— Ладно, я потопал… Спасибо за информацию. — Кривицкий поднялся. — Фотки с твоей физиономией на фоне детективного агентства Хайтахуна я придержу. Но если ты соврал мне… Тогда берегись, Нико.
— Я понимаю, что недоверчивость — это оборотная сторона твоей профессии. И правильно — не верь мне. Так будет лучше. Отработай все версии. Но я этого не боюсь, так как мне нечего скрывать.
Лицо Никиты в этот момент буквально излучало честность и прямодушие. И только когда за Алексом закрылась входная дверь, Никита расслабился и криво ухмыльнулся.
«Верить никому нельзя, — размышлял он, перемывая посуду. — Это точно. В том числе и тебе, Алекс, друг мой ситцевый. Мент есть мент. И этим все сказано. Кто может дать гарантию, что ты не работаешь на какого-нибудь городского босса, который замешан во всей этой истории? Никто. Но самое плохое то, что теперь я у Алекса на крючке. Лучше бы у Шервинского… Тот хоть бабки платил. А старый товарищ при случае может сдать меня с потрохами. Все зависит от ситуации».
Конечно же Никита кое-что утаил от Кривицкого. Он не хотел уподобиться тому глупому бездомному коту, который в благодарность хозяину за то, что приютил его, в первую же ночь переловил всех мышей в доме. И на следующий день снова оказался на улице. Хозяин рассудил здраво: зачем тратиться на корм для кота, если дело уже сделано?
Помыв посуду, Никита сел возле кухонного стола, закурил и задумался. А подумать ему было о чем.
«Где он нанесет свой очередной удар? Когда? Кому? — Эти мысли не давали покоя Никите, который ехал на станцию техобслуживания. — И главное — кто он?»
Вопрос «кто? » встал перед ним настолько остро, что он потерял покой и сон. Ночью Никита просыпался несколько раз, курил на кухне, потом снова ложился в постель и пытался заснуть. Но сон никак не шел. Это состояние было незнакомым Никите и столь необычным, что ему в голову даже пришла очень неприятная мысль: уж не заболел ли он какой-нибудь тяжелой, неизлечимой болезнью? Ведь раньше он мог засыпать в любой обстановке и практически мгновенно, едва занимал горизонтальное положение. Даже если это было в горах, когда его группа уходила в многодневный поиск, или на базе, в холодной палатке на семи ветрах, в зимнее время.
«Похоже, я окончательно запутался… — Никита резко нажал на тормоз, потому что зажегся красный свет. — Блин! Следи за дорогой, чувак! — Он высунулся из окна салона и облегченно вздохнул — до заднего бампера ехавшего впереди «фольксвагена» оставалось не более пяти сантиметров. — Фу-ух! Еще доля секунды — и была бы мне очередная головная боль…»
Поток машин двинулся вперед, и Никита опять погрузился в безрадостные мысли: «Киллер захватил СВД с собой, что не характерно для заказных убийств. Это серьезная улика. Тем не менее он пошел на этот риск. Почему? А все очень просто — снайперские винтовки на рынке вместе с овощами не продаются. Похоже, ни заказчик, ни киллер не имеют возможности менять стволы, как перчатки. А значит, «работа» еще недоделана. Вот теперь и думай: борьба идет за завещание Олега или за его «Индустриальный союз», ворочающий миллионами долларов? После убийства Шервинского вопрос о завещании поневоле уходит на задний план. Ведь только он имел все возможности перехватить заказы и денежные потоки промышленного объединения, которое почти целиком принадлежало Колоскову…»
Впереди нарисовалась станция техобслуживания, и Никита на время отключился от своих мрачных мыслей. Его встретил пожилой мастер, одетый в фирменный комбинезон.
— Знакомая машинка, — сказал он, любовно погладив «ауди» по капоту. — Уже была у меня в ремонте. Водителем работаете?
— Что-то вроде того, — ответил Никита.
Мастер окинул его с головы до ног более внимательным взглядом и понимающе закивал:
— Все ясно. Охрана. Какие проблемы?
— Нужно поменять масло и вообще посмотреть, что там и как. Мне кажется, клапана постукивают. Только времени у меня в обрез. За срочность я доплачу.
— А то как же… Лады. Лично займусь. А вы пока, если есть желание, отдохните в нашем кафе. У нас вкусно и недорого кормят.
— Благодарю за совет. Я так и сделаю… — Никита вспомнил, что утром он выпил лишь чашку кофе с галетами, потому как есть не хотелось вовсе.
