Затем, поцеловав его и махнув рукой, Изабель села в свой автомобиль с откинутым верхом.
– Изабель, я клянусь тебе… – начал было Кёртис.
– Я знаю, что ты клянешься, – ответила она. – Но помни, тебе не нужно убеждать меня; мне в любом случае все равно, сделал ты это или нет. Просто не дай себя поймать.
Жара немного спала, но не настолько сильно, как хотелось бы. Припарковав машину на передней подъездной аллее, Джордж взял одежный чехол и обошел дом. На участке царила деловая суматоха. Телевизионщики наводили камеры на нужные точки ландшафта. Джордж предположил, что это те места, где должны будут стоять выпускницы, пока он сам будет беседовать на переднем плане с Алексом Бакли. Кёртису сказали, что фоном для этого будут разворачиваться сцены из видеозаписей, отснятых на «Празднике».
Заметив прибытие Джорджа, к нему подошла Лори Моран.
– Спасибо большое, что согласились сделать это для нас, мистер Кёртис. Мы попытаемся не задерживать вас надолго. Может быть, подождете в доме вместе с остальными? Здесь слишком жарко.
– Неплохая идея, – согласился он, несмотря на то, что ему этого совсем не хотелось.
Кёртис пересек патио и вошел в дом. Четыре выпускницы сидели в большой столовой, одетые в вечерние платья – Джордж понял, что это копии тех нарядов, которые были на них в тот вечер. Несмотря на искусно нанесенный макияж, на их лицах читалось нескрываемое напряжение.
Ему и вправду не пришлось долго ждать. Появилась ассистентка Лори, Грейс, и пригласила выпускниц наружу. Когда она вернулась за ним, Джордж увидел, что остальные уже стоят на отведенных им местах, застыв, подобно статуям. Да, вот для этой картины и будут фоном кадры с «Выпускного праздника». Кёртис пытался угадать их мысли. Быть может, всем им в тот вечер было так же не по себе, как и ему.
«Я был в ужасе из-за того, что у Бетси есть власть разрушить мой брак, отнять у меня Изабель и близнецов, о которых мы молили так долго, – думал он. – Элисон, наверное, тогда было горько – она потеряла стипендию из-за тех пожертвований, которые Роб сделал ее колледжу. Время от времени я покупал что-нибудь в том магазине, где работал ее отец, и он всегда рассказывал, как упорно учится Элисон… В этом городке каждый слышал, как Мюриэль жалуется, что Бетси украла у нее Роба, и всё из-за Нины. И, судя по тому, что я слышал, Клэр отчаянно хотела учиться в Вассаре с проживанием, но ни Бетси, ни Роб и слышать не хотели об этом. «Напрасная трата денег, ведь у нас есть такой прекрасный дом», – заявляла Бетси. А отец Регины покончил с собой из-за того, что вложил деньги в хеджевый фонд Роба. Кто из этих девушек мог не чувствовать обиды и горечи среди всего великолепия того вечера? А на следующее утро на них всех пала тень подозрения, под которой им предстояло прожить двадцать лет…»
Джорджу Кёртису было невероятно стыдно. «Я действительно возвращался сюда в ночь после «Выпускного праздника», – вспоминал он. – Я стоял на этом самом месте. Я знал, где расположена спальня Бетси. Я сходил с ума от страха, что Изабель разведется со мной, если Бетси скажет ей о нашем с ней романе. Но потом я уловил движение в комнате Бетси – там кто-то был. В коридоре горел свет, и когда дверь открылась, я был почти уверен, что узнал, кто это. Я по-прежнему считаю, что знаю, кто это был. Я знаю, кто это был. Когда был найден труп Бетси, я хотел сказать, но как бы я смог объяснить, почему был там в это время? У меня не было объяснений. Однако если бы я признался в том, что видел, всем остальным, попавшим под подозрение, не пришлось бы эти двадцать лет прожить в аду». Он чувствовал, как его охватывает чувство вины.
К нему подошел Алекс Бакли и бодрым тоном спросил:
– Готовы прогуляться по аллее воспоминаний, мистер Кёртис?
– Как, по-вашему, все прошло? – с беспокойством спросила Лори, садясь в машину Алекса.
Бакли включил двигатель и поднял крышу своего спортивного автомобиля.
– Думаю, лучше пусть работает кондиционер. Что касается вашего вопроса, то, по-моему, все прошло отлично.
– Я тоже так думаю. Но уже двадцать минут седьмого. Я боюсь, что если мы попадем в пробку, то не успеем в больницу к тому времени, как позвонит Тимми, и папа не сможет поговорить с ним.
– Я проверил карту пробок несколько минут назад со своего айфона. Всё в порядке. Обещаю, что привезу вас в больницу к половине седьмого.
