Я безо всякого энтузиазма обругал его, и он вновь улыбнулся. Чем больше он улыбался, тем лучше было мне. Я надеялся. Откинулся в кресле, сделал унылый вид и спросил равнодушно:
- Не возражаете, если закурю?
- Нисколько. - Он вложил пистолет в карман и протянул мне сигареты и спички: - С лучшими пожеланиями, Кэвел.
- Я не ношу с собой взрывающихся сигар, - проворчал я.
- Я и не предполагаю такого. - Он опять улыбнулся вполне дружелюбно. - Знаете, Кэвел, исполнение плана доставляет мне громадное удовлетворение. Почти такое же, как и то, что я перехитрил такого противника, как вы. От вас я натерпелся больше всего беспокойств. Вы чуть не сорвали все дело. Такой противник мне встретился впервые.
- Если не считать американских инспекторов налогов, - сказал я. Идите к черту, Скарлатти! - Он рассмеялся. Я глубоко затянулся сигаретой, и в этот момент вертолет слегка качнуло, словно приподняло теплым потоком воздуха. Это меня насторожило. Я повернулся на сиденье и сказал Скарлатти полуиспуганно, полунервно: - Ради бога, сядьте или прикрепите себя к какому-нибудь крюку. Если эта посудина попадет в воздушную яму, вы можете раздавить эти проклятые ампулы.
- Спокойствие, мой друг, - утешил он, - в такую погоду мы вряд ли попадем в воздушную яму. - Он прислонился к косяку и скрестил ноги. Но я его не слушал. И не видел его. Я наблюдал за Баккли и заметил, что он тоже взглянул на меня исподтишка. Не поворачивая головы, слегка скосил глаза, настолько, чтобы Скарлатти не заметил.
Он едва заметно подмигнул веком. Несомненно, этот крупный ирландец все быстро схватывал. Он равнодушно опустил свою руку с рычага управления и сделал вид, что чешет бедро, пока не показал мне большой палец и ладонью знак: мол, все понял.
Я медленно дважды кивнул, глядя в лобовое стекло, чтобы не придавать значительности жестам. Даже чрезвычайно подозрительный человек не обратил бы внимания на наш обмен знаками, а Скарлатти был слишком удовлетворен успехом, чтобы быть настороже. Он не первый, кто расслабился, после того как игра оказалась в его пользу, и потерял все на последнем свистке. Я взглянул на Баккли. Он губами беззвучно произнес: "Сейчас". Я в третий раз кивнул и приготовился.
Уголком глаза заметил, как немного переменил позу Скарлатти, когда Баккли незаметно направил вертолет вверх. Неожиданно Баккли отжал рычаг управления вертолета от себя вперед, одновременно дав крутой крен, и Скарлатти потерял равновесие, полетел прямо на меня.
Я повернулся и чуть привстал, когда он налетел. Правой рукой нанес удар в грудь. Пистолет вылетел у него из руки, с силой ударился о приборную доску и лобовое стекло. Он дрался совершенно обезумев: коленями, ногами, зубами, кулаками, головой, локтями. Обрушился на меня, прижал в кресле и, не обращая внимания на ответные удары, с устрашающей силой и быстротой бил меня, рыча и стоная при этом, как раненое животное. Я был на двадцать лет моложе его и на двадцать фунтов тяжелее, но не мог справиться. Чувствовал, как кровь пульсирует в ушах, а грудь сдавливает тяжелыми тисками. Еще немного, казалось, и умру, погибну под градом ударов. Но вдруг удары прекратились. Он отскочил.
Оглушенный, окровавленный, с помутившейся от боли головой, я заставил себя оторваться от сиденья и устремиться за ним. Вертолет все еще шел вниз. Скарлатти приходилось отчаянно карабкаться по наклонному проходу, хватаясь за сиденья, чтобы не скатиться назад.
Он хватался только одной рукой, а в другой держал авоську с ампулами вирусов. Обезумевший Скарлатти мог на все пойти, но наверняка где-то в уголке его сознания теснилась мысль, что больше нельзя грозить дьявольским микробом, поскольку через несколько секунд вертолет с мертвым пилотом за рулем окажется на улицах Лондона. И единственным живым на борту будет пойманный в ловушку Скарлатти.
Не успел я пробежать и половины прохода по салону, как он уже схватился за ручку двери и пытался открыть ее. Это оказалось для него нелегко, поскольку наружное давление прижимало дверь. Он опустился на сиденье рядом с Мэри, уперся в дверь ногами и надавил так, что его смуглое лицо порозовело от усилий. Медленно, с трудом дверь стала поддаваться. А я был еще в шести футах от него.
