у реки. Ливиу не нравился этот тип. Его модельная внешность и наряды с иголочки, словно служили камуфляжем, скрывая под собой какую-то тайну. Юристы всегда хранят чужие секреты, как и священники, и доктора. И у этого напыщенного адвоката, их был целый ворох.
Ливиу вновь нацепил очки и сделал запись в блокнот. Ему придется встретиться с Мирелом на днях. Психиатр должен быть весьма осторожен в речах, разговоры с юристами могут иметь непоправимые последствия.
Кристи, судорожно вздрагивала от рыданий, сидя на постели в своей комнате. Перед ней лежала старая тетрадь в кожаном переплете с пожелтевшими страницами, где неровным почерком были оставлены последние записи ее подруги. Стягивающая боль сдавила сердце девочки, ее всхлипывания стали прерывистыми, словно тело отказывалось дышать.
На улице темнело. Густые сумерки вальяжно покрывали окрестности серой рваной простыней. Вместе с ночью в город надвигалась гроза. Резкий порыв ветра ворвался в окно и принес запах мокрой земли и свежести.
Кристи утерла слезы и посмотрела на часы. Было время ужина. Констанца приготовила еды на несколько дней вперед, чтобы девочки могли самостоятельно разогреть ее в микроволновке. Анна, наверняка, уже накрывала на стол. Кристи не приступала к чтению дневника, пока не убралась в комнате и не отдала сестре ключ. Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь выровнять дыхание. Анна не должна ее видеть такой. Ей не следует знать ни о дневнике, ни об изнасилованье, ни о чем, что могло расстроить и изменить ее оптимистический взгляд на жизнь. Пусть сестра до последнего момента, будет носиться в обнимку с Библией или плюшевым медведем и никогда не познает горя!
Кристи спрятала дневник под подушку и, встав с постели, подошла к двери. Отворив ее, она осторожно выглянула из комнаты. В коридоре было пусто. Девушка быстрым шагом направилась к ванной комнате. Она должна была умыться, привести себя в порядок и спустится вниз к ужину.
Священник вернулся домой поздно ночью, когда вспышки молний вовсю окрашивали темное небо в розовые цвета, а звуки грома заглушали шум мотора. Первые капли дождя забарабанили по крыше, когда Виржилиу включил душ, подставив лицо под ледяную струю.
В доме было тихо. Отсутствие родителей давало знать о себе: ни гула телевизора, ни запахов выпечки, доносящихся с кухни. Священник вышел из ванной и, протирая голову полотенцем, медленно направился к своей спальне, прислушиваясь к ночной тишине. Из комнат девочек не доносилось ни звука, возможно, они уже спали. Вымытая посуда на кухне, говорила о том, что они поужинали.
Виржилиу вошел в спальню, плотно закрыв за собой дверь. Он не сразу заметил Ее. Убрав остатки воды с лица полотенцем, преподобный присел на кровать и тут же испуганно вскочил.
Кристи молча сидела у окна в кресле. В свете ночника, она казалась призраком, гостем из другого мира. Темные распущенные волосы падали на ее грудь, сливаясь с черным длинным платьем до пола. Лицо было бледным, словно мифический вампир выпил до капли кровь в ее организме. В руках девушка держала какую-то книгу или тетрадь в кожаном переплете. Если бы священник жил в средневековье, он наверняка бы решил, что его посетила ведьма, жаждущая совершить над ним дьявольский ритуал.
– Ты что здесь делаешь? – Растерянно произнес Виржилиу.
Кристи медленно поднялась с кресла, и, подойдя к священнику, бросила дневник Анны на постель.
– Читай! – приказным тоном произнесла она, скрестив руки на груди.
Виржилиу присел на кровать и взял тетрадь в руки. Открыв первую страницу, он почувствовал, как его охватил озноб – это был почерк сестры! Он недоуменно взглянул на Кристи.
– Где ты его нашла?
– Читай! – повторила девочка.
Он послушно последовал ее приказу. Каждая страница, пробуждала в нем множество воспоминаний. Здесь было написано и про него, и про родителей, и про Кристи, и про загадочного принца, в которого была влюблена сестра. Он бегло пролистал дневник и остановился на последних страницах. Здесь, красивый ровный почерк, превращался в каракули, словно сестра писала в спешке и руки не слушались ее.
Вена на виске священника вздулась от напряжения, а на лбу появилась испарина, несмотря на то, что в комнате было прохладно. Кристи заметила, как изменился в лице Виржилиу, самообладание покидало его с каждой прочитанной строкой. Преподобный закончил чтение, захлопнул тетрадь и молча уставился в пол.
– Занимательное чтиво, не правда ли? Может сейчас, после того, что ты узнал, ты засунешь свои церковные правила себе в зад и скажешь мне их имена?
Священник молчал, он чувствовал, что монстр почти выбрался из своей клетки. И если он, Виржилиу, сейчас проявит слабость, чудовище вырвется на свободу и начнет крушить все на своем пути.
– Эй, чертов святоша! Ты так и будешь молчать? – Кристи толкнула священника в плечо рукой.
Нет, он не станет реагировать на агрессию. Он должен успокоиться, все взвесить и принять мудрое решение. Он в первую очередь священник, а потом человек.
– Ты будешь покрывать этих тварей! Ты же дал обед?! Твоя сестра стала невинной жертвой, которую убили эти монстры, а ты продолжаешь защищать их, прикрываясь религией! – голос Кристи дрожал.
Священник молча поднял на нее глаза. Девушка в ответ, одарила его презрительным взглядом.
– Те, кого ты покрываешь – унизили Анну! Она не смогла жить с этим стыдом и предпочла разбиться о камни! Я тоже хотела умереть, но, увы, мне не повезло так, как твоей сестре!
Кристи засучила длинные рукава и сунула под нос священнику свои тонкие запястья, изборожденные багровыми шрамами.
– Смотри!!! Вот, что мне осталось на память о той ночи!!!
Преподобный виновато отвел взгляд, словно он сам лично провел лезвием по рукам девушки, пытаясь лишить ее жизни. Кристи истерично рассмеялась и покачала головой.
– Неприятно смотреть? Но это всего лишь царапины. Может, когда ты увидишь это, то, наконец, откроешь свой рот и скажешь что-нибудь!
Священник услышал, как ткань падает на пол. Он испуганно поднял глаза. Кристи стояла перед ним совершенно обнаженная, худая, с бледной, почти прозрачной кожей, с выпирающими тазовыми костями, с впалым животом. Глядя на нее, у Виржилиу все похолодело внутри. Несмотря на слабое освещение, он видел каждую деталь. Все тело девочки было покрыто рубцами. Внизу живота находился тонкий шрам. Кристи развела руки и медленно стала поворачиваться, чтобы святоша мог разглядеть ее со всех сторон.
– Нравится?! Тело, которое я не могу обнажить нигде, ни на пляже, ни в первую брачную ночь! Да и кто женится на мне, благодаря пыткам, которые я пережила! Я лишилась не только души, но и детородных органов! И
