- Хобот, - прекращая мучительные попытки капитана вспомнить имя своего врага, проговорил Маркиз. - Алик Хоботов.
Последний, само собой разумеется, тоже стал клиентом заведения, в котором пребывали компаньоны и их спутники.
- Ну да... Так вот, Ревякин-то и драться толком не умеет, - заявил Коновалов. - Не знаю, правда, как этот..
Что касается Ревякина, тут Коновалов был прав не на сто процентов: Николая Петровича обучали технике самообороны, но с Василием Андреевичем не все из приемов эффективны.
- О покойных плохо не говорят... - начал Омар
- Понятно, - сказал Вася - Это понятно, а вот кто в таком случае пришил этого мужика, - он кивнул в направлении Тишкова, - совершенно неясно.
- Может быть, Пилот? - предположил Копайгора, имея в виду, конечно, блондина, которого Омар спас, вытащив из горящего "Форда".
Маркиз потупился. Получалось, что он помог улизнуть опасному преступнику из-за своих бредовых видений. Омар вообще не любил вспоминать о том, что довелось ему пережить в Афганистане. Сейчас надо было думать о брате, принимать какое-то решение: позволить себе оставить все так, как есть, он не мог и вместе с тем не имел права забыть о существовании киллера, разгуливавшего по его, Омара, милости на свободе. Что ещё он успеет натворить? Маркиз не очень-то боялся за себя - мужчины в его роду не заживались старше тридцати пяти-сорока лет.
Вася, что ж, за него Омар, не задумываясь, бросится под пули, однако друг ведет себя так, что только неисправимый оптимист может предположить, что бывший опер, подобно деду и отцу, сможет дожить до седых волос. Беспокоило ветерана войны Хафизова только одно: сколько простых, не повинных ни в чем людей пострадает от рук безжалостного убийцы. Он может например, ранить Люси или Ирму, пристрелить любого, кто случайно окажется на его пути просто увидит его лицо...
- Исключено, - покачав головой категорически возразил Михеев. - Семерых убили несомненно, из одного и того же оружия. Тут... э-э-э, - он замялся, баллистическая экспертиза не требуется.
Майор был абсолютно прав: даже и на вид пули, извлеченные из семи жертв Пилота - так его после рассказа Омара начали называть все - выглядели по-другому, чем те две, которые пробили коленные чашечки друга Семена Голубева - Я уже ни черта не понимаю, - заключил капитан. - Получается чушь какая-то! Какой-то хренов каратист или кунлфуист прикончил этого амбала, а при чем же тогда тут Ревякин с этим как его, Хоботом?
- Надо поймать блондина, - твердо произнес Маркиз - И неплохо было бы кое о чем спросить Ревякина.
Коновалов едва не взвыл от злости. Спросить Ревякина? Спроси его, а я посмотрю! Найди его сначала! Ох, что было бы, доведись Василию Андреевичу отыскать своего друга любезного Ох, что было бы!
- Мы возьмем его! - неожиданно громко и уверенно заявила Синичка. - Мы возьмем Mad gun blondy!
- Что-что? - в один голос спросили Любу коллеги, как бывший, так и нынешний. - Кого-кого вы возьмете?
Синицкая смутилась Вот вырвалось, а теперь мужики засмеют! Конечно, им все! Служи где хочешь! А вот она возьмет этого блондина, и все тут! Пусть попробуют потом не взять её в спецназ! Неумехи! Тоже мне, крутые парни! Ни один в цель не попал, а Омар - как нечего делать, даже и не примеривался.
Выручать даму бросился все тот же рыцарь Маркиз.
- Мэд ган, - сказал он, - это типичное американское определение. Кстати, оно здесь очень уместно, так как означает "бешеная пушка". Вот увидите, газетчики, когда пронюхают, а они уже завтра все знать будут, так вот, они так именно и назовут его.
- Вот что, - закивали Михеев и Коновалов.
- Надо бы нам, Михеич, - проговорил Коновалов, - в отделение съездить, информашку уточнить о происшествиях. Лично я не хочу, чтобы в меня пальнули из-за угла. Оружия этот тип лишился, машины тоже, значит, надо смотреть сугубо по угонам. И вот еще, - Василий многозначительно поднял палец. - Я тебя, Сань, не спросил - при том мужике, который напротив моего дома обнаружился, оружия при нем, как я понял, не оказалось?
- То-то и ребус, что нет, - проговорил майор с досадой.
Дело в том, что Крысу, который находился в том же морге, Маркиз опознал. Так бы и не узнал, может быть, а вот Хобот напомнил, и видел, видел раньше Омар этого человечка у босса. Несколько лет назад
- Значит, Пилот и забрал его, - уверенно заключил Коновалов - А это в свою очередь означает - в любой момент можно ждать дерьма! - Капитан сделал маленькую паузу, достаточную для того, чтобы набрать в легкие воздуху и решиться высказать не дававший покоя вопрос: - Почему он хотел украсть тебя, Омар, и почему стрелял в меня?
