— Да, вы задержаны. Можете позвонить солиситору. После его прибытия продолжим. По-моему, вы сегодня задумали подстроить несчастный случаи с племянницей на качелях. А в среду вечером были на насыпи, и она вас там видела. Вам стало известно об этом, а также о нашем намерении повторно опросить ее без вашего надзора. Вот и решили предотвратить последствия.
Саймон Франклин нацепил очки на нос и спокойно потребовал:
— Докажите.
— Придется чертовски потрудиться, — заключил Пирс, выйдя вместе с начальником из допросной. — Хладнокровный гад. — Даже если девочка скажет, что видела, встанет вопрос об опознании. Было темно, она была перепугана… Защитник в суде мигом опровергнет.
— Можете не рассказывать! — раздраженно буркнул Маркби. — Будем двигаться шаг за шагом. Сначала надо выслушать ребенка. Саймон точно сегодня на что-то решился, я едва успел вовремя. Возможно, был не в своем уме в тот момент. Возможно, испугался до потери сознания, услышав, что девочка его видела. Но определенно замышлял убийство!
— И Хейворда тоже пытался убить? — спросил Пирс.
— Хейворда? Нет, у него на то никаких причин не было. Я почти точно знаю, кто напал на Дерри, хотя это тоже трудно доказать. Пойдем по порядку, Дэйв. Начнем с Тамми Франклин.
— Хочешь, чтобы я все рассказала, пап?
— Всё, милая, — тихо подтвердил Хью. — Что бы там ни было, надо сказать правду, даже если она нехорошая. Поэтому не спеши и рассказывай мистеру Маркби. — Он помолчал. — И мне тоже рассказывай, даже если это касается дяди Саймона.
Маркби и констебль Холдинг сидели в гостиной на ферме. Пого был изгнан и заперт на кухне, откуда доносилось его поскуливание. Алану показалось, что Хью Франклин полностью преобразился за двадцать четыре часа, прошедшие после их прошлой встречи. Теперь он видел перед собой бледное, несмотря на загар, морщинистое лицо тяжелобольного человека. Держится спокойно. Взял себя в руки, приготовившись к худшему.
— Я знаю, — мягко начал суперинтендент, обращаясь к девочке, — что близнецы Хейворд забрали твой школьный рюкзак-лягушку с учебниками и сбросили со старого виадука. Они сами признались. По их словам, вечером они позвонили тебе, сообщили, куда он упал. Правильно?
— Да. — Глаза Тамми сердито сверкнули, щеки вспыхнули. Она окинула его быстрым оценивающим взглядом и выпалила: — Они мне не нравятся. Вообще никогда не нравились. Мы в школе не дружим. Жалко, что их папа в больнице, но они мне все равно не нравится. Линетт вырвала у меня рюкзак, когда мы вылезали из школьного автобуса. Начала перебрасываться с сестрой. Они хотели, чтоб я бегала и ловила, а я не стала играть в их дурацкие игры. Просто ушла, и все.
— Но это было плохо, — заметил Маркби, — потому что нельзя было сделать уроки.
Тамми чуть успокоилась и кивнула:
— Я не виновата, а дома не хотела никому рассказывать, потому что никогда не ябедничаю. Поэтому и в школе не объяснила мисс Брейди, когда она спросила домашнее задание.
— Если девчонки Хейворд тебя задирают, надо было мне сказать, — сердито проворчат Хью. — Я быстро разобрался бы.
— Огорчать не хотела. У тебя столько своих забот — ферма… Соня…
Он сгорбил широкие плечи и тяжело вздохнул:
— Знаю. Только ты зря беспокоилась, милая.
— Просто не могла…
Тамми умолкла и покраснела.
— Видно, слышала, как мы с Соней кричали, — уныло заключил Хью. — Не шепотом бранились. Теперь понимаю, к чему вела Джейн. Я взвалил на твои плечи слишком тяжкую ношу, правда? Не нарочно. И скандал в среду вечером слышала?
Суперинтендент нахмурился:
— Лучше не задавать наводящих вопросов, мистер Франклин.
Тамми снова прожгла его взглядом и демонстративно повернулась к отцу:
— Да, папа. Слышала. Сидела наверху с Пого и видела, как ушла Соня. Потом Линетт позвонила. По-моему, она, не Люси… У них и голоса одинаковые, не разберешь. Объяснила, где рюкзак. Раньше не говорила, потому что была виновата. Рассказала, когда догадалась, что вместе с сестрой вляпалась в неприятности. Я решила пойти и забрать. Пого с собой взяла. Ни дождя, ничего такого не было, и луна очень ярко светила. Все было очень хорошо видно. Хотя я захватила фонарик.
Она помолчала немного, надув губы, нахмурившись.
— Пока была на нашей земле, не боялась одна. Возле виадука стало чуточку страшно. Я шла дольше чем думала: Пого тащился медленно, останавливался то и дело, принюхивался. Один раз показалось, что он исчез, я перепугалась. Звала, звала, кричала, пока не явился. Тогда взяла на поводок. До того не пристегивала, только когда побоялась, что он пропадет, не найдется. Так с ним и дошли до дороги. Я полезла вниз по насыпи и скоро услышала машину. Погасила фонарь, чтобы меня не заметили. Думала, она проедет, а она прямо тут и остановилась.
— Какая машина? — уточнила констебль Холдинг.