– Ну, посмотрим. – Лори вздохнула. Алекс вырулил за ворота поместья Пауэлла. – А теперь обычный вопрос: каково ваше впечатление о Джордже Кёртисе?
– Человек высшего общества, – незамедлительно отозвался Алекс. – Из тех людей, на кого смотрят снизу вверх. Но почему бы и нет? В конце концов, его портрет красуется на обложке журнала «Форбс».
– И нельзя не отметить, что он невероятно красив, – добавила Лори. – Вы только подумайте: Кёртис – миллиардер, обаятельный, благородный… Сравните с ним Роберта Пауэлла, хотя бы в том, что касается денег.
– Сравнений быть не может, Лори. Состояние Пауэлла оценивается примерно в пятьсот миллионов, но Кёртис ворочает миллиардами.
– А что вы думаете о том кадре с «Выпускного праздника», где Джордж Кёртис и Бетси беседуют так серьезно, как будто спорят друг с другом?
– Вы использовали этот кадр для фона, Лори?
– Нет. Это было бы нечестно. Но вот что я знаю: Джордж Кёртис принадлежит к тому миру, представители которого не участвуют в подобных передачах, если им нечего скрывать. Подумайте об этом.
– Лори, вы не перестаете меня изумлять. Я действительно думал об этом. И вновь я с вами согласен.
Журналистка вытащила свой мобильник.
– Я просто предупрежу папу, что мы едем.
Лео ответил с первого же звонка.
– Я все еще жив, – сказал он. – Теперь я смотрю «Все в семье». Еще одно старое кино из золотого фонда. Где ты?
– Мы уже едем. Пока что пробок не видно.
– Ты хочешь сказать, что Алекс Бакли решил подвезти тебя сюда, потом обратно к Пауэллу?
– Верно.
– Не оставляй его сидеть в машине, приведи с собой. Я хотел бы встретиться с ним.
Лори посмотрела на Алекса.
– Вы не против познакомиться с моим отцом?
– Конечно, не против.
– Алекс с радостью принимает твое предложение, папа. До встречи.
Бруно облачался в полицейскую форму, когда раздался звонок. «Отсчет пошел! – сказал он себе. – Через столько лет я свершу свою месть. Будет плач и скрежет зубовный, – подумал он. – О, Лео, в какой скорби ты будешь! Твоя дочь. Твой внук. И все это, пока они будут проверять больничные записи, выясняя, не сделал ли доктор ошибку касательно пациента… Нет, это ты сделал ошибку, Лео, когда был упрямым молодым копом. Слишком упрямым. Ты мог бы сделать мне послабление, когда арестовывал меня, но не сделал. Ты разрушил мою жизнь. Это стоило мне тридцати лет в тюрьме, а потом еще пяти – за нарушение режима».
Бруно встал перед ростовым зеркалом на дверце шкафа в своей обшарпанной квартирке. Он снимал ее помесячно, потому что, как объяснил домовладельцу, хотел удостовериться, что его работа в «Идеальном поместье» принесет достаточно дохода. Домовладелец был доволен своим временным жильцом – ведь для постоянного в квартире, скорее всего, пришлось бы делать ремонт.
«Ему и дела не будет, если я вдруг исчезну, особенно с учетом того, что я заплатил ему до конца месяца и не собираюсь требовать обратно месячную страховку. Как будто кто-то может еще больше повредить этот хлам», – думал Бруно.
Когда Лори и Алекс уехали, съемочная бригада все еще сворачивала оборудование.
Выпускницы переоделись в обычную свою одежду, сняв вечерние платья. Все, как одна, отвергли предложение оставить их себе.
– Лори хочет подарить их вам, – объяснил Джерри. – Могу вам сказать, они очень дорогие.
Нина ответила за всех:
– Ну да, нам только и не хватало, что еще одного напоминания о той ночи!
Их ждали машины, чтобы развезти по отелям.
Когда Род и Элисон поднялись в свой номер, то с облегчением закрыли за собой дверь. Род потянулся обнять жену.
– Всё в порядке, Эли.
– Нет, Род. Всё совсем не в порядке. Ты знаешь, что было на той кассете. Ты знаешь, что может сделать с нею Джош.
Она отвернулась от него и сердито распахнула гардероб, хватая одежду с вешалок и швыряя на кровать. Род сел в кресло и машинально принялся массировать свои больные колени.
– Нам нужно выпить виски, – сочувственно произнес он. – Потом мы закажем шикарный ужин, здесь или где-нибудь еще, выбирай сама. Мы закажем самые дорогие блюда в меню, и всё за счет Роберта Пауэлла.
– Я не смогу ничего съесть! – запротестовала Элисон.
– Все равно закажи.
– Род, ты смешишь меня даже тогда, когда причин для смеха нет.
– Элисон, именно ради этого я здесь, – веселым тоном ответил Род.
