– Позвольте, я продолжу. Из-за усмешки судьбы именно в наш город приехала Виктория Коробкина. А вслед за Викторией подтянулся ее бывший муж Кирилл Коробкин, махинатор, мошенник-рецидивист. Обнаружив в городе, кроме жены, еще и девушку, похожую на Вику как две капли воды, он решил использовать обеих. Он убедил Алису съездить в Женеву и ограбить ваши счета – она летала в Швейцарию 18 апреля, я нашел в ее квартире использованные билеты. Вот они, смотрите, я их взял. Алиса скрупулезно собирает все документы, чеки. Думаю, она никогда бы вас не предала, но Коробкин наверняка запудрил ей мозги.
– Было бы что пудрить! – возмутился Боровиков. – Да как она посмела!
– Наверное, Алиса и не посмела бы, но Коробкин предложил ей грандиозный план. Алиса грабит счет, пока вы в командировке. А потом вместо Алисы подставляют Викторию. Именно Викторию вы и видели, когда вернулись. Девчонка тоже была в шоке…
Денис посвятил Боровикова в детали превращения скромной труженицы автосалона в роскошную владелицу кофеен. Рассказал, как по воле Коробкина девушка-дубликат лишилась всего – памяти, работы, квартиры, вещей, документов, ребенка.
Боровиков слушал, но время от времени нетерпеливо морщился. Переживания какой-то там Вики Коробкиной его не волновали.
– Коробкин решил, что, узнав об исчезновении денег со счета, вы в ярости растерзаете Алису, то есть Викторию. Ему это тоже было выгодно, так как он уже три года пытается отобрать у бывшей супруги сына. Итак, Виктория остается как прикрытие, а Алиса, надев белый парик и прихватив коробкинское дитя, выезжает из страны по документам Виктории Коробкиной.
– Сам бы и вывозил!
– Во-первых, без помощи Алисы, исполняющей роль матери ребенка, он не смог бы забрать мальчишку из садика или у бабушки. Во-вторых, он в данный момент живет по поддельным документам на имя Матвея Петровича Столярова. С какой стати Матвей Столяров будет вывозить из страны Данилу Коробкина? В общем, Алиса была ему крайне необходима, чтобы осуществить авантюру. Я предполагаю, за границей Коробкин нашел бы способ выманить у Алисы деньги. Она такая же жертва этого проходимца, как и Вика, как и вы сами.
– Во-первых, я не жертва, – холодно произнес Боровиков, – во-вторых, хватит выгораживать Алису. Она тоже сорвала куш. Обчистила мой счет. А разве я жалел на нее денег? Чего ей не хватало? Ты видел этого Коробкина? Что, так хорош?
– Да я бы не сказал, – деликатно ответил Денис.
Он видел Коробкина, когда ездил в «Корону». Парень не отличался особой красотой, но его глаза горели лихорадочным огнем. У Черенкова были друзья подобного морфологического типа, Сашка Валдаев например. Они обладали мощным либидо, они не пропускали ни одной юбки, они были вечно неудовлетворены. Денис всегда удивлялся, как им удается намертво приклеить к себе самых красивых и своенравных девиц.
Он достал из кармана фотографию – «щелкнул» Коробкина на фоне соснового леса. И еще один снимочек, покрупнее, из серии «Их разыскивает милиция». Коробкин, как выяснилось, был объявлен в федеральный розыск.
– Молод, – понял Боровиков, рассматривая фотографии.
По его мнению, календарный возраст был единственным параметром, по которому он мог проиграть сопернику. Во всех остальных областях Геннадий Климович считал себя недосягаемым. В принципе он был прав. Ведь в тридцатилетнем возрасте Боровиков, прославляя комсомол, брал в кровать по три инструкторши сразу. Но сейчас ему, увы, пятьдесят. Его кларнет играет вяло, частенько не доводя партию до конца. Впрочем, вовсе не обязательно сообщать наемному сыщику эти горестные подробности.
– Да, – вздохнул Денис. – Коробкину чуть за тридцать.
Боровиков замолчал.
Пока клиент о чем-то размышлял, Денис мысленно прикидывал, все ли он рассказал. Он великодушно вырезал из ткани повествования все детали, связанные с Полиной. Зеленоглазой красавице хватает забот, решил он, пусть едет в Германию лечить ребенка. Ни к чему Боровикову знать о ее участии в авантюре, о ее помощи Коробкину.
– Куда они уехали? В какую страну? Где мне их теперь искать? – вновь ожил Боровиков.
– Геннадий Климович! – воскликнул Денис. – Да они никуда не успели уехать! Выяснилось, что у Виктории Коробкиной просрочен заграничный паспорт. Поэтому Алиса и Кирилл ждут в гостиничном комплексе под названием «Корона», когда документ будет готов.
– Что?! – повысил голос Боровиков. – И ты молчишь?!
