттингли, но ей нравился Джимми. Джимми нравился всем подчиненным его отца. И эта девушка тоже была его горячей защитницей. Джимми не мог совершить этого ужасного преступления, никогда! Так сказал бы каждый, кто был с ним знаком.
— В чем дело? — резко спросил мистер Моттингли.
— Здесь… здесь мисс Лингборн, сэр. Она… она хочет вас видеть.
— Мисс Лингборн? — он нахмурился еще сильнее. — Что ей нужно?
— Она не говорит, сэр!
— Скажите ей, что я никого не принимаю без предварительной записи.
Но когда девушка повернулась, чтобы уйти, мистер Моттингли вдруг передумал. Джимми был дружен с Лингборнами. Может быть, эта девушка расскажет что-нибудь важное? Но почему она не записалась на прием? Тем более, могла попросить брата — он же тут, в офисе. Правда, девушки не всегда говорят обо всем своим братьям. Все-таки шанс хоть что-нибудь узнать…
— Погодите! Скажите, пусть войдет!
Он снова опустился в свое кресло. Дверь отворилась, и вошла Кэти Лингборн. Мистер Моттингли пристально на нее посмотрел. Бледна. Скромно и просто одета. Он не помнил, встречал ли ее когда-нибудь раньше — может, прошел мимо на улице или видел вместе с братом. Как говорится, ничего особенного.
— Здравствуйте! Как поживаете, мистер Моттингли? — глядя ему в лицо, спросила она, будто явилась со светским визитом.
— Чем могу быть полезен, мисс Лингборн? — в свою очередь спросил он довольно мрачно.
Кэти села на стул, стоящий у стола, и снова посмотрела на мистера Моттингли. Когда она заговорила, он отметил, что голос у нее приятный и спокойный.
— Я пришла поговорить о вашем сыне Джимми.
— Ах вот как… И что же вы имеете сказать, мисс Лингборн?
Кэти помедлила. Она не боялась мистера Моттингли, но знала, как сильно его боится Джимми.
— Я решила, что так будет лучше — поговорить с вами.
Мисс Силвер сказала, что мне не стоит добиваться свидания с Джимми. Она считает, что это может ему навредить. Но я подумала, что к вам-то я могу прийти, это Джимми повредить не сможет.
— Что у вас общего с моим сыном? — резко спросил мистер Моттингли.
Бледное лицо Кэти окрасил легкий румянец.
— Мы с ним друзья, — сказала она.
То ли эти безыскусные слова, то ли ее вид и спокойный мягкий голос вдруг подействовали на мистера Моттингли — в нем что-то надломилось. Он ей поверил и не только поверил, но даже как будто понял причину ее появления здесь, в этом кабинете.
— Да, он, бедняга, нуждается в хорошем друге, — произнес он тихо и грустно.
Кэти крепко стиснула пальцы.
— О мистер Моттингли! Вы ведь знаете, что он не причинил ей вреда. Вы это знаете, не правда ли?
— Да… знаю. Я знаю, что он не убил ее… Однако есть и другие возможности принести вред. И я не могу считать его абсолютно невиновным.
Кэти пристально посмотрела на него.
— Вы полагаете, это по его вине?
— Возможно, нет. Не нам судить, кто виновен, кто нет… Почему вы пришли? — снова спросил он.
— Мне хотелось увидеть вас, — просто ответила Кэти.
— Почему?
— Я чувствовала, что должна вас узнать.
— Зачем?
Кэти развела руками.
— Сама не знаю. Просто ощутила потребность прийти.
— И как я должен это понимать? — напрямик спросил мистер Моттингли. — Как признание в том, что вы влюблены в Джимми?
Он был готов к слезам, во всяком случае ожидал, что она смутится. Тем не менее ее лицо даже не дрогнуло, но мистер Моттингли почувствовал не разочарование, а скорее тайное блаженство.
— О нет, мистер Моттингли, — ответила Кэти. — Это совсем другое. Джимми был у нас дома как свой, как член семьи. У меня два брата и сестра. Джимми служит с Лэном — это мой старший брат. Поэтому он часто у нас бывал. Вот мне и хотелось на вас посмотреть. Знаете, в какой-то момент я поняла, что Джимми отчаянно вас боится.
Ну вот она и сказала. Кэти была совсем не уверена, что у нее хватит духу все это высказать.
Мистеру Моттингли показалось, что он попал под яркий холодный луч прожектора. Ощущение крайне неприятное.
— Вы хотите сказать, — мрачно спросил он, — что Джимми питает ко мне и к своей матери подобающее сыну уважение?
— О да! Конечно… но я не это имела в виду… О мистер Моттингли, я имела в виду, что он ужасно, ужасно боится вас! Просто панически!
Он пристально посмотрел на нее.
— Я не понимаю.
Кэти снова крепко сжала руки.
— Я знаю, как вам трудно это сделать. Но вы все-таки попытайтесь его понять. Пожалуйста, очень вас прошу!
Джимми настолько вас боится, что не смеет ничего вам рассказывать — ему и подумать об этом страшно. Стоило мне сказать ему: «Почему бы вам не рассказать обо всем отцу?», как он начинал ломать руки и повторять: «Я не могу это сделать… Просто не могу!..» И это правда. Он ужасно, ужасно вас боится.