Неожиданно пол выпрямился. Это Баккли вывел машину в горизонтальный полет. Дверь распахнулась, Скарлатти шатнулся и упал. Через секунду я оседлал его, волнуясь вовсе не за Скарлатти. Меня волновало то, что он держал в руке. Вырвал сетку, вывернув ему пальцы. Но тут он успел вскочить на ноги. И я стал драться за свою жизнь, драться одной рукой. Он молча, с бешеным выражением лица и явным намерением убить, нападал. Схватил меня за горло и сильно толкнул назад. Я попытался левой ногой уцепиться за сиденье, чтобы не упасть.
Вскрикнула Мэри. Нога моя не нашла опоры - сзади была открытая дверь. Я мгновенно раскинул руки и напряг спину и плечи. Обе мои руки сильно ударились о металлические края косяка двери, а верхняя кромка резанула по затылку, как бритва. Мгновенно в моих глазах завертелись красные круги. Но я удержался. Не вывалился. Мэри с ужасом на мертвенно-белом лице глядела на это с ближайшего сиденья. Она была почти рядом. Скарлатти держал меня за горло. Его лицо было на расстоянии дюйма от моего.
- Я предупреждал, Кэвел, - прохрипел он, - я предупреждал! Завтра будет миллион мертвецов, Кэвел. Миллион мертвых. И вы в этом виновны. Вы, не я!-он со всхлипыванием сильнее и сильнее сжимал мне горло скрюченными пальцами. Я был беспомощен. Даже на миг не мог шевельнуть руками, чтобы оттолкнуть его.
Чуть я шевельнись - и окажусь за дверью летящим вниз. Передо мной было бешеное лицо Скарлатти. Напряженно расставленные руки еле сдерживали вес тела, а Скарлатти все сильнее и сильнее толкал меня во тьму. Спиной я чувствовал холодный ветер и дождь. Так тоже умирают...
Попытался хоть как-то высвободить левую руку, чтобы по крайней мере не захватить с собой сатанинский микроб, когда полечу вниз. Но и этого не в состоянии был сделать - пальцы словно прикипели к металлической кромке дверного проема.
Вдруг Мэри издала душераздирающий вопль. Руки ее были привязаны к передней спинке кресла, но ноги свободны. Она с силой выбросила их вперед. У нее были итальянские туфли, и впервые в жизни я возблагодарил причуды моды за эти острые чудовища.
Скарлатти вскрикнул от боли, когда они вонзились ему пониже колен. Ноги его на миг подвернулись. Это было мое спасение. Хватка за горло ослабла. Резким движением руки и шеи я оттолкнулся, выбросив левую ногу вперед. И он повалился навзничь.
Я отпрыгнул от двери и стал наносить удары ногой по его скрюченной фигуре, а потом побежал по проходу, машинально думая, почему медлит Баккли. Чтобы переключить вертолет на автоматическое управление и схватить пистолет, надо не больше десяти секунд.
И тут в дверях показался Баккли с пистолетом в руках, а я понял, что всего-то и прошло не больше десяти секунд. Просто они мне показались вечностью... вот и все.
Увидев меня, Баккли бросил пистолет, я поймал его на лету, проявляя все время величайшую осторожность, чтобы не разбить ампулы. И сразу, с пистолетом в руке, быстро пошел назад. Но Скарлатти меня не преследовал. Он спокойно стоял у дверного проема, все еще согнувшись от боли, и без всяких эмоций глядел на меня.
- Не утруждайте себя выстрелом, Кэвел, - сказал он, слегка выпрямившись.
- Я и не собираюсь стрелять, - ответил я.
- Конец мечте, - спокойно сказал он. Он стоял близко к двери, в которую врывались ветер и дождь, но не замечал их. - Так разрушаются мечты у таких, как я. - Он помедлил, взглянул на меня насмешливо: - Вы, видать, никогда не ожидали меня в Олд-Бейли?
- Нет, никогда не ожидал, - ответил я.
- Разве можете представить такого, как я, перед судом? - сказал он.
- Нет, не могу.
Он удовлетворенно кивнул, на шаг придвинулся к двери и вновь обернулся ко мне.
- Но как интересно могло получиться, - произнес он. - Только бы посмотреть, что они понаписали бы в "Нью-Йорк таймс"... - сказал он почти печально, повернулся и шагнул в темноту.
Я обрезал веревки на руках Мэри и стал растирать ей руки. Баккли вернулся в кабину и настроил рацию на волну, чтобы отозвать полицейский воздушный батальон. Через несколько минут мы с Мэри зашли в кабину. Пока Баккли вел вертолет на посадку, я одел наушники.
- Итак, она спасена, - сказал Шеф.
- Да, сэр. Она спасена.
- А Скарлатти исчез?
- Точно, сэр, Скарлатти исчез. Он выпрыгнул из вертолета.
- Он сам упал или его столкнули? - спросил как всегда грубый и ворчливый голос Харденджера.
- Он упал сам, - внятно и отчетливо повторил я и снял наушники.
Знал, что они мне никогда и ни за что не поверят.
