Она напомнила о нашумевшей в 10-м классе истории, когда Катя, используя полученные в театральном кружке навыки, мастерски имитировала голоса, в том числе голоса мам школьных подруг, а иногда даже беседовала с учителями от их имени.
– Танька, между прочим, была в восторге.
– Еще бы, – подтвердила Маша, сильно запунцовевшая носом и щеками, и подняла глаза на часы: – Что же Всеволод не идет?
– Маш, он уже совсем взрослый субъект и не терпит посягательств на свою личную жизнь. Кроме того, еще только половина одиннадцатого.
В голове у Кати зашумело, по телу разлилось приятное тепло.
– Щас, погоди… – многозначительно подняв палец, она встала и удалилась в комнату, откуда через минуту вернулась, держа в руках сильно запыленный школьный альбом. Подруги склонились над пожелтевшими снимками, хохоча и перебивая друг друга, принялись обсуждать фотографии.
– А это кто еще такие? – спросила Маша, не без труда наклонившись и подобрав с пола упавший снимок. – Хотя погоди… в центре вроде ты стоишь?
– Да, «у рояля то же самое».
– Где это вы, в Индии, что ли?
– Почему в Индии? А действительно, где это мы? – качая головой и вглядываясь в черно-белое фото, повторила за подругой Катя.
Снимок был сделан давно. Солнечный летний день, пышные гроздья сирени, небольшая группа детей, в центре которой маленькая, лет семи-восьми Катя в коротком платьице, белых гольфах вовсю улыбается беззубым ртом. Приятели ее тоже имеют вполне счастливый вид. Обычный любительский снимок времен 70-х. Необычным выглядит только постройка, в очертаниях которой угадывается садовая беседка. На ее фоне детей, собственно, и сфотографировали. Диковинная конструкция навевает какие-то музейные ассоциации, что-то про Древний мир, как в учебниках истории. Искусно вырезанные из дерева фантастические существа с крыльями и пышными бородами поддерживают тяжелую квадратную крышу с мудреным орнаментом.
– А-а-а… это же Рыжий Билл, а вот Пашка, а это Славик… ой, какие мы все мелкие… он потом на машине разбился, – продолжая разглядывать фото, протянула Катя.
– Кто разбился? – попыталась внедриться в поток ее воспоминаний подруга.
– Славик. Он меня на год моложе был… кажется, нас у кого-то на даче фотографировали… – Катя машинально придвинула к себе рюмку, но, посмотрев на нее, поморщилась, – памяти совсем не стало, не голова, а…
– Все жалуются на память, и никто не жалуется на свой разум!
– Да ну тебя… Слушай, Машуля, ты знаешь… я ведь недавно где-то видела точно такую же беседку. Ну точно такую… с крыльями, то есть не крыльями… А вот где я ее видела?
– Погоди, Кать. Ты мне лучше скажи, ничего, что я машину во дворе поставила? Переставлять не надо? А то вдруг кто из соседей возмутится?
– Да боже сохрани. Ты поставила ее на моем месте, – ответила Катерина и широко зевнула: – Давай я пойду тебе постелю.
3. Поездка на дачу
Подмосковье, сентябрь 20… г.
Несмотря на свои шестьдесят восемь и заслуженную пенсию, Таисия Федоровна отказывалась причислять себя к пенсионерам, да и вообще к пожилым людям. Она была энергична, легка на подъем и привыкла к активному образу жизни. Постоянные разъезды Москва – дача, внук, дочь, друзья, театры, выставки – все почти как в молодости, когда, будучи студенткой, она успевала и премьерный спектакль посмотреть, и на первомайскую демонстрацию сходить, и нормы ГТО сдать.
Сегодня, прикидывая план на день, Таисия Федоровна решила, не дожидаясь возвращения дочери с работы, махнуть на дачу своим ходом.
– Чего мне эта машина? Полдня зря просижу, – размышляла она, ловко скручивая волосы в высокий пучок. С этим пучком у Таисии была связана одна история, ставшая в семье Насоновых настоящей притчей во языцех. Случилось это давно, еще в период знакомства с будущим мужем. Как раз тогда Таисия Федоровна впервые, поддавшись моде, решилась остричь волосы, но, почувствовав себя неуютно, поняла, что ошиблась, и тотчас приобрела в собственность роскошный импортный шиньон. В момент романтического свидания, состоявшегося в парке, шиньон позорно зацепился за куст сирени, и пунцовая от смущения Таисия Федоровна так и не осмелилась его снять. К счастью, потеря шиньона не повлияла на чувства ухажера…
С минуту постояв в раздумье, Таисия Федоровна накинула плащ:
– Нет, Катю ждать не буду. Еще по пробкам неизвестно сколько тащиться…
Вообще-то после смерти мужа Таисия разлюбила ездить на автомобиле. На электричке-то оно верней и ждать никого не надо. Сорок пять минут – и на месте. А там немного пешком по свежему воздуху. Сумка нетяжелая – Катя накануне продукты привезла. Зато в электричке и газет купить можно, и для хозяйства всякого разного. Чего там только эти коробейники не таскают! Сегодня Таисия Федоровна опять не смогла отказать себе в покупке. Пленило ее многофункциональное устройство «Полификс», хитро сочетающее функции карманного ножичка, фонарика и свистка одновременно. На загородной платформе она оказалась около шести вечера. Погода резко испортилась. Небо нахмурилось, свинцовые тучи угрожающе нависли над дачным поселком.
