Альфред Викторович тоже покинул салон, но никуда не побежал - гонок с него на последние дни и без того хватало.
Он двинулся следом за Беркиным неторопливым шагом, хотя и это было лишено смысла.
Он видел, как "жигули" достигли опушки недалекой рощи, но прорехи между деревьями не нашли, дернулись вправо, покатились вдоль стены деревьев, а белый "ауди" резал угол, пытался пересечь дорогу беглецу и сирена его выла с такой истошностью, что душа леденела.
Наконец "жигули" влетели в лес, тут же туда же нырнул за ними и "ауди"
Альфред Викторович сделал несколько шагов и услышал четыре выстрела подряд - глухие, в быстром ритме. Потом наступила тишина и Беркин, уже обогнавший Комаровского шагов на сорок, остановился.
Комаровский догнал его и Беркин спросил.
- Ты так и не взял автомат?
- Не-а. - легко ответил Комаровский.
- А зря. Мы не знаем, кто там эту дуэль выиграл.
- Да все равно. - беспечно ответил Альфред Викторович и, не снижая темпа шагов, пошагал к роще.
- А пулю схлопотать не боишься? - ехидно спросил Беркин.
- Да мне как-то все равно. - ответил Комаровский и сам себе подивился, ведь не врал!
Они добрались вдвоем до опушки, углубились на десяток шагов, а далее идти было незачем.
Уперевшись радиатором в дерево, стояли покалеченные голубые "жигули", а возле отрытой дверцы водителя лежал на земле с лицом залитым кровью Шептунов. Правая рука его была нелепо заброшена за голову и возле скрюченных пальцев валялся пистолет.
В десяти метров от него мигал фонарями "ауди", сержант милиции лихорадочно что-то кричал в телефонную трубку, а подполковник Афанасьев присел возле машины на корточки, зажимал руками живот, пистолет его валялся между ног.
- Быстрее! Срочно! Подполковник ранен! - кричал сержант.
И в тот же миг он увидел Комаровского с Беркиным, одним движением вывалился из машины, лязгнул затвором автомата и прокричал.
- Стоять! Стреляю!
- Давай, давай! - предложил Беркин. - Стреляй в безоружных, авось орден получишь.
- Отставить, сержант. - прохрипел Афанасьев, с трудом приподнялся, открыл заднюю дверцу машины и повалился на сиденья.
- Ну, что ты таращишься? - спросил Беркин потерянного сержанта. Вези срочно начальника врачам. Выживет - офицера тебе присвоят. А я здесь посторожу, не волнуйся.
Сержант колебался недолго - жизнь начальника, с точки зрения служебного будущего, была ценней, чем охрана трупа и места происшествия.
"Ауди" рявкнул мотором, развернулся и, лавируя между деревьев, умчался.
Альфред Викторович помолчал и сказал равнодушно.
- Я, пожалуй, тоже пойду. Не люблю я с милицией лишних разговоров.
- Думаешь, я до них большой охотник? - проворчал Беркин. - Ну, да вали. Напутаешь ещё чего, только навредишь порядочным людям.
Альфред Викторович отвернулся и, не прощаясь, пошагал к "мерседесу". Прежде чем выдергивать машину из грязи, он пошарил под задними сиденьем и обнаружил там, как и предполагалось, короткий автомат, умотанный в чистую тряпку. Ничего не скажешь - хорошее наследство получил Альфред Викторович по завещанию вместе с "мерсом" - тянет лет на пять отсидки.
Против всех предположений автомобиль из грязи выдернулся легко, видимо потому, что Альфред Викторович не торопился, не газовал.
На небольшой скорости он вернулся в поселок, охрана пропустила его не приостанавливая, а богатырь Селиванов как раз чинил разбитые ворота, когда Комаровский вкатился в них.
- Порядок? - спросил охранник.
- Полный. - ответил Альфред Викторович и прихлопнул дверцу машины.
Он двинулся по дорожке к вилле, которая уже тонула в серых сумерках и лишь одно окно на первом этаже светилось огнями потолочной люстры.
Альфред Викторович неторопливо ступил в гостиную, не подымая глаз, прошел к столу, взял бутылку коньяку, плеснул в чашку из под кофе и выпил, не обращая внимания на то, что там ещё оставалась кофейная гуща. Потом посмотрел на молчавших Нину и Валерия и сказал безразлично.
- Ну вот и все, ребятишки. Можете жить спокойно. Свою партию вы разыграли по первому классу. Мне так - никогда не суметь.
Валерий тихо засмеялся, а Нина сидела у стола и перебирала тонкими пальцами кольца и брошки возле открытой шкатулки, украшенной ракушками.
- Все закрыто, не так ли? - спросил Альфред Викторович. - Весь комплект подобран. Есть жертва, есть исполнители и есть Заказчик. Он не заговорит, пуля в башке помешает. Дело закрыто и я, полагаю, могу быть свободен?
Валерий привстал, поставил перед ним чистый бокал, налил коньяк и негромко спросил.
