– Это произошло месяц назад?
– Нет, раньше. Но тогда я не смог ничего сделать. Напал на девушку, а она меня как шарахнет зонтом по башке. Хорошо, что не вырубила, а то загребли бы тут же. И я стал умнее и осторожнее. А еще тренированнее. Стал ходить на занятия по самообороне (чтобы знать, откуда придет защитный удар) и брал уроки карате. Просил учить меня не ударам, блокам и прочему, а захватам. Все это даром не прошло. Я смог выпустить своего демона…
– Ты изнасиловал пожилую женщину с инвалидностью третьей степени!
– Это намеренно. Я думал, что у меня отпадет охота, если жертвой будет вот такая, не привлекающая меня особа.
– Девочку ты из тех же соображений изнасиловал? – Лада перестала испытывать к нему сочувствие – только омерзение.
– Это была вульгарная, прокуренная, пьяная баба, а не девочка. Она вызывала у меня отвращение. Поэтому я ее изнасиловал.
– А мою подругу?
– Я не знал, что она твоя подруга. Правда, когда унюхал запах, догадался.
– Почему ты охотился в моем дворе?
– Потому что хотел поймать тебя. Демоны были бы очень довольны, изнасилуй я ту, что мной командует.
– Десять минут прошло! – крикнула Анна.
– Мы закончили, спасибо.
– Не совсем, – не согласился с Ладой Коля. – Я тебе главного не сказал.
– Чего же?
– Я это делал не только для себя, но и для баб.
– Да неужели? – Лада знала, что многие насильники находят себе оправдание, типа она сама этого хотела.
– Удушение – это кайф. Многие прибегают к нему, чтобы испытать наслаждение. Мой отец своих женщин придушивал, чтоб доставить им яркий оргазм. Я делал то же самое.
Полицейские тем временем подошли к ним. Подняли Колю.
– Я рассказал это тебе, чтоб ты поняла, – сказал он Ладе. – Ты мне очень нравишься. И если бы не демоны…
– Да не вали ты все на них! – в сердцах воскликнула она. – И не думай, что тюремные законы изменились настолько, что к тебе за решеткой отнесутся по-доброму…
Его красноречивые брови сложились домиком. Он все понимал.
Валера подъехал к подъезду пятнадцать минут назад, но Наташа все не появлялась. Она позвонила ему и попросила помочь ей перевезти кое-какие вещи.
– Их много? – поинтересовался он. – Если да, я арендую «Газель».
– Нет, они легко поместятся в твоей машине, – заверила его она.
Он прибыл в назначенный час. Набрал Наташин номер и сообщил, что на месте.
– Скоро спущусь, – ответила она.
– Тебе помочь? С вещами?
– Нет, спасибо. Жди, я быстро…
И он ждал.
Наконец, подъездная дверь открылась, и показалась Наташа. При ней был чемодан. А еще большая клетчатая сумка а-ля «челнок».
– Наташа, что же ты?.. – С этим криком Валера выскочил из машины. – Такую тяжесть тащишь? Я бы помог!
– Ничего, не надорвусь. К тому же мне надо тренироваться.
– Зачем? – рассеянно спросил он, отобрав у нее поклажу.
– Мне еще с этим долго таскаться.
– В смысле?
– Уезжаю я, Валера.
– Куда? – Он открыл багажник и стал затаскивать в него чемодан.
– Домой.
Валера недоуменно на нее воззрился.
– Не место мне тут! – покачала головой она.
– Это что за разговоры?
– Правда, Валер, не чувствую я себя в столице комфортно. Я давно бы ее покинула, если б не Костя. Из-за него оставалась. Но теперь какой смысл?
– Как это? У тебя здесь квартира! Люди приезжают в Москву за мечтой или просто за заработком, снимают углы за бешеные деньги, а у тебя двушка…
– Не моя она. Костина.
– Но Костя умер!
– Да помню я, помню! – воскликнула она. – И не могу с этим смириться. В квартире все о нем напоминает.
– Я тебе говорил, что надо ремонт сделать.
– Ты ничего не понимаешь, – отмахнулась от него Наташа.
– Да где уж нам, – обиделся Валера. Он, конечно, в тонких материях не разбирается, ибо незачем, но мыслит здраво. И говорит дело. Не зря же после покойников испокон веку вещи раздавали, белье сжигали, на котором человек умер, а народ побогаче и кровать жертвовал.
Наташа забралась в салон. Валера, разместив ее вещи в багажнике, к ней присоединился.
– Куда тебя везти? – спросил он.
– На вокзал.
– Надолго уезжаешь?
– Навсегда, я же сказала.
– Передумай…
– Нет.
– А если я попрошу остаться?
– Все равно.
– Ладно, пускаю в ход тяжелую артиллерию. Ты нравишься Амону. Сильно. Он хочет за тобой ухаживать. Имеет серьезные намерения.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Разве не ясно? Чтобы убедить тебя остаться. Амон – это не просто блестящая партия. О таком, как он, каждая мечтает.
