– Шеф, мне кажется, она пошевелилась…
У меня зверски затекла нога и не было сил удерживать ее в неподвижном положении.
– Пойдем-ка выйдем. Не дай бог, придет в себя и увидит нас.
Дверь снова скрипнула, стало тихо. Жаль, что я так и не рискнула приоткрыть хотя бы один глаз. Ситуация начала меня всерьез беспокоить. Эти люди ясно дали понять, что живая Лилиана Владимировна им все равно что кость в горле. Но трогать ее до возвращения на родину они вроде не собирались. Правда, поняв свою ошибку, они могли и поторопиться. С другой стороны, стало ясно, все вокруг на сто процентов уверены: я – Лилиана Владимировна Воронова. Разубеждать их в этом было бесполезно и даже опасно. Я должна была срочно собраться с мыслями и решить: что же делать дальше? Оставалась маленькая надежда, что «муж», которого все ожидают с минуты на минуту, прояснит ситуацию. Должен же хоть он отличить совершенно постороннего человека от своей законной супруги! Может, родинки там какие-нибудь или шрамы, если уж лица наши так похожи. Мне очень захотелось познакомиться с неведомой Лили. Прикольно, должно быть, посмотреть на себя со стороны.
Выработать линию поведения я не успела. В палате снова появились посетители.
– Лили, дорогая, ты меня слышишь?
– Нет, Константин Леонидович. Судя по тому, что мне рассказал коллега, она еще не полностью пришла в себя после катастрофы…
Так, похоже, пожаловал «муженек». Я не удержалась от любопытства и открыла глаза. На меня смотрел приятный мужчина лет сорока. Из-под наброшенного на плечи белого халата выглядывал зверски дорогой пиджак. Галстук тянул долларов на триста. Я неплохо начала разбираться в таких вещах во время работы с Олегом. Этот импозантный дяденька смотрел на меня с состраданием во взгляде и явно не обнаруживал подмены. На всякий случай я решила прикинуться чайником. Черт его знает, в какое дерьмо я вляпалась. По крайней мере, с признаниями лучше повременить.
– Лили, ты очнулась, девочка моя?
Честно сказать, в его глазах особой радости не увидела. Слова звучали ласково, но взгляд выдавал беспокойство, даже страх, и еще что-то непонятное.
– Голова болит, – соврала я. – Мысли разбегаются.
– Где ты была все это время? Твой брат и я сбились с ног, разыскивая тебя по всему свету.
Так, еще и брательник появился. Скоро, видать, и мамочка с папочкой подтянутся.
– Макс не приехал. Сам лежит в больнице. Ты не беспокойся, – заторопился он, – я знаю, как ты привязана к брату, уже все позади. Ему плечо прострелили на стрелке.
Веселая у меня, похоже, семейка!
– У Кабана нервишки сдали, вот и сорвался. Павлик успокоил его конкретно и надолго.
– Константин Леонидович, мне кажется, пока рано утомлять Лилиану Владимировну подробностями семейных неурядиц.
Ничего себе неурядицы в моей новой семье!
– Ей трудно воспринимать ваши слова, – робко подал голос доктор.
Я посмотрела на него и отметила, что утром меня посещал другой лекарь – значительно более молодой и симпатичный.
– Цезарь Илларионович, не могли бы вы оставить меня наедине с женой?
– Константин Леонидович, ей нельзя переутомляться…
– Пошел вон, – спокойно произнес «муж».
Доктор пулей вылетел за дверь.
– Лили, ты меня слышишь?
– Слышу.
– Я обещаю тебе, это больше не повторится.
– Что именно?
– Не нужно сарказма. Неужели ты никогда не простишь меня? Судя по тому, как ты убегала от ребят, ты напугана?
– У меня есть для этого основания? – аккуратно поинтересовалась я.
– Я готов исполнять все твои капризы, только не доноси своих соображений до Макса.
Ну уж это я-то с чистой совестью могу пообещать!
– Сколько ты хочешь за молчание? Умоляю, молчи! Ты же не хочешь стать вдовой, дорогая? – Он так униженно со мной разговаривал, что я, не подумав, ляпнула:
– А почему бы и нет?
Он просто посерел. От лощеного дядечки, который только что бесцеремонно хамил доктору, ничего не осталось.
– Лили, побойся Бога! Все совсем не так, как ты думаешь. Произошла нелепейшая ошибка. Мне кажется, ты сама прекрасно это понимаешь. Судя по тому, что я жив и здоров.
– Разговор начал меня утомлять. – Я произнесла эти слова вслух чисто автоматически.
– Но мы должны обсудить этот вопрос до возвращения домой! – с отчаянием воскликнул Костик. – Макс непременно будет расспрашивать тебя, где ты была эти месяцы, почему не связалась ни со мной, ни с ним.
– Сам заварил кашу, сам и расхлебывай. Не надо втягивать меня в свои махинации. – Я действительно так думала и говорила вполне искренне. – Жена чудом выжила, а ты даже не спросил, как она себя чувствует! О своей заднице печешься. Тебе наплевать на меня и мою жизнь. Пошел вон! – неожиданно закончила я, вспомнив, как новоиспеченный «муж» послал милейшего Цезаря Илларионовича.
