– Обожаю чай, – сказала она, сделав осторожный глоток. – Даже такой…
– Давай хотя бы пирожное тебе закажу? – предложил Илья.
– Спасибо, не надо. Я сладкое не люблю. Разве что клубничное варенье.
Илья тоже его обожал. Мать-покойница варила его изумительно. Ягодки не разваривались, но и не были жесткими. Упругие, нежные, они очень походили на свежие, только становились слаще.
Илья взял чаю и себе. Но с сахаром. Чай был ужасен, отдавал веником, но это не имело никакого значения. Рядом сидела Маша, довольно жмурилась, попивая чаек, и остальное было не важно.
– Молодые люди, покушать не желаете? – окликнула их буфетчица, женщина лет сорока.
Илья окинул критическим взглядом витрину, в которой стояли заветренные салаты, и покачал головой.
– Да ты рожу-то не криви, – сердито проговорила буфетчица. – Пирожки свежие есть. С пылу с жару. Хотите?
– Хотим? – спросил Илья у Маши. Она кивнула.
Пироги оказались удивительно вкусными. И на самом деле теплыми. Илья с Машей перепробовали и с капустой, и с рыбой, и с повидлом. Понравились им все, о чем Маша сообщила буфетчице. Та расплылась в довольной улыбке.
– Завтра приходите, будут ватрушки, – сказала она на прощание. – Их быстро разбирают, но я вам оставлю…
Когда Илья и Маша стали постоянными клиентами кафе, буфетчица тетя Марина им даже чай иной заваривала. Не такой, как всем, с запахом веника, а нормальный, с бергамотом – Маша его очень любила. И пирожки им всегда откладывала. И даже открывала туалет, хотя остальные посетители ходили в биокабинку на улице.
В тот первый день они, покинув кафе, еще долго гуляли. И устали так, что, когда оба добрались до своих кроватей, мгновенно уснули.
Илье снилась Маша.
Маше снился Илья.
Пробудившись, он первым делом взял в руки телефон и набрал заветный номер. Ему ответили после первого же гудка. «Я как раз собиралась тебе звонить!» – сказала Маша, смеясь.
Вечером они снова встретились и пошли гулять. Погода стояла мерзейшая, поэтому, поев ватрушек у тети Марины, он проводил ее домой. И они до ночи стояли в Машином подъезде. Она звала его к себе, но в квартире была мама, а Илье хотелось побыть с любимой наедине. Тогда они впервые поцеловались, и это оказалось… не так, как с остальными. Не просто приятно и возбуждающе, а волшебно!
«Хочу, чтобы она стала моей женой», – подумал Илья, с трудом оторвавшись от Машиных губ. И чуть было не выпалил: «Выходи за меня!» Но смог сдержаться. Побоялся, что Маша его неправильно поймет. Подумает, что он либо брехун, либо парень с приветом. А вот на что он решился, так это спросить о бывшем бойфренде. Маша в первом же телефонном разговоре сообщила Илье, что ставит в отношениях с тем парнем жирную точку, и больше его не вспоминала. Это было несколько необычно. Девушки постоянно твердили о своих бывших, особенно «свежих», то есть тех, с кем порвали недавно. Но Маша о чем угодно Илье рассказывала, только не о нем. Это стало тяготить Илью. Что, если бывший Маше так дорог, что ей больно о нем вспоминать? Он все порывался задать ей этот вопрос, но опасался услышать ответ, который ему не понравится. И вот наконец Илья решился!
– Ты окончательно забыла своего бывшего или?.. – Он запнулся. – Или этот тип все еще что-то значит для тебя?
– Я боялась этого вопроса, – сразу погрустнела Маша.
– Почему?
– Потому что врать не хочется, а честный ответ тебе не понравится.
– То есть… ты все еще его любишь?
– Не так, как ты думаешь. Скорее, как брата. Мы так долго были вместе, что… он стал частью меня. Мы с первого класса неразлейвода. В восьмом начали встречаться. После выпускного лишили друг друга невинности. Он мой первый и… пока единственный мужчина. Я не могу совсем выбросить его из головы. Да и не хочу, наверное. Просто я решила в наших любовных отношениях поставить точку. А в дружеских – многоточие. Сделаем паузу, а потом, глядишь, будем общаться, как старые добрые товарищи.
– Он хочет того же?
– Нет, мечтает все вернуть назад. Просит прощения, клянется измениться. Но я ему уже не верю. И не собираюсь давать слабину. Я все решила. И ты, Илья, очень в этом мне помог.
– Каким образом?
– Тем, что появился в моей жизни, – и поцеловала его нежно в щеку.
Финальная фраза вкупе с поцелуем успокоила Илью. Но ненадолго.
Через три дня во время прогулки у Маши зазвонил телефон. Она вынула его, посмотрела на экран, нахмурилась и сунула сотовый обратно.
– Бывший? – догадался Илья. Маша кивнула. – Так ответь.
– Не хочу с ним разговаривать, я все уже ему объяснила.
