гостя. Время тянулось ужасно медленно, и миссис Бланш решила пока обдумать то, что ей нужно рассказать детективу. Конечно, она дала маху, когда поверила в то, что Энни Ховард была любовницей Генри Лоуренса. Розанна Браун неверно истолковала тот факт, что хозяин Риджес-Холла давал Энни деньги, – вывод на самом деле напрашивался совсем другой: речь шла, конечно, о шантаже. И как это она, Присцила, сразу не догадалась! Получается, что Генри Лоуренс имел достаточно веский мотив для убийства горничной, вымогавшей у него деньги. Он также легко мог разделаться с Марикой, подслушав телефонный разговор миссис Бланш с инспектором по параллельному аппарату. Но чем именно Энни могла пригрозить самому крупному землевладельцу на много миль вокруг? Хелен Ховард была уверена, что девушка еще до приезда в Литл-Медоу узнала тайну из прошлого Лоуренса-старшего. Кто же мог ей об этом рассказать?
Вдруг неясная мысль пронеслась у миссис Бланш в голове. От возбуждения женщина встала и начала быстро ходить по комнате из стороны в сторону. Затем она подскочила к телефону и, найдя в записной книжке нужный номер, быстро его набрала.
– Миссис Браун, добрый день! Это миссис Бланш, – быстро затараторила Присцила, – мне нужно кое о чем спросить у вас, это очень важно. Вы не припоминаете, как именно вела себя Марика при первой встрече с Энни год назад? Вам не показалось, что отшельница узнала что-то в облике девушки?
– Знаете, возможно, это прозвучит довольно странно, но ваши слова сейчас мне просто открыли глаза. Я все думала, с чего вдруг сумасбродная старуха так прицепилась тогда к девчонке. Ведь они раньше никогда не встречались. Но теперь я, кажется, догадалась: Марика узнала золотой кулон Энни. Он был очень запоминающийся, думаю, вы тоже обратили бы на него внимание: очень крупный, с замысловатым рисунком, сделан из чистого золота. Такие украшения женихи часто дарят своим невестам в знак любви. Потом драгоценность передают из поколения в поколение, и она обычно становится добычей воров. Откуда этот кулон у Энни, я не знаю, он уже был у нее, когда девушка приехала в Литл-Медоу. Так что остается загадкой, на ком Сара Дойл могла видеть его раньше.
Поблагодарив Донну Браун за помощь и сославшись на неотложные дела, миссис Бланш попрощалась и повесила трубку.
Женщина услышала все, что хотела, и даже не на шутку разволновалась, потому что наконец-то все поняла. Слова Донны Браун подтвердили догадку, посетившую нашу героиню еще вчера в доме мисс Ховард. На старой фотографии Марику трудно было узнать – лицо получилось немного смазанным, а вот стоявшая рядом девушка вышла очень хорошо. Миссис Бланш даже удалось разглядеть сережки в ушах и украшение на шее. Нужно было торопиться и как можно скорее попасть в дом Марики. Наверняка инспектор Маккензи уже готовит документы на арест Джефри Лоуренса, поэтому времени на раздумья совсем не было.
По дороге в Санни-Хаус Присцила вспомнила пропавшего туриста. Она уже знала, кем был тот человек и почему его до сих пор не могут найти. Странно, что никому, кроме нее, это не пришло в голову, хотя все было так очевидно, особенно принимая во внимание рассказ Донны Браун о незнакомце, высматривавшем кого-то в окнах домов. Однако это совсем не имело отношения к убийству, и миссис Бланш мысленно вернулась к личности Сары Дойл. Прокрутив в голове все сведения об этой женщине, кем она была и чем занималась, наша героиня удовлетворенно кивнула. Пока все сходилось.
Подойдя к жилищу Марики, Присцила почувствовала небольшой озноб, а рана на голове неприятно заныла. Несколько секунд женщине пришлось убеждать себя в необходимости снова войти внутрь и, собравшись с духом, она переступила порог. В доме мало что изменилось с того дня, когда она была здесь впервые. Полицейские перевернули все вверх дном, и беспорядок только усилился. Оглядев помещение, миссис Бланш быстро нашла то, что искала. Встав у книжного шкафа, опытным взглядом профессиональной медсестры она стала просматривать названия всех медицинских пособий. И вдруг радостно вскрикнула. «Так и есть! Неужели я оказалась права?» – Присцила с волнением достала книгу и, прочитав оглавление, раскрыла нужный раздел. С пометками Марики эти пожелтевшие страницы в потертом переплете были просто бесценны. От многолетней пыли, поднявшейся со старых книг, женщина чихнула и замерла на месте, вспомнив, что не так давно какой-то запах тоже чуть не вызвал у нее приступ аллергии. «А вот это уже интересно», – подумала миссис Бланш, и ее глаза радостно заблестели.
Закрыв книгу, женщина аккуратно положила ее в сумочку и покинула Санни-Хаус. Ее больше не интересовало прошлое Генри Лоуренса: в нем все тайны были раскрыты.
А в это время инспектор Маккензи положил телефонную трубку и еще раз перечитал имя и фамилию молодой леди, с которой он только что говорил. Ребекка Каррингтон. Дочь баронессы позвонила сама, и теперь, после разговора с ней, детектив уже был точно уверен в виновности Джефри Лоуренса. Сержант Уилкс только что вернулся с железнодорожной станции, где разговаривал с билетным кассиром. Оказалось, что на прошлой неделе в пятницу Энни Ховард интересовалась покупкой билетов до Лондона. Кассир заболел на следующий день и вышел на работу только сегодня, поэтому о том, что девушка приходила на станцию, раньше сообщить не мог. После всей полученной информации оставалось только поехать в Риджес-Холл и произвести арест молодого Лоуренса.
Тут инспектор вспомнил про миссис Бланш и поморщился, как будто съел целый лимон. В сообщении было сказано, что она будет дома и дождется детектива, чтобы изложить свои важные мысли. Поколебавшись пару секунд, Дин Маккензи все-таки набрал номер мисс Грей, чтобы предупредить Присцилу Бланш, что не сможет прийти к ней. Трубку взяла хозяйка дома и сообщила инспектору, что ее подруга ушла из дома и пока не вернулась. Поздравив себя с тем, что посиделки с миссис Бланш отменяются, мужчина решил, что теперь у него есть достаточный повод поехать в Риджес-Холл.
Выйдя из полицейского участка, детектив Маккензи сел в машину и вместе с двумя констеблями отправился в поместье Лоуренсов.
В это солнечное утро среды в Риджес-Холле все шло свои чередом. Ни Генри Лоуренс, ни его сын к столу еще не спустились, и Аманде Лоуренс пришлось завтракать в полном одиночестве. У нее совсем не было аппетита, и свежеприготовленные оладьи лежали на тарелке нетронутыми. Женщина задумчиво выводила пальцем узоры на скатерти и думала о Джефри.
Все последние дни Аманда провела в сильной тревоге за сына. До поместья