– Коробкин все это время мотается из «Короны» в город, причем беззастенчиво использует серебряную «тойоту» Алисы.
– Ясно. Ты уже сообщил о нем в милицию?
– Намереваюсь. Он же в розыске.
– Моя личная просьба: не торопись. Хочется познакомиться с парнем поближе. А если он угодит за решетку, знакомство не состоится.
– Да, я понимаю. Возьмите пакет. Здесь все документы Алисы, ключи от квартиры и от «рено». А взамен я попрошу вас отдать мне Викины документы – они сейчас у Алисы.
– Ладно. Держи. Здесь деньги.
Плотный белый конверт лег на колено Черенкову.
– У вас нет ко мне претензий? Я справился с задачей?
– Да. Все, что мне нужно, я теперь знаю…
Жуткая сырость, холод, а также страх не позволили Марии оставаться неподвижной на земляном полу подвала. Она вскочила, едва над головой хлопнула крышка, отрезавшая ее от всего мира.
В подвале было совершенно темно, пахло плесенью, грибами, мокрой землей. Замирая от ужаса, Маша начала исследовать территорию. Она боялась куда-нибудь провалиться, на что-нибудь наткнуться. Или стать объектом заинтересованного внимания мышей или крыс. Но страшнее всего была мысль, что Вепрецкий сюда не вернется. Неужели он так поступит?! Но ведь он не убийца! Он не посмеет оставить ее здесь умирать!
Внутренний голос говорил Марии, что именно так Вепрецкий и сделает. Он обманом выманил у нее последнюю копию программы. Осталось расквитаться с самой создательницей ненавистного программного продукта. И этот мужчина вызывал у нее симпатию! Он ей нравился, она едва не занялась с ним сексом!
«Илюшенька, прости! – мысленно подвывала Мария. Выть в голос ей мешал скотч. – Я так больше не бу-ду-у-у! Пожалуйста, милый, любимый, вытащи меня отсюда!»
Она медленно двигалась в темноте, меняла направления – связанные за спиной руки не позволяли ускорить исследование местности. И вот Маша наткнулась на какое-то сооружение. Она пощупала объект плечом, затем щекой. Это была полка, а на ней – шеренга стеклянных банок, очевидно с соленьями. Вполне естественная вещь для подвала. Бока у банок были ледяными и влажными, в каком-то налете. Маша аккуратно пристроилась к одной из емкостей и, двигая ее лбом, свалила банку на пол. Та тяжело плюхнулась на землю, чмокнула, чавкнула и развалилась. Мария едва успела отскочить, но ее джинсы все же забрызгало рассолом.
Нащупав ногой осколок покрупнее, Маша отодвинула его в сторону, села на землю рядом и принялась резать стеклом скотч на запястьях. Было страшно неудобно, несколько раз она вскрикивала, порезавшись осколком, вернее, не вскрикивала, а возмущенно мычала.
Вскоре ей удалось избавиться от пут и кляпа. Нельзя сказать, что жизнь тут же окрасилась в радужные тона, однако стало легче. Глаза немного привыкли к темноте. Маша вернулась к разбитой банке. Внутри громоздились соленые помидоры, торчал зонтик укропа. Пахло остро, кисло.
– Протухло, – поняла Маша. – Безумно жаль. Иначе я была бы обеспечена едой и смогла продержаться довольно долго, вплоть до появления Здоровякина.
Илья обязательно ее найдет! Другой мысли Маша не допускала. Да, Илья ее найдет, он все вычислит. Он увидит джип, брошенный у подъезда, поговорит с тетками во дворе. Те обязательно вспомнят Вепрецкого и его шикарный «мерседес». Да они шеи свернули, когда Мария садилась в машину! Затем Илюша из-под земли достанет Вепрецкого и позволит ему столько раз наткнуться на его пудовый кулак, сколько будет необходимо, чтобы Вепрецкий вспомнил, куда он дел здоровякинскую жену.
– Илюша, ну давай же! – подгоняла Мария. – Сколько мне еще здесь сидеть!
Разговор с любимой мамулей всегда наполнял Здоровякина живительной силой. Сегодня, в приятное воскресное утро, не предвещавшее поначалу ничего плохого, майор битый час висел на телефоне, выслушивая добрые советы. У него болело ухо, плечо и большой палец правой руки – Илья попутно щелкал пультом телевизора, переключая каналы. Иногда он засматривался на экран и терял нить разговора. Мать сразу чутко улавливала его беззвучное бегство и наводящими вопросами заставляла вернуться к участию в диалоге.
Но даже самая страшная экзекуция когда-нибудь кончается.
– Ладно, вижу, мои слова тебе совершенно неинтересны, – пробурчала мамаша. – Кто детей-то заберет?
– Каких детей? – удивился Здоровякин.
– Х-мм, я вообще-то всегда считала их твоими.
– Ты имеешь в виду Лешу, Антошу и Эдика?