Телефон перестал трезвонить, но через несколько секунд снова ожил. Маша выключила его и сердито пробормотала:
– Когда он узнал, что я с тобой встречаюсь, с тех пор проходу не дает.
– Давай я с ним поговорю?
– Нет, не надо! – испугалась Маша.
– Да ты не волнуйся, я его бить не буду, просто побеседую по-мужски.
– Не сможешь: он на тебя с кулаками кинется сразу, как поймет, кто ты. Артем бешеный!
– Я его не боюсь, – презрительно сказал Илья. Он был силен, закален в драках и чувствовал себя более чем уверенно.
– Я знаю, ты очень смелый, Илюшша… – О, это ее мягкое «ш»! Он таял, слыша его. – Но я не хочу, чтобы вы дрались.
– Я буду держать себя в руках.
– Даже если он тебя ударит?
– Нет, ну такого я не потерплю…
– Вот видишь! Так что драка неизбежна.
– И подеремся, подумаешь! – не унимался Илья. – Глядишь, после тумаков твой Артем понятливее станет.
– Нет, я драки между вами не допущу, – твердо сказала она и закрыла тему.
Дело уже шло к свадьбе, когда Илья встретился-таки со своим предшественником. Пришел к Маше в гости и, едва зайдя в подъезд, услышал шум. Кто-то ругался и, судя по всему, пытался то ли вытолкнуть кого-то из квартиры, то ли, наоборот, затащить в нее. Дверь бухала и скрипела, порой заглушая голоса. Но Илья узнал: один из трех – Машин!
Он взбежал по ступенькам наверх. На лестничной клетке увидел Машу и ее маму, пытающихся вдвоем закрыть дверь перед носом какого-то парня.
– Я не позволю тебе, ясно? – орал тот на Машу. – Ты или моя, или ничья!
– Оставь меня в покое наконец!
– Ни за что!
Тут Илья подскочил к Артему (он сразу догадался, что это он, кто ж еще?) и схватил его за шиворот.
– Ты разве не понял, что тебе сказали? – спокойно проговорил он, встряхнув Артема. Тот был легче Ильи килограммов на пятнадцать.
– Отпусти! – прорычал Артема, дернувшись.
– Только после того, как ты пообещаешь оставить Машу в покое…
– Пошел ты!.. – и он добавил матерное слово.
Илья толкнул Артема к лестнице, намереваясь выйти с ним из подъезда и потолковать наедине. Но тот, едва оказался на ногах, ринулся на Илью с кулаками.
– Не бей его, пожалуйста! – всхлипнула Маша, непонятно, к кому обратившись: к настоящему своему жениху или бывшему.
Артем и вправду был бешеным. Понимал, что слабее, и все равно рвался в бой. Да так неумело, что бить его Илья не стал (опять же, Маша попросила), сграбастал и выволок из подъезда.
– Еще раз побеспокоишь Машу, буду разговаривать по-плохому! – рявкнул он с максимальной угрозой в голосе и закрыл дверь. Магнитный замок домофона тут же сработал, и Артем, даже если бы захотел, не смог бы прорваться в подъезд обратно. Разве что позвонив в какую-нибудь квартиру и попросив, чтоб его впустили. Но Артем делать этого не стал.
Илья поднялся к квартире. Маша с мамой были все еще на взводе, поэтому, увидев его, нервно загалдели.
– Спокойно, барышни, – утихомирил их Илья. – Пойдемте в дом, выпьем валерьяночки.
Через десять минут Илья с невестой уединились в комнате, и она рассказала ему, что Артем не оставлял ее в покое все это время. Но вел себя более-менее нормально, пока не узнал о предстоящей свадьбе.
– И у него сразу крышу снесло! – жаловалась Маша. – Начал угрожать. Орать, что убьет…
– Тебя?
– Тебя!
– Пффф… – Илья закатил глаза. – Силенок не хватит.
– А он знаешь как ножи метает? Виртуозно! С первого класса этим балуется. Он вообще ножи обожает. Целую коллекцию собрал.
– Маш, да хватит тебе, ничего он мне не сделает.
– Ой, не знаю… Боюсь я. Дурной он!
– За что ж ты полюбила его, дурного такого? – задал резонный (и мучивший его до сих пор) вопрос Илья.
– За красоту. Маленькая была, глупая.
– Артем красивый? – несказанно удивился Илья.
– Фантастически.
– Не заметил.
– У него глаза изумрудные, кожа алебастровая, а волосы как смоль.
– Да волос-то вроде у него немного, – пробурчал Илья, припомнив, что на затылке Антона видел проплешину.
– Это сейчас, а когда-то кудри вились до плеч. Как у маленького принца. В него все девочки нашего класса влюблены были, а он меня выбрал.
– Он уже тогда был бешеным?
– Вспыльчивым. Но с возрастом характер у него испортился окончательно.
– Давай не будем больше о нем? – взмолился Илья. – Побеспокоит тебя, скажи… А пока не надо вспоминать об Артеме.