- Поскольку я не совсем понимаю, Альфред Викторович, ваших заявлений, может вы объясните свою позицию.
- Вашу позицию, мои дорогие. - ровно ответил Комаровский. - Вашу, отличную позицию. И заключается она в том, что вы вдвоем уже давно, видимо, осенью вступили в преступный сговор. Может даже между вами была любовь, которая вас сплотила. Но для любви - нужны денежки, тут уж ничего не поделаешь. К тому же - мешал богатый муж. И ситуации сложилась до пошлости стандартная. Надо убрать мужа и захватить фирму. Вот вы этим и занялись, двух и трехкратно перестраховавшись тем, что подставили под подозрение целую кучу народу. В первой степени вашей защиты вы организовали дело так, что Федю убил завистник Толстенко.
- Он его и убил. - кивнул Валерий.
- Ага. Заказал грабителей, помог им проникнуть в дом, а сам из арбалета выстрелил в Федю, когда снизу подозвал его к окну. Все так. Только и Толстенко был лишь исполнителем большого плана. Он полагал, что заказ исходит от Шептунова, который дал ему адрес в Амстердаме, а Шептунов сам был лишь передаточным звеном. Он, дурень стоеросовый, полагал, что по смерти Феди, прилепиться к Нине и благополучно захватит всю фирму с её потрохами. Для него было сильным ударом, когда Нина сама принялась за дело. Вам бы с ним ещё пришлось серьезно разбираться, но, и тут все ловко подстроено. Куда нужно - оружие подложено. Одно мне не совсем ясно - зачем вы старика Комаровского пытались подставить? И так ведь отличная модель! Прекрасно замыкается на Шептунове! Больше искать никого не будут.
- Правильно. - кивнул Валерий. - Больше и искать некого. Потому, что больше никого не найдешь. Цепь замыкается, Альфред Викторович.
- Брось, - устало сказал Комаровский. - Мы - профессионалы. Я ведь не побегу на вас доносить. Отдайте мне мои деньги и мы разойдемся навсегда.
Валерий внимательно смотрел ему в лицо, потом перевел взгляд на Нину, но та все так же молчала, вертела в руках самодельный браслет, с грубо выбитыми на нем какими-то символами.
- Заказал убийство Федора Михайловича - Шептунов. И все, что было сделано, им и было сделано, Альфред Викторович. - терпеливо сказал Валерий. - А что касается вас, то вы правы. Вас уничтожить под эту ситуацию - хотели именно мы. Я и моя СЕСТРА, Нина. - замедленно и с нажимом закончил Валерий.
- Сестра? - без всякого удивления, от усталости ко всему равнодушный спросил Комаровский.
- Сестра. - кивнул Валерий , а Нина все так же не двигалась и молчала.
- Но я все равно не понимаю, зачем вы пытались погубить меня, втоптать в грязь, отнять последние деньги.... Не вышло, ребята.
- Вышло. - глухо сказала Нина. - Еще как вышло. Ты в такой грязи, что свинья позавидует.
- Это ещё с какой стати? - заносчиво улыбнулся Альфред Викторович. Комаровский, конечно, не ангел, но...
Валерий резко поставил на стол бокал и сказал тяжело.
- Ты что, действительно ничего не понимаешь, или продолжаешь, как всегда, кривляться?!
- А что я должен понимать, щенок?!
- Да открой же наконец, глаза... ПАПОЧКА!...Мы твои детки, дорогой! И ты спал с собственной дочерью! Обучал её технике утонченного секса! Ты своего сына поучал, как жить аферами! Мало тебе?!
Оказалось - достаточно. Даже чересчур. Альфред Викторович напрягся было, но слова возражения застряли у него в глотке, едва он уперся стекляневшим взглядом в лица Нины и Валерия. Мало того, что они заметно походили друг на друга, но и что-то от рода Комаровских (каких к черту Комаровских!) Чулковых, вспомнил первородную свою фамилию Альфред Викторович, от простых работяг Чулковых в них что-то просвечивалось. Но лица детей двоились и троились перед его глазами. Когда он попытался встать, то не получилось, показалось. что хребет его перебит, а ног вовсе нет.
- Сиди. - оскалив зубы сказала Нина. - Теперь ты послушаешь меня, тварь. Ты бросил нашу мать, когда я уже появилась на свет, а она была беременной, ждала Валерия от тебя...
- Я этого не знал...
- Знал! Ты морочил ей голову два года, продал и пропил дачу её отца, нашего деда. Она тебе писала каждый день. просила хоть копейку, а ты молчал! И в конце концов, она пошла на панель, чтоб прокормить нас и померла в больницы от какой-то венерической заразы! Мало?
- Но...
- А потом пошла на панель - я! А твой сын сел в тюрьму! Чудом не стал бандитом, чудом не превратился в такую мразь, как ты! Ты затащил в постель и меня! Но, может это было и наоборот - я затащила тебя! Ну, как? Все ещё мало?