– Надо бы до дождя успеть. Зонт, как назло, дома оставила, – заторопилась Таисия Федоровна.
Пыльную станционную площадь сменила улица Свердлова. Говорят, теперь ее хотят переименовать. Таисия помнила ее еще не заасфальтированной, тридцать лет назад… Ох, какие же здесь были ямы да лужи. А сколько раз у них с Колей тут машина застревала! Коля, весь в грязи, на нее кричит, сзади толкает, а она на педаль ногой жмет, путая газ со сцеплением. «Волгу» ту они еще на чеки купили после Колиной командировки… Боже мой, как быстро время пролетело, а кажется, совсем недавно молодыми были, и Катюша такая маленькая, смешная, все с отцом бегала, в прятки играла, «ищи меня, я в шкапу».
Таисия Федоровна шла быстро, легко обгоняя других пешеходов, идущих со станции, походка у нее до сих пор была молодой, стремительной. Мелькнули почта, магазинчик, поворот на Спартаковскую улицу, людской поток двинулся туда.
«Вот же кому-то не повезло», – горько подумалось Таисии Федоровне.
Два года назад на красивой зеленой улице у станции выстроили большущее шестнадцатиэтажное здание, прямо посреди старых дачек. Дом заселили. Город безжалостно наступал.
– Народ, машины, мусор, шум, гам… какой кошмар… бедные люди, как же они тут живут, – вздохнула она про себя.
Появились первые дачки, покосившаяся изгородь детского санатория, вдоль дороги потянулись кусты жимолости, боярышника, старые липы, тополя с желтыми осенними кронами. Первые капли дождя тронули пыльный асфальт.
– Не успела, теперь вымокну вся. Надо было все-таки с Катериной поехать. – Таисия критически оглядела тяжелую черную тучу, нависшую над дорогой и, подняв воротник плаща, прибавила шагу.
На улице стало безлюдно. Быстро темнело. Ветер подхватывал опавшие листья, разгонял их, кружил и бросал на мокрую дорогу. Дождь усилился. Холодные капли его от ветра сделались острыми, как иголочки. Таисия Федоровна не сбавляла шага.
Она уже свернула за угол зеленого забора в маленький переулок, ведущий к их даче, когда сквозь плотную стену дождя увидела на дороге очертания человеческой фигуры. Сделав еще несколько шагов, она узнала соседа, Семена Васильевича. Сгибаясь под порывами ветра, старик медленно брел к дому. В это время от стены забора отделился какой-то человек. Сделав несколько быстрых шагов, незнакомец догнал соседа, грубо схватил за плечо, развернул к себе и что-то прокричал ему прямо в лицо. Семен Васильевич отпрянул, попятился и, оступившись, чуть не упал в канаву. Незнакомец продолжал наседать.
– Это кто еще такой? – пробормотала Таисия Федоровна. Она была женщиной не робкого десятка, а самое главное, неравнодушной.
– Надо что-то делать… пока он меня не видит… эффект неожиданности, – мелькнуло у нее в голове, и решение явилось само собой. Быстро порывшись в сумке, она достала свежекупленный в электричке «Полификс» и изо всей силы дунула в свисток. Звук его был настолько пронзительным, что оглушил и соседа, и хулигана, и саму Таисию Федоровну.
– На Свердлова стоит патрульная машина! – выкрикнула она как можно громче. – Семен Васильевич, мне их позвать?
Незнакомец отдернул руку и, отступив на шаг назад, застыл в нерешительности.
– Не надо, Таисия… не надо, разберемся как-нибудь сами, – услышала она надтреснутый, дребезжащий голос соседа.
Обидчик, резко обернувшись к нему, что-то со злостью процедил сквозь зубы и зашагал прочь. Слов Таисия не услышала.
– А там и правда полицейская машина стоит? – спросил ее Семен Васильевич, когда Таисия с ним поравнялась. Вид у старика был несчастный и какой-то смущенный.
– Да нет, конечно. Откуда бы ей там взяться. Это я так, для форсу. Но что же это такое, Семен Васильевич, среди бела дня на людей нападают! Дожили! Я и сама немного струсила. Надо в полицию позвонить.
