— А какое у тебя будущее? Оно в детях.
— Нет, но я-то тоже человек. Я тоже чего-то хочу или не хочу.
— Чего же ты хочешь или не хочешь? — с презрительным недоумением спросила Ирина.
— Не хочу, к примеру, больше носить эти дурацкие рубашки, что ты мне покупаешь. Они меня в старика уже превратили. А хочу я, между прочим, многого.
— Да я-то тоже хочу. Шубу, например. И сапоги новые, — с такой безысходной печалью проговорила Ирина, что Роману стало ее жаль.
Он притянул ее к себе, усадил на колени и сказал:
— Я поеду в Анголу. Конечно, эта командировка не обогатит нас, но квартира будет.
— Ой, Рома, просто не верится, неужели у нас будет собственная изолированная квартира. И однажды утром выйду я на кухню и не увижу эти обрыдшие соседские морды, не услышу их нудные голоса и не буду нюхать вонь, несущуюся из кастрюли Павла Ивановича, который варит свинячью кожу и копыта.
Они замечтались.
— Другой бы, правда, воспользовался моментом и потребовал двухкомнатную, но ты же знаешь себя, — грустно усмехнувшись, погладила мужа по спине Ирина.
— Знаю, — со вздохом признался Роман. — Ну не умею я, как, к примеру, Возницын. И как это так ловко у него получается? Всего три года в лаборатории, а уже и квартиру получил, и садовый участок.
— Ладно, давай спать. А завтра с утра беги прямо к Мальцеву. Говори, что согласен, а то вдруг передумают, да другого вместо тебя отправят.
Роман был уверен, что опередит даже самого Мальцева, но, приоткрыв дверь кабинета, увидел, что Василий Игнатьевич уже у себя и не один. Напротив него сидел Возницын.
Закрыв дверь, Уманцев с отчаянием выдохнул.
— Обошел, гад, Возницын.
Но здесь Уманцев ошибся.
Мальцев, красный от гнева, вынужденный говорить вполголоса, пенял Возницыну, что тот поступает не как коммунист, что его однокомнатную квартиру он уже пообещал Уманцеву.
— А тебе всего за два-три месяца работы на «Катоке» — двухкомнатная рядом с метро.
— Да не надо мне квартиры ценой моей жизни.
— Да тихо ты! — замахнулся на него рукой Василий Игнатьевич. — Всех мне распугаешь. Они, небось, ночь не спали, все с бабами своими шушукались. Приняли решение ехать, а ты!
— Знаю я тамошнюю обстановку. Друг у меня в КГБ работает. Не хочу я на собственном новоселье в гробу цинковом лежать. Я уж лучше в однокомнатной лишний год перекантуюсь, а двух, а то и трехкомнатную вы мне все равно дадите. Ну не вы, — в ответ на заносчивую позу Мальцева, заметил Возницын — так другие.
— Эх, Возницын. Я тебя, как своего человека принял.
— Так звонок был, Василий Игнатьевич. Меня на любом предприятии, как своего бы приняли. Особенно сейчас. Времена меняются.
— Меняются, — с насмешливым недоверием повторил Мальцев. — Они все меняются да меняются, а люди на своих местах остаются. А главное, не времена, а место.
— Это вы точно сказали. И вот, чтобы мое место так и оставалось моим, я от поездки в эту вашу дружественную Анголу отказываюсь. Предлог обеспечу. Меня медкомиссия не пропустит. Аллергию у меня найдут на вакцину, без которой в Африку не выпускают. Вас такая легенда устраивает?
Мальцев размял сигарету и сплюнул.
— Легенда устраивает, а ты — нет. Кто там будет за всеми смотреть?
— Ну это вы найдете. У нас желающих смотреть и докладывать за пайку твердокопченой колбасы и кило сосисок в месяц, хоть отбавляй. Короче, я пошел, а то там Уманцев места себе не находит. Думает, что я ему дорогу перейду. Да нет, я ее красной дорожкой выстелю. Валяй к братскому ангольскому народу.
Возницын вышел из кабинета, с нарочитой приятностью пожав влажную от волнения руку Уманцева.
— Ну что? — сердито буркнул Мальцев, ожидая отказа и от Уманцева. — «Видно, там обстановка и впрямь опасная, если этот «вырви глаз» Возницын отказался ехать».
— Да я, — смешался Роман, — хотел только сказать, что согласен…
— А!.. Ну вот это молодец. Конечно, квартира… — Василий Игнатьевич посмотрел на дверь, за которой скрылся Возницын и в надежде, что тот его мог еще слышать, громко сказал: — Знаешь, Роман, может, даже двухкомнатную тебе постараюсь устроить.
Мир радужно вспыхнул перед глазами Уманцева, и он на несколько мгновений ослеп от радости.
— Василий Игнатьевич!.. — проговорил он, задыхаясь.
