- О, я вижу и оба "трупа" здесь. Еще не засмердели? Отдайте стволы моим ребятам. Они вам не понадобятся.
Он, не торопясь, прошел в зал и сел в кресло, которое занимал за столом Пустой. За ним прошли в зал Родриго и Череп. Один из двоих плечистых молодцев, которые прибыли вместе с Расписным подошел к Мускулу и Бивню, бесцеремонно отобрал у них пушки, а самих подтолкнул идти в зал. Мускул и Бивень нехотя подчинились. Охрана Расписного прошла в зал и встала у него за спиной.
В зале в кресле сидел только Расписной, остальные стояли. Его худые длинные пальцы, сплошь покрытые дорогими перстнями и синими наколками, постукивали по подлокотнику.
- Пьете, кушаете, - задумчиво произнес авторитет.
- Угощайся, Расписной, - предложил дрогнувшим голосом Пустой.
- Благодарствуйте, - кивнул головой Расписной, - я бы поел, да только кусок в горло не идет, когда думаю о том, какая падла рядом со мной хлеб жрала.
- Это ты про кого, Расписной? - с деланным недоумение спросил Пустой.
- Да про тебя же, горемычного, - ответил Расписной.
- А с каких это пор, ты, Расписной, вор авторитетный, напрасным наговорам веришь? - спросил Пустой, пытаясь защитить свою жизнь.
- Напрасным, говоришь? - усмехнулся Расписной. - Как объяснишь, тогда, что твои двое, кого ты похоронил, живы и здоровы и, как я вижу, умирать не собирались.
Пустой ни на секунду не растерялся.
- Мускул и Бивня чеченцы связали и бросили в канаву, - на ходу придумал Пустой, - они там лежали, потом освободились и сразу ко мне.
- Кровь была на заднем сидении у джипа, - воскликнул Родриго, - ты сам мне ее показал. Все заднее сидение в крови!
- Это я чеченцу нос разбил, - поддержал шефа Мускул, - когда нас вязали. Он - раз! Я ему в нос!
На самом деле на заднее сидение сам Мускул разлил кетчуп именно для того, чтобы Пустой мог ввести в заблуждение Родриго. Так было оговорено в их плане.
- Ой, не свисти, Мускул, - сорвался Родриго, - там было очень много крови. Грохнули бы тебя, если бы ты ему так нос разбил. А на тебе ни царапины! Где вас вязали? Руки покажите?
Ни Мускул, ни Бивень ничего не ответили, но и руки не показали.
- Цыц, - тихо сказал Расписной и все умолкли.
- Значит вас двоих, людей не слабых, бандитов, - продолжил Расписной, какие-то чеченцы связали и бросили в канаву. И сколько же их было, этих чеченцев?
- Шестеро, - ляпнул Мускул.
Для убедительности он назвал такое число, чтобы было понятно, почему их, таких крутых удалось связать. Задавили, мол, числом.
- Как же так? - продолжал вопрошать Расписной. - Вы сидите в машине, к вам направляются шестеро людей явно не русской национальности, вы этого не замечаете, даете себя связать и кинуть в канаву. Чем вы там занимались в машине, любовью друг с другом?
Все, кто были в зале, дружно захохотали. Все, кроме естественно Пустого и покрасневших от натуги и гнева Мускула и Бивня.
- Они не подошли, подъехали, - продолжал врать Мускул, - выскочили из машины, приставили пушки ко лбу и вытащили нас из машины.
- На чем подъехали? - спросил Расписной.
- Я же говорю на машине, - ответил Мускул.
- На какой, я спрашиваю, марку назови? - продолжил Расписной. - Хотя ты молчи, пусть вот этот здоровяк ответит.
Он перстом указал на Бивня.
- На "Жигулях", - ляпнул Бивень и посмотрел на Мускула. Правильно ли он продолжил?
- Значит, на "Жигулях" чеченцы подъехали вшестером, - подытожил Расписной, - стало быть, один из чеченцев сидел на коленках у другого. Не заметили впереди или сзади?
В этом месте хихикнул один Череп. Бивень с ненавистью посмотрел на него.
- Они налетели быстро, - продолжил гнуть свою линию Мускул, - мы не видели, как они подъехали.
- Долго еще вы мне будете голову морочить? - чуть повысил тон Расписной. - Ментам на допросе будешь фуфло втирать! Чеченцев взяли в то время, когда вы в ангаре куролесили!
- Да, что у нас на весь Питер только эти чеченцы, которых взяли? вмешался Пустой. - Их полно, весь город заполонили. Не считая азеров, армян, цыган и прочей шелухи!
- Э, ты, молчи, - возмутился Родриго, - шакал!
- Цыц, - снова сказал Расписной и все затихли, - говори, Череп.