– Лилечка, солнышко, не губи. Все будет как раньше. Бес попутал, я просто заболел от раскаяния. – Он бухнулся перед кроватью на колени.
– Если ты сейчас же не оставишь меня в покое, я немедленно позвоню Максу, – пригрозила я. – Мне плохо, голова болит, ты не слышал, что сказал врач?
– Конечно, конечно, – засуетился «муж». – Уже ухожу, но помни: я твой раб навеки. А ты совсем не изменилась за эти месяцы, – произнес он, выходя за дверь.
Ситуация вышла из-под контроля. Я сама отрезала путь назад. Неужели правда, что у каждого человека на планете существует точная копия, близнец? Если уж даже «муж» не заметил подмены, сходство, по-видимому, поразительное. Шутить с подобными людьми довольно опасно. Этот Костик вряд ли простит свои унижения перед абсолютно посторонней девчонкой. Придется какое-то время побыть стервозной Лилианой. А потом подлечусь немного и вернусь в отель. Там у меня остались деньги, документы, обратный билет. Сяду на самолет – благополучно вернусь в свою прежнюю спокойную жизнь. Только надо выздоравливать побыстрее. А то хватятся, начнут разыскивать. Скутер же не вернулся к владельцу. Ладно, об этом буду думать потом. Выкручусь как-нибудь. Главное – вырваться на волю, пока не улетел обратный самолет.
Через пару дней Костик перевез меня в домик на побережье. Оказалось, мне требуется длительное лечение. Множественные ушибы, перелом двух ребер, трещина в лодыжке – это не шутки. Цезарь Илларионович, специально прилетевший из России на помощь, жил в этом же доме. Он несколько раз намекал моему «мужу», что на родине, в его клинике, лечение прошло бы намного быстрее, но Костик не спешил возвращаться. Он каждый день терроризировал меня мольбами о пощаде, до тех пор, пока я не пообещала не доносить Максу о моих подозрениях относительно его безобразного поведения.
В Хургаде я пробыла почти два месяца. Скучно не было, я читала книги, смотрела телевизор, загорала у бассейна, находящегося во дворе нашего дома. Довольно часто нас посещали друзья Константина Леонидовича, прилетевшие отдыхать или специально выбравшиеся в Египет для встречи с моим «мужем». Как правило, пока они вели переговоры или курили на террасе, их жены или подружки навещали меня, приносили с собой новые впечатления, иногда сплетни. Никто из них даже не усомнился, что я их давняя приятельница Лили. Довольно часто девушки расспрашивали меня о «брате». Видимо, он в этих кругах пользовался большой популярностью. Особенно у женского общества.
В конце второй недели для ухода за мной в Египет прилетела сестра Костика, Елена Леонидовна. Худая и прямая, как палка, леди со сжатыми в нитку губами сразу мне не понравилась.
– Здравствуй, Лилиана, – сказала она сухо при встрече.
Я немного растерялась. Почему-то решила, что приехала мать Лили, но уж больно не похоже на заботу любящей родительницы было поведение этой сушеной селедки.
– Ты, как всегда, в своем репертуаре. От тебя одни проблемы. Оторвала Костю от работы, мало он нервов попортил из-за твоего побега, так теперь еще и это.
– Вы очень добры к больному человеку! – с чувством произнесла я.
– Не надо иронии, Лилиана. Я не осуждаю тебя. Ты вольна вести такой образ жизни, какой считаешь правильным, но зачем мучить моего брата?
Господи! А брат-то ее при чем?
– Разведись с ним и дай жить спокойно.
Ага, кажется, это моя золовка!
– Я вроде никого за брюки не держу.
– Ты знаешь, о чем я говорю. Ваши отношения дошли до кризиса в первую очередь по твоей вине…
– Ну и пусть убирается.
– Но его бизнес контролирует Максим, мы зависим от него.
Понятненько! Картина начинала проясняться.
– Ты могла бы попросить брата…
– Вам надо, вы и просите!
– Но ведь тогда и тебе лучше будет. Где гарантия, что Константин снова не сорвется и не наломает дров?
– Ты мне угрожаешь, что ли? Я что-то не пойму.
– Упаси господи! – струсила сестрица Костика. – Просто ищу выход из сложившейся ситуации.
– Открою тайну, милая: выход всегда там же, где и вход. А теперь извини, я устала и хочу спать.
Идею покинуть Хургаду под моим настоящим именем пришлось оставить почти сразу. Во-первых, треснувшая лодыжка не позволяла самостоятельно уйти в отель, во-вторых, история получила слишком широкую огласку. Денис, мой неудавшийся кавалер, поднял панику по поводу моего исчезновения. К нему присоединился владелец скутера. В ходе розыскных мероприятий властями Хургады был обнаружен разбитый о скалу и сгоревший мотоцикл. Меня сочли погибшей, вещи опечатали и приготовили к отправке на родину. Я узнала это из информационных выпусков по телевизору. Хуже всего было то, что мой «муж» тоже оказался в курсе исчезновения гражданки Глебовой и, естественно, не мог не связать этого происшествия со мной. Тем более что по ТВ постоянно показывали мою фотографию из паспорта.