Кафе было небольшим, но уютным, и вскоре Никита уплетал отлично приготовленную отбивную толщиной и шириной с его ладонь и добрую порцию картошки фри, запивая охлажденным морсом, в котором чувствовался привкус малины, смородины и еще каких-то ягод. Мастер не погрешил против истины — готовили в кафе и впрямь здорово. Вот только цены были здесь если и ниже, чем в других заведениях подобного рода, то на считаные копейки.
«Что же получается в итоге? — продолжил размышлять он в ожидании, когда ему подадут счет. — А получается то, что я, кажется, шел не по тому следу. Или в истории со смертью Колоскова переплелись две взаимоисключающие версии: борьба за наследство в виде завещания и элементарное рейдерство с присущими ему жестокостями и крайностями. Но в любом варианте следующие жертвы обозначены совершенно четко — это Полина и ее дочь. Тот, кто стоит за всеми этими убийствами, теперь не остановится ни перед чем, пока не заполучит скальпы Принцессы и ее ребенка. Как, ну как мне уговорить эту взбалмошную дуру укатить за границу?! Только там она может быть в безопасности. А если точнее, то в относительной безопасности. Но все-таки…»
— Порядок, — заявил мастер, вытирая руки ветошью. — Аппарат работает как швейцарские часы. С вас причитается… — Он назвал сумму.
Никита не стал торговаться. Он ничем не выказал своего удивления и даже возмущения, но подумал: «И почему я не догадался пойти работать автослесарем? С таким аппетитом к дензнакам, как у этого механика, я бы за год купил себе приличную тачку».
— Вот моя визитка, — сказал мастер, — если что понадобится, звоните в любое время дня и ночи. Все сделаем в лучшем виде.
— Спасибо. Всенепременно позвоню. Бывайте…
Немного поразмыслив, Никита решил уподобиться отшельнику — уединиться в своей квартире, закрыться от окружающего мира, и еще раз хорошенько все обдумать. Ему казалось, что решение задачи со многими неизвестными было где-то близко, прямо у него перед носом, но он не видел его — не хватало сосредоточенности и сыскного опыта. А ума ему точно не занимать. Уж этого добра у каждого индивидуума с лихвой. По крайней мере, так считает большинство людей; единственное, чем Всевышний не обделил человека, так это умом.
Даже человек совсем ничтожный и пустой, которого слово «дурак» сопровождает всю жизнь, и тот считает себя пупом земли. «Так что с умишком у меня все в порядке, — твердо решил Никита, — а вот с удачей дело обстоит худо». Этим вердиктом он попытался хоть немного приободриться, потому как настроение у него было совсем скверным.
Подъехав к дому, Никита выругался, как последний босяк, — машину припарковать было негде. В последние годы машины в автосалонах шли нарасхват. Читая в Интернете иностранную прессу (естественно, в переводе), где Россию обвиняли во всех тяжких и честили на все заставки, Никита, не имея возможности купить авто, иронизировал: наверное, народ бесится от плохой жизни, приобретая отнюдь не дешевые авто. Но теперь, поездив на «ауди», он твердо решил, что первым делом, после своих детективных «упражнений», купит себе приличную машину. Ведь сейчас он, что там ни говори, миллионщик…
Пришлось ехать в конец длинного ряда, туда, где стояли контейнеры для мусора. С трудом отыскав свободный пятачок, Никита заглушил мотор, вышел и сладко потянулся — эх, вздремнуть бы! Веки от монотонного шума мотора начали слипаться, и он прикладывал поистине героические усилия, чтобы не уснуть за рулем. Мимо него прошел-просеменил плохо одетый бомж и начал ковыряться в контейнере, выискивая только ему одному известные ценности. Вот жизнь! — подумал не без сострадания Никита. Врагу не пожелаешь такой судьбы — без крыши над головой, без денег, чтобы купить кусок хлеба, и с разрушенным (чаще всего алкоголем) здоровьем.
Понаблюдав чуток, как бомж деловито начал набивать свою котомку непонятно чем, Никита уже было направился к своему подъезду, но тут в его голову словно въехал грузовик — мать твою!.. Да ведь это же тот самый бомж, которого он встретил возле детективного агентства «Свет надежды» в день убийства Хайтахуна! На нем была та же одежонка — какой-то нелепый плащ в заплатах, под шапочкой, напоминающей тюбетейку, седые космы топорщились во все стороны, из-за чего физиономия бомжа напоминала морду неухоженного лохматого бобтейла, староанглийской овчарки. Никита резко обернулся и увидел, что бомж тоже смотрит на него; и в этом взгляде было столько злобы, что Никиту словно ледяной водой окатили.
— Ну-ка, постой, дружище, — решительно сказал Никита и быстрым шагом направился к бомжу. — Стой, кому говорю! Ты куда?!