Тот, словно ждал своего часа, вышел на шаг вперед и сказал:
- Я их сразу узнал обоих и Мускула в маске Деда Мороза и Бивня в маске Зайца. По походке, по повадкам, а Мускула по голосу, хотя он его старательно за акцентом прятал. Мускул поэтому сразу же Татарина завалил, чтобы тот его не узнал и не выдал. Я тогда понял, что моя очередь следующая. Раз меня не предупредили обо всем этом маскараде, значит, и дело мое труба. Я ждать не стал, когда меня грохнут, момент подловил, выскочил из ангара и побежал. Бивень мне вслед стрелял и ранил в ногу, гнида. Я упал.
- Я же говорил, Пустой, что не промазал, - вдруг ляпнул Бивень.
- Ты че городишь, придурок? - прикрикнул на него Мускул, - лишнего выпил что ли?
Но было уже поздно. Бивень своим ляпсусом заложил их всех.
- Паскудно это, ох, паскудно, - покачал головой Расписной, - своих же стрелять из за бабок. Крысы вы, а ты Пустой главная крыса. Ну, и что мне теперь с вами делать?
Пустой понял, что дело его сейчас закроют, рухнул на колени и попытался вымолить прощение. Репутацию свою он, конечно, безвозвратно терял, а вот жизнь могли и сохранить. Это было дороже.
- Пойми, Расписной, - начал ныть он, - выбора у меня не было, мои пятьсот штук таксист увез, мы его ловили, но не поймали. Родриго свое требовал, я пробовал подзанять, но ни у кого таких денег налом не было. То, что мы Татарина грохнули, так поделом ему, это он мои дела тем чеченцам сдал, а Череп с ним был, и деньги не сберег. Наказать я их хотел! Мустанга я вычислил, он был "красным", ментовский стукачок, туда ему и дорога. А вот людей Родриго я убивать не хотел. Это Мускул самоуправством занялся, он их по собственной инициативе убил. Я ему этого не приказывал делать!
- Ах, ты крыса поганая! - рванул с места Мускул. - Ты что несешь? Ты сам мне сказал всех грохнуть!
- Стоять! - приказал Расписной и Мускул замер на месте.
Его глубокое уважение к Борису Григорьевичу исчезло вмиг, как кусок мяса в аквариуме с пираньями. Обалдевший Бивень тоже стоял неподвижно, как скала.
- Родриго вы кинули, - медленно произнес Расписной, - на Амджана тень бросили, меня отвлекли от важных дел. Парня честного чуть не завалили, - он указал перстом на Черепа.
Череп от такого знака внимания самого Расписного чуть не потерял сознания. Все-таки, он верно сделал, что когда, после бойни в ангаре, до города добрался, сразу же к Амджану подался рассказать, как его соотечественников Пустой подставляет. Амджан его терпеливо выслушал и свел с Родриго, а уже все втроем они поехали к Расписному.
Вот теперь сам Расписной его честным парнем назвал, а это считай, что в блатном мире он внеочередное звание получил. Тьфу, ментовскими регалиями от такого оборота попахивает! Не звание, скажем, а гильдию. Тоже херня, на купца похоже. Короче, стал Череп еще круче, чем был раньше.
- Ссучился ты, Пустой, - подытожил Расписной, - а за это по нашим законам полагается тебя наказать. Готов подохнуть или откупишься?
- Откуплюсь, - торопливо закивал Пустой.
- Но должен ты, Пустой, денег очень много, - начал считать Расписной, очень много. У Родриго ты двух его друзей убил, а у них семь, дети, внуки, кормить их некому. Сам Родриго пострадал, а я его давно знаю, он не сука. За то, что ты так с ним и с его друзьями поступил, заплатишь ему миллион зелеными и порошок весь вернешь.
Челюсть Пустого отпала до самого галстука.
- Да где же я? - начал было он говорить, но Расписной приказал:
- Цыц! Это еще не все! Мне заплатишь столько же за то, что я тебя, гниду, живым оставлю и Амджану еще половину от этой суммы, то есть пятьсот тысяч за то, что ты его оскорбил, тем, что на его людей подозрение навел.
Про Черепа, упомянутого среди оскорбленных в первой части монолога Расписного, при дележе денег он даже не упомянул. Но Череп, как человек не глупый, не стал акцентировать на этом внимания.
- У меня нет столько денег, - жалобно пролепетал Пустой.
- Ничего, - успокоил его Расписной, - у тебя есть активы, есть недвижимость, есть магазины, два ночных клуба и даже один заводик. Нам все про тебя известно. Перепишешь свои ночные клубы на Родриго, считай, отдал ему долг, я посмотрю чего у тебя в дар принять. Что твой заводик производит?
- Водку, - уныло буркнул Пустой.
- Это мне подойдет, - согласился Расписной, - магазины поделим между Амджаном и мной, за неделю управимся. У меня хорошие нотариусы, все быстро переоформят, они у меня быстро действуют, грамотно, ни одна блоха не подкопается.
- А я с чем останусь? - задал глупый вопрос Пустой.
- Ты? - удивился Расписной. - А тебя уже нет. Ты никто. И останешься ты со своей ничтожной жизнью, неужели тебе этого мало?
- А откуда я знаю, что ты меня не грохнешь, когда все будет переоформлено? - спросил Пустой напрямую.