- Теряюсь в догадках, - развел руками Маркиз. - При встрече постараюсь выяснить. - Ладно, - подвел итог Михеев. - Пошли отсюда.
Уже рассвело, когда Александр Иванович прощался со своим старым приятелем и его спутниками на крыльце Центрального отделения милиции.
- Ты спать не собираешься, что ли? - спросил майора бывший коллега.
- С вами уснешь, - незло огрызнулся тот.
Александру Ивановичу полегчало. Сколько можно терпеть этого старого засранца Хмельницкого? Молодец Васька, ей-Богу молодец! Так всех приделал, Блохин-де ему сам ключи дал! А Люба? Даром, что Синичкой зовут, ещё та птичка!
Все! В УОП уйду! В ОМОН! - Кстати, Любовь Сергеевна, - хитро прищурившись, произнес майор, - когда повезете Их Высочество товарища капитана домой, не забудьте вернуть ему "пушку", которую вы так ловко сперли с места происшествия.
Синичка посмотрела на Михеева чистым и светлым взором. О чем это вы, "дяденька Сидор"? - казалось, хотела сказать эта пигалица в лейтенантских погонах.
- Это на Коновалове станковый пулемет под пиджаком спрячь - никто и не заметит, а у тебя и "ПМ" выпирает... - с деланной укоризной в голосе проговорил Михеев. - Так что не думай, что дядя Саша такой дурак. Провела раз, молодец, но я предупреждаю... А ты, - обратился он к Коновалову, - не маши этой игрушкой без дела. Валите все отсюда.
- Ты меня подбросишь? - спросил Маркиз Любу.
- Домой?
- Нет, - он покачал головой. - Мне тачку забрать надо в Черной Речке. Пока колеса не свинтили.
- Да ведь специалистов-то уже вроде бы Пилот на отдых определил? Все четверо, как огурчики - в морге лежат, - сказал майор.
- Ты что, Иваныч, Черную Речку не знаешь? - вставил свое слово Коновалов. - Там каждый второй чем-нибудь да промышляет. Кто колеса крутит, кто магнитофоны таскает из тачек. Ворье, одним словом. Пилот просто помог очень здорово кому-то - конкурентов устранил Так что тачку забрать надо, а то это... ездить не на чем будет.
- Истинное слово, Василий Андреич, - не выдержал молчания Копайгора. - В Черной Речке ворье на ворье! У меня там пять лет назад "Победу" сперли. "Победа" не "Жигули", бегунок с трамблера запросто снимается, тогда хрен...
простите, Люба, не заведешь, в общем. Так они её катили, гады-немцы! Увлеклись сопляки, а кто же еще? Взрослый-то понимает - что за "Мерседес", что за "Победу" сидеть одинаково.
Ну вот, так увлеклись, говорю, что не заметили, как в "УАЗ" милицейский и вписались. Почти вписались - те, конечно, все видели и ждали.
Повязали голубчиков.
- Помню я это, помню, - подтвердил Михеев. - Ты, Вась, тоже должен... А, нет, ты тогда в госпитале лежал, Цыган в тебя пальнул так?
- Ну...
- Ладно, - майор резко переменил тему беседы. - Ты сам туда не езди, Омар.
- Это почему?
- Не надо, мало ли что! Пока этот твой Пилот на свободе - будьте осторожнее, ребята.
- Да разберут тачку... - в сердцах воскликнул Маркиз.
- Разберут, разберут, - закивал головой Копайгора, - как пить дать разберут.
Видя такое неуемное беспокойство о судьбе Омаровой "девятки", майор даже прищелкнул языком.
- Черт вас возьми, - сказал он. - Давай ключи, Омар.
- Зачем?
- Пошлю кого-нибудь из молодых, пусть пригонят тебе к дому. Ты на Подшипниковой живешь?
- Да. Я и сам мог бы...
- Ладно, ладно, давай ключи.
Маркиз достал общую связку ключей и, отцепив от кольца нужные, протянул их Михееву вместе с пультом дистанционной блокировки дверей. Пистолет, липовое милицейское удостоверение, бумажник - все это лежало в пиджаке, содержимое карманов которого, очевидно, выгреб блондин. Ключи и пульт, к счастью, находились в брючном кармане.
- Тут пульт, - пояснил он. - У меня дверцы с дистанции разблокируются.
- Ладно, - кивнул Михеев, пряча ключи в карман - Валите отсюда. Отвезешь их, Люба?
- Боже мой, ну, конечно, отвезу! - ответила Синицкая, но душа её пронзительно кричала:
"Неужели все так и закончится?!!"
* * *
Ирма Медне, урожденная Нильсен, ломая пальцы, ходила из угла в угол по Васиному кабинету. Она то и дело, точно слепая, натыкалась на гигантских размеров письменный стол, за которым сидела внешне сохранявшая спокойствие Люси Она и сама ужасно волновалась, но её волнение выдавали только руки. Изящными наманикюренными пальчиками девушка совершенно бессмысленно перекладывала с места на место карандаши, блокнотики, ручки и прочие предметы, в беспорядке разбросанные по столу.
