самом деле направился крушить ларек, но остальные продолжали топтаться на месте. Послышались отдельные выкрики.
— А пошел ты! А ты кто такой?! Мочи его! Нам скины не указ!
— Стой, это же сам Шварц! Я его сразу узнал!
— Да и фиг с ним! Что нам Шварц?! Мочи его! Ломай все!
Толпа замерла в нерешительности. Напряжение достигло максимума.
Из здания на противоположной стороне улицы за происходящими событиями наблюдал смуглый человек лет тридцати-сорока. Внешностью он напоминал молодого Омара Шарифа. В общем, помесь мачо и джигита. Он стоял у большого окна и говорил по мобильнику.
— Как обстановка, э?
— Хреново, Анвар, — доложил абонент. — Эти громилы вот-вот ворвутся в магазин. Часть товара уже «архангелы» уволокли. И девочка твоя нервничает. Сумка с сюрпризом у нее.
— Харашо! Уходи оттуда. У тебя три минуты.
Анвар посмотрел на часы. Секундная стрелка ползла по циферблату с черепашьей скоростью. Он перевел взгляд на толпу возле бутика. Она, похоже, увеличилась. Анвар в сердцах выругался и прошелся пальцем по кнопкам набора номера. Ему ответил молодой женский голос.
— Это я, э, — сказал Анвар. — Клавочка, золото мое, где ты?
— Я в бутике, в твоем кабинете! — почти кричала девушка испуганным голосом. — Тут какие-то бандиты ломятся! Зачем меня сюда привезли?
— Ты же сама хотела выбрать платье к нашей свадьбе! Слушай, золото мое, а сумка, которую я тебе передал, с тобой?
— Со мной. Я ее не выпускаю из рук. У нее молния сломалась, и она не расстегивается. Что там внутри?
— Сюрприз, — Анвар улыбнулся и добавил: — Не бойся, дорогая, за тобой уже поехали мои люди. Сейчас тебя заберут. — Он нажал звездочку на пульте, потом набрал еще несколько цифр.
Взрыв прозвучал сравнительно негромко. За шумом и гвалтом на площади его можно было бы и не расслышать. Но полыхнуло здорово. Анвар тяжело вздохнул. И Клавка ему нравилась, и убытки просто огромные. Но безопасность дороже.
Крюков замер. Вот уж чего он никак не ожидал, так это взрыва. Сразу после него внутри бутика начался пожар. Из разбитых окон повалил густой жирный дым. Толпа разбегалась от магазина в разные стороны.
На площадь выскочил автобус ОМОНа и резко затормозил. Из него горохом посыпались бойцы. Попадать под раздачу пряников Крюкову вовсе не хотелось, и он принялся размахивать милицейским удостоверением, как белым флагом. Тем временем к горящему бутику подлетели пожарные машины. Боевые расчеты принялись за дело, и в считанные минуты с огнем было покончено. Прибывшие медики в голубой форме МЧС принялись выносить из помещения убитых и раненых.
— Слушай, ты, вроде, из милиции? — старший спасатель вышел из взорванного магазина и взял Крюкова за рукав. — Что с мертвыми делать? Выносить или ждать следственную бригаду?
— А много их?
— Трое вроде.
Крюков почесал затылок.
— Лучше не трогать. Пойдем, посмотрим.
Внутри уже можно было дышать без противогаза, хотя едкий запах взрывчатки заставлял глаза слезиться. Взрыв произошел на втором этаже. Здесь все оказалось разрушено и опрокинуто. Стены помещения обгорели дочерна.
И первый же из убитых показался Крюкову знакомым. Точно, он самый, напарник Ибрагима, с которым тот приезжал забирать Барчонка. Он лежал в дверях, вероятно, хотел свалить до взрыва, но не успел.
Бывшая путанка Клавка Шифер так и не успела начать новую жизнь. Ее красивое тело было разорвано на куски. Голова отлетела в угол и теперь смотрела на опера удивленными глазами. Крюков поежился, хотя и повидал в жизни всякого.
— Эй, идите сюда! — позвал из небольшого коридорчика медик, держа в руках раскрытое красное удостоверение. — Тут ваш, майор милиции. Мертвый.
Крюков подошел медленным шагом. Он все еще надеялся на чудо. Ну, мало ли в Москве майоров милиции? Но чуда не случилось, худшие опасения подтвердились. За диваном лежал его напарник Виктор Мокеев. С залитой кровью головой.
«Интересно, за каким лешим его сюда понесло?» — подумал сыщик и спросил: — Это его взрывом сюда забросило?
Врач пожал плечами.
— Вряд ли. Точно не могу сказать, экспертиза покажет, но, похоже, взрыв тут не при чем. Его ударили по голове чем-то тяжелым. Били от души, аж мозги наружу вылезли. Извините за подробности.
В дверной проем с шумом ворвался начальник убойного отдела полковник Шабанов. Как всегда недовольный всем: тем, что до сих пор не подъехали следователь прокуратуры и криминалисты, тем, что пожарные и спасатели затоптали следы. Ну, а присутствие Крюкова вызвало у полковника целую бурю гнева.
— Крюков, скотина, и ты здесь! Вестник смерти! Ты же куда ни сунешься, за тобой, как в песне у Высоцкого, «воронье и гробы»! И, конечно, все залапал! Если опять твоих отпечатков пальцев окажется больше всего, я тебя посажу! По крайней мере, лет десять под ногами крутиться не будешь.
Женьку Шабанова можно было понять. Каждый свежий труп — это как минимум новый воз работы, а как максимум — служебные неприятности, тут поневоле станешь бросаться на окружающих.
Спорить с Женькой сыщик не стал. Устыдился. Полковник Шабанов не раз предлагал Крюкову перейти на работу в его отдел, обещал чины и награды. Но опер скромно отказывался. Он справедливо считал, что от добра добра не ищут. К тому же — свято верил в старую истину, гласившую: хочешь потерять друга — дай ему взаймы или возьми к себе на работу. В данном случае — пойди к нему на службу. Крюков терять старого друга Женьку не хотел.
Поэтому он ограничился тем, что помахал полковнику рукой и изобразил свою коронную улыбку. В ответ Шабанов разразился новым потоком брани. Под эти громовые раскаты мата Крюков и выбрался на улицу.
Здесь ситуация понемногу нормализовалась. По площади расхаживали пешие милицейские патрули, гордо разъезжали конные. Часть горящих машин пожарным удалось потушить, некоторые продолжали дымиться. Разрозненные кучки фанатов и хулиганов разбились по двое-трое и жались к домам. Цепкий глаз сыщика сразу выделил знакомый силуэт Игната. То и дело озираясь, он удалялся от места происшествия. В несколько прыжков опер догнал стукача, дернул за руку, едва не вырвав ее из плечевого сустава, и прижал к стене.
— Игнаша?! Какой сюрприз! Неужели в бритоголовые записался? Растешь, сука! Быстро говори, фашист, что тут случилось, где Витю потерял?
Игнат растерялся.
— Я не знаю… Меня Виктор Алексеич…
Стукач вдруг попробовал вырваться. Но, хотя на вид он был высок и крепок, рывок не получился. Для убедительности Крюков слегка пнул его коленом в живот. Высоковато, но дотянулся. Игната немного скрючило. Теперь сыщику даже пришлось к нему немного наклониться.
— Бабушке своей будешь шары вкручивать! Говори быстро, что случилось с