— Большая. Я в них не разбираюсь. Не «вольво», как у Сони. И не «лендровер», как у папы. И не как у дяди Саймона. Я присела за кустами на корточки, зажала Пого пасть, хоть он все равно не лает. Потом начался жуткий ужас.
Последние слова девочка пробормотала чуть слышно. Потупила взгляд, мельком украдкой взглянула на отца, как бы опасаясь, не огорчит ли его тем, что последует.
— Ничего, детка, — кивнул он. — Догадываюсь. Ты увидела…
— Прошу вас, мистер Франклин! — снова оборвал Хью Маркби. — Пусть своими словами рассказывает. Сама должна описать то, что видела. Не подсказывайте.
Тамми выпрямилась и, сердито посмотрев на него, выпалила:
— Я увидела дядю Саймона. Так что можете не затыкать папе рот. Они открыли дверцы машины, внутри свет загорелся, я увидела дядю Саймона с той стороны, что ближе к насыпи. Сильно удивилась, потому что это не его машина, я уже говорила.
— Кто «они»? — спросил Маркби.
— Еще один был. Я его не совсем разглядела. Совсем худой, с очень короткими прилизанными волосами. Кажется, с лысиной. Потом они пошли, открыли багажник…
Тамми не договорила, видно исчерпав силы. Беседа прервалась минут на пятнадцать. Подкрепившись газировкой, она продолжила:
— Они что-то вытащили из багажника. — Она уставилась на пластмассовую соломинку для коктейлей, оставшуюся в руках, принялась вертеть в пальцах, скрутив наконец в кривое кольцо. — Тяжелое. Большое. Я сначала подумала, мешок с мусором хотят сбросить с насыпи. Когда мусор выбрасывают на поля, фермерам приходится убирать, а иногда оплачивать вывоз, поэтому дядя Саймон на землю ничего не бросит. По крайней мере, я так думаю. Только они вместе несли не мешок, а как бы совсем обмякшее тело. Я видела, как руки болтались. Дядя Саймон за плечи держал, другой за ноги. Дядя Саймон ворчал и ругался, что тяжело, а тот другой молчал. Они его тащили вниз, вниз, а потом дядя Саймон сказал: «Хватит». Бросили, полезли вверх к машине. И уехали.
— А тот другой все время молчал? Точно? — расспрашивал Маркби.
— Сильно пыхтел, задохнулся, наверно, сил не было говорить.
Наступило молчание. Хью закрыл лицо руками, Тамми смотрела себе под ноги.
— Что ты делала дальше? — спросила Джинни Холдинг, перехватив взгляд шефа.
— Когда они уехали, взяла Пого, пошла посмотреть… Все думала, что мусор, а руки мне просто привиделись. Посветила фонариком… — Голосок почти замер. — Узнала Соню. Глаза были открытые, только как бы стеклянные, и ничего не видели. Смотрели на меня, не моргали. И рот был открыт, видны нижние зубы. Она так и лежала, как ее бросили. Глаза хуже всего, потому что на меня таращились, и без всякого выражения. Я знала, что она мертвая. Испугалась. Забыла про лягушку, помчалась домой. Бедному Пого тоже пришлось бежать. Совсем выдохся, когда вернулись, пыхтел как паровоз. Папа спал у телевизора. Я поднялась наверх, почистилась, решила ничего никому не рассказывать. Понимаете… — девочка подняла голову с виновато-несчастным видом, — мне ее не жалко… Очень плохо, да? Грех, как говорит отец Холланд…
Хью открыл лицо, протянул руки к своему ребенку. Тамми бросилась к нему в объятия.
— Не думай, — глухо вымолвил он, уткнувшись в ее волосы. — Как относишься к людям, так и относишься, этого не изменишь, факт. Если кто-то ошибся, то я. Слишком скоро привез сюда Соню после смерти мамы. Надо было сначала поговорить с тобой по душам. Сделал глупость. Никто не виноват, один я.
Констебль Холдинг выключила запись, сидела молча, наблюдала. Маркби вздохнул.
— Арестуете брата? — спросил Хью.
— Пока задержим для дальнейших допросов, — уклончиво ответил он.
— Не пойму, — озадаченно вымолвил фермер, — а другой-то кто был?
— Как бы ни хотелось предъявить обвинение, — сказал Алан Маркби Мередит, сидя над остатками бифштекса, — у меня нет совсем ничего, кроме слов перепуганного ребенка. Была ночь. Луна светила, но внизу на насыпи темно из-за зарослей и плотной гигантской тени старого виадука. Девочка уже боялась и нервничала из-за старого пса, который чуть не потерялся. Внезапно подъехавшая машина еще сильней напугала. Она спряталась, смотрела сквозь кусты. Идеальная и уникальная ситуация, чтоб любого сбить с толку, привести к ложным выводам. Тамми утверждает, что видела дядю Саймона, — он отрицает. Машину не опознала. Другого фигуранта не разглядела — Он откинулся на спинку стула и беспомощно пожал плечами. — Не могу доказать, что Саймон был на насыпи. У него нет алиби, что, возможно, естественно. Живет один, пишет книги. По его утверждению, весь вечер в среду просидел дома, обдумывал новое великое произведение. Никто не заходил. Никто не звонил. Я сам видел начатую работу. В данный момент не могу пошатнуть его версию.