— Да, похлопочу, но и ты мне помоги. Понимаешь, нужен за людьми на чужой территории глаз. Обстановка, прямо, как коммунисту скажу, не опасная, но сложная. Всякие там провокаторы из ЮАР ошиваются, могут и под видом рабочих проникнуть на объект, и под видом местного населения. Могут, — он понизил голос, — и похитить кого из доверчивых. Знаешь, начнут так: виски своим угощать, сигаретами, потом девочек разных подсовывать, потом предложат динамит подложить под какой-нибудь участок на объекте. Наш человек, конечно, откажется, да они так запутают, что ему уже ни шагу назад. Который одумается, скажет, кому надо, признается, что, мол, сбился с пути, а который слабовольный, только о себе думает, много может бед натворить. Так вот тебе задание: следи за всеми. В первой группе поехал Торопков Семен Иваныч, если что, сразу к нему и так мол и так. А случится, что Торопков, скажем, занят будет, сам мне позвонишь вот по этому номеру, — написал он на листке. — А если меня не будет, звони напрямую, там всегда на проводе. Я тебе номер запишу, а ты его лучше всего запомни.
Взгляд Уманцева посуровел. Он расправил плечи. Взял листок с номерами и спрятал в карман.
— Я понимаю… — сказал в волнении. — Это такое доверие. Все, что в моих силах, сделаю.
Мальцев сощурил глаза и призадумался: «А что, неужели я этого Уманцева просмотрел? За простофилю принял. А он, если не врет, а я так полагаю, людей я повидал, что не врет, то наш человек. Значит, с квартирой я не поторопился».
— Ну, Роман, иди. Мы еще перед твоим отъездом не раз побеседуем.
Уманцев закрыл дверь кабинета и приосанился. Он облечен доверием секретаря партийной организации!
«Это что ж, Возницына прокатили? Меня вместо него назначили?! А то я смотрю, что он так вежливо руку мне пожал. Почувствовал, что я теперь не просто так. Что мне двухкомнатную дадут. Что меня выделили. Э, да теперь все пойдет как по маслу. Сначала квартира, потом место начальника отдела, путевки на отдых за границу, спецпаек. Да мы теперь заживем».
Дни пролетали с ужасающей быстротой, какие-то справки, медкомиссии, прививки, собеседования и вот, наконец, все шесть человек сидят в автобусе. Шесть человек, среди которых не оказалось Возницына.
— Не повезло, — говорили между собой другие, — аллергия какая-то у него на вакцину. Хорошо, что вовремя спохватились, а то мог бы Возницын в ящик сыграть.
Уманцев сидит позади всех и смотрит на затылки своих подопечных. Василий Игнатьевич, на прощание крепко пожав ему руку и пожелав счастливого возращения, напомнил о его обязанности следить, как он выразился, за подопечными.
Бодрым шагом все взошли по трапу и оказались в небольшом пассажирском отсеке грузового самолета. Взлетели, перебрасываясь шутками, а потом всем стало грустно. Как оно там будет? Ангола. Роман дальше черноморского побережья Грузии за всю жизнь нигде не бывал, а тут сразу Ангола. Жутко как-то. Вспомнились герои Жюль Верна, их полные опасности путешествия в дебрях Африки. Полезли в голову малоприятные представители фауны этого материка: крокодилы, змеи и еще всякие там мухи цеце, москиты, термиты, комары гигантских размеров.
Роман отогнал от себя неприятные мысли.
«Там Андрей. Там ребята из нашей лаборатории и еще целая бригада бурильщиков из Якутии. Так что выдержу. Зато потом — новая жизнь».
После кратковременной дозаправки в Тунисе совершили посадку в Луанде. Рассматривать достопримечательности было некогда. Срочно вылетели на объект и приземлились неподалеку от «Катоки». Вышли на трап, посмотрели по сторонам — ничего, земля, как земля, вдали лес, а по полю бежит, размахивая широкополой шляпой, высокий, сильно загорелый человек с пышными русыми волосами.
— Андрей! — каким-то внутренним чутьем узнал Роман друга. Сбежал по трапу и очутился в крепких объятиях.
— Я как узнал, что ты прилетаешь, — торопливо говорил Андрей, — помчался сюда.
— Привет, ребята! — крикнул он новоприбывшим. И тут же ответил на их немой вопрос: — Жить можно! И даже хорошо!
От него исходила такая мощная и веселая энергия, что все вмиг тоже развеселились и заняли места в автобусе.
— У нас замечательный городок. С местным населением полное взаимопонимание. Работы хоть отбавляй. Очень интересные встречаются экземпляры. В общем, увидите.
Автобус ехал по пыльной дороге, за окнами мелькали деревья, кусты, ослепительно сверкнул в лучах солнца поток водопада.
— Вот и наш городок, — сказал Андрей, когда автобус остановился перед высокими железными воротами.
