ты мне рассказала сейчас, – необычайно важно. Вполне возможно, ты права. Но, горячку пороть не будем, хорошо? Рита сама всего может не знать. Видишь, как эти проходимцы тонко решили действовать – через побочную дочь! Ты же понимаешь, в тайне от меня эта афера не пройдет. Я – директор фирмы, как – никак! – усмехнулся теперь Львов.
– Как вам это удалось?
– Никак. Рита с Дедом меня сами пригласили, не зная, кто я такой на самом деле. Ты только не подведи меня, Анжела, пожалуйста. Не проговорись случайно.
– Нет, что вы! Разве я не понимаю?.. Сестра моя на вас бочку катит, мол, детективы плохо работают… Она же не знает, что накопать компромат на Риту – не главная ваша цель.
– Мы узнали про Риту кое-что. Этой информации хватило бы вполне, чтобы отчитаться. Но, Анжела, ты правильно подметила, – свалить Риту не главная наша цель. Точнее – вообще не цель. Поэтому, если сможешь, успокой Людмилу как-нибудь…
За чаем Людмила рассказала всем, что Бармалей – Герховский им угрожал сегодня. Евгению Васильевичу пришлось успокаивать народ. Людмила, дескать, сгущает краски…
Однако, следующим днем ему совершенно неожиданно довелось изменить свое мнение. Подъехав к офису, увидел полицейский уазик со знакомыми номерами и краснощекого сыщика.
– Объяснить, что я тут делаю в такое время? – спросил с иронией Львов. – Приехал на работу в свой офис.
– Работа ваша подождет, – сказал сыщик. – А вы сейчас поезжайте за нами следом, на опознание.
– Кого опознавать будем? – удивился Львов. – Появился подозреваемый? Но, я-то никого не видел. Чем могу помочь?
– Можете, можете. Тут быстрее доехать, чем объяснить.
Оказалось, опознавать собрались… его! После того, как Львова усадили на лавку рядом с двумя статистами, в кабинет завели с понятыми худощавую бабу, с остатками былой красоты на помятом лице, побитую жизнью разведенку, которая к вящей радости сыщика узнала во Львове мужчину, нанимавшегося к ней на работу в дом в Большом Тантурово.
– Только тогда он с бородой был, – вещала она. – Старую печь разобрал, кирпичи сложил под стеной, да и пропал. Новую печь не сделал, деньги из шкатулки исчезли.
Львов слушал этот бред, сосредоточенно соображая, кому он нужен? Бороды он давно не носил, только щетину, в Большом Тантурово никогда не бывал, только в Малом. Хотелось бы надеяться, все это никак не говорит о масштабе его личности… Дед что-то сообразил и решил избавиться от него? Зачем так сложно? Достаточно было уволить с работы и выселить из особняка… Вдруг осенило: Герховский! Они же с сыщиком корешатся, судя по всему. Думает, что изолировав директора, парализует работу фирмы «Плутон»?
В «обезьяннике», куда поместили задержанного Львова, набралось всего двое человек еще. Евгения «тепло» приветствовал незнакомый наглый доходяга. Другой сокамерник, напротив – здоровяк, сидел на лавке молча и наблюдал, как ходячий скелет пробует на зуб новичка, пока сержант, обязанный наблюдать за «зверинцем», где-то ходит. «Ну, разве приличные люди так себя ведут в хате? – подумал подполковник СВР. – Шпана необразованная!» В итоге, поскольку настроение у него было не очень, «скелет» получил в дыню и отстал. В качестве компенсации, Львов решил сделать звонок по телефону, который из него вытряс во время потасовки. Пронес ведь как-то! Смородин сразу не ответил, времени было в обрез, и Львов позвонил Людмиле. У нее был простой номер, он запомнил. Обрисовал ей ситуацию прежде, чем на вопли здоровяка, что здесь человека убивают, прибежал сержант.
Приведенный под вечер снова к сыщику, Евгений Василевич застал того «сильно огорченным». По его словам, хотел уже гражданина Львова выпускать с извинениями. Та тетка, что опознавала, припомнила, у подозреваемого была на шее бородавка, а у Львова нет, значит, это не он. Хотя, похож очень… Но, после драки в камере на него написано заявление, и свидетель есть. Светит пятнадцать суток.
«Нехитрая комбинация, но эффективная», – подумал Евгений. Мифическая завязка с теткой рассыпалась быстрее, чем он успел пригласить адвоката, зато нарисовалась вполне реальная драка в камере, в которой он – зачинщик. Второй сиделец подтвердит. Что же делать?
Гарипов только настроился посмотреть новости по телевизору, как завибрировал телефон, который для связи с единственным абонентом.
– Человек наших друзей сообщает о проблеме на производстве, – сказал Мубас после обычных вопросов про здоровье и про погоду. – Один бизнесмен на себя одеяло тянет, может сорвать сделку. Надо проблему решить. Человек наших друзей будет ждать тебя в том месте, куда ты на рыбалку ездил, сегодня в полночь по московскому времени. Ты меня услышал, дорогой? Хорошо.
Гарипов посмотрел на время, – надо пилить в Тантурово! «Что же за шпионов таких эти гребаные америкосы готовят, что они сами сделать ничего не могут, надо им задницу на каждом шагу подтирать, мать их так?!» – мысленно выругался он.
Новости слушал в машине, старясь беречь глаза от потока встречных фар на Московском шоссе.
Приехал за полчаса до назначенной встречи. Машину оставил вдалеке от плотины. Дошел пешком туда, где стреляли в рыбаков. «Встреча в полночь на месте преступления! Привидения еще явятся!» – усмехнулся про себя. Сел на траву у обочины, стал слушать тишину. Вскоре различил осторожные шаги. Негромко покашлял, чтобы обозначить себя. Брайан подошел, Ислам и не подумал подняться. Американец сказал шепотом:
– Хелло!
– Ты еще спроси: «Хау ду ю ду?» Да, погромче! – проворчал Гарипов. – Так вот на мелочах все шпионы и горят!
– Не ругайся, – попросил «шпион» на чистом русском языке, присаживаясь рядом. – Я не виноват, что мое и твое начальство решает, что ты должен мне помогать. Я не просил. Просто доложил обстановку.
– Ладно, что на этот раз?
– На заводе есть ретивый бизнесмен, который может сорвать Зеленову вывоз продукции…
На обратном пути Ислам позвонил Имрану. Тот уже спал, но без вопросов принял вызов на встречу с командиром. «Идеальный солдат, – в очередной раз подумал Гарипов. – Его бы выучку, да на благо отечества, которое мы оба предали и продолжаем предавать!» Он со злостью плюнул в окно. Оставил окно открытым, чтобы воздухом лицо обдувало, и не клонило в сон. «Усну за рулем, убьюсь на хрен, и сорву всю операцию врагам!» – от этой мысли он развеселился.
На другое утро, не слишком рано, правда, Львова выпустили из КПЗ так же внезапно, как посадили.
– Повезло вам, Львов, – сказал сыщик, глядя в сторону. Он словно торопился куда-то. – Истец, едва выйдя на волю, ушел в глухой запой вместе со свидетелем. Доставить до суда нет никакой возможности. Думаю, про заявление свое он и не вспомнит, когда очухается.
«Кто же это меня выручил? – задался вопросом Львов. – Людмила дозвонилась до Смородина?»
Поехал в офис. Мелкая