– Я это понимаю. Но я не смогу быть счастлива с ним.
– Почему? – обалдел Валера.
– Он слишком хорош.
– Опять эти проявления заниженной самооценки! Да что с тобой такое?
– Детские комплексы неискоренимы. Но я сейчас о другом. Я не могу быть счастлива с благополучным мужчиной. Мне нужен тот, кого надо спасать. Чтобы понять это, я потратила долгие годы на учебу и самокопание. С тобой у меня бы не вышло по той же причине. Мой удел – изгои. Увы и ах!
Валера больше не стал ей возражать. Он с дураками не спорил. Наташа, как теперь выяснилось, дура! Он резко потерял к ней интерес и подумал о своей Дюймовочке. Вот нормальная женщина. И водит отлично. Может, ему сделать ход конем и перевести ее в ранг любовницы? Будет два в одном! Сексуальная партнерша-водитель. Плохо ли?
Борис прилепил никотиновый пластырь к плечу и тяжело вздохнул. Все, начинается ад!
– Я тобой горжусь, – услышал он голос Лолы. Она к нему вернулась. И пообещала быть с ним и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности. Причем клятвенно! Когда они сегодня катались по Москве-реке на кораблике, Лола упросила капитана провести шутливую брачную церемонию. Во время нее эти слова и прозвучали.
Даааа ладно?
Ты бросишь меня, едва я обанкрочусь, теперь-то я точно это знаю. А мне плевать! Я буду стараться не разориться. Хотя бы для того, чтобы не потерять тебя.
Она позвонила ему вчера. Извинилась за то, что не связалась с ним, как обещала.
Возникли обстоятельства.
Спросила, как дела. И он… он дал слабину! Сказал, что все хорошо, все наладилось…
Уже через час Лола была у него. Они провели вместе волшебную ночь, утром позавтракали в приятном месте и отправились кататься по реке на кораблике. Естественно, на одном из лучших, он был в полном их распоряжении.
– Я тебе должна кое в чем сознаться, – сказала Лола, обвив плечи Бори руками. – Это касается моего внезапного исчезновения.
– Слушаю, – обреченно вымолвил он.
Борис догадывался, какую лапшу ему сейчас повесят на уши. Наверняка, кто-то из родственников смертельно заболел, и она поехала его спасать, но помочь тому может только дорогостоящая операция (на которую денег попросят у него, ведь он снова богат).
– Я испугалась своей любви к тебе! Вот и сбежала…
Вот это да! Такого он не ожидал услышать. Приятно, черт возьми!
Хотя понятно, что это вранье…
– И вот еще что… – Лола взяла с тумбочки кольцо из проволоки. – Надень мне его на палец еще раз…
– Зачем?
– Надень.
Боря послушался.
– А теперь я! – Лола достала из кармашка своей розовой пижамки кольцо из… проволоки! Только цветной. Оно было сплетено косичкой. Боря помнил, что девочки из его детства такие же делали. А еще браслетики. И носили эти украшения с радостью. Других-то не было!
– Какая прелесть, – сказал Боря с умилением.
– Сама сплела в шесть лет. Кстати, для будущего мужа. – Она стала натягивать кольцо Боре на палец, но на безымянный оно не лезло. Пришлось украсить им мизинец. – Только обещай на свадьбу купить себе реальное кольцо?
– А тебе?
– А мне нереальное! Я присмотрела одно…
И с упоением стала описывать это чудо ювелирной индустрии. Боря слушал ее и млел. Он был просто неприлично счастлив.
Люк с тихим скрипом приоткрылся. Амон и Саша резко повернулись на звук.
– Ольга Алексеевна?
– Мама?
– Саша, ты зачем разлегся на грязном холодном полу? – вскричала Ольга Алексеевна. – Да еще на этом ужасном месте? Встань немедленно!
Сын послушался.
– Что вы тут делаете? – спросила она.
– Вспоминаем молодость, – ответил Амон.
– Да неужели? – Она не поверила.
– Мам, ты чего так рано? У тебя же уроки до обеда.
– Какой-то идиот позвонил в полицию и сообщил, что в школе заложена бомба. Уроки сорваны. И я решила уйти. – Она смерила сына взглядом. – Саша, ты грязный как черт. Носки почему не надел?
– Так я же в чунях.
– Все равно. Иди немедленно домой, помойся и переоденься.
– А вы что делать будете?
– И мы пойдем. Чай пить. Я купила творожное печенье, твое любимое.
– Амон, пошли, – кивнул другу Саша.
– Ты иди, а мы тут с Ольгой Алексеевной немного посидим, поболтаем.
– Амон, может, лучше на кухне? – предложила та. – Мне этот ваш ШТАБ не кажется приятным местом для беседы.
