— Зачем обижаешь, — заступилась Мила и хотела провести гуманитарную лекцию о любви к ближнему.
Я попросил этого не делать и отвести Розалию Акакиевну почивать. За окном уже начинали фрондировать молодые сумерки, а дел у нас был непочатый край.
Новые попытки несанкционированного вторжения в систему банка «АRGO» не приносили успеха около часа. Родион увлекся до такой степени, что кинул майку и костлявым видом напоминал хищническую птицу, реющую над степным раздольем Аскании Нова. Петя Левин добрыми советами всячески помогал товарищу. Я сидел в кресле и внимательно наблюдал за экраном дисплея — там жил виртуальный мир, незнакомый и посему опасный.
Угроза исходила именно оттуда — из экрана. Умом я понимал, что машина, напичканная электроникой, безопасна, как пенек в лесу, о который, впрочем, можно неудачно запнуться и влипнуть лбом в соседнюю березку. И так — что бренчащие звезды из глаз!
Если мои подозрения верны и хакеры вскроют консервную банку под названием «ARGO», то… появится что-нибудь? Предположим, что-то появится? Что? И как действовать, сержант? Вести прицельную стрельбу? Или ловить нечто сачком, как ночную бабочку «Мертвая голова»? Нет, нужно прежде понять природу этого явления. А как его понять, если его нет и нет.
Я с хрустом потянулся притомленным организмом в кресле и замер в положении человека, увидавшего перед собой огнедышащую пасть дракона, роль которого исполнял экран монитора. Он неожиданно начал менять цвет, наливаясь серебристым мерцающим светом — смертельным светом. И этот свет падал на руки увлеченных хакеров, которые не смотрел на экран.
— Петя, — проговорил громким шепотом, — такой свет был.
Взломщик взбоднул большой своей головой и — обморочно обвалился со стула, прибольно, должно, ударившись затылком о пол.
— Родя, выключи машину, — приказал по наитию.
И оказался прав: экран без питательной энергии процессора принялся медленно угасать, пока беспомощно не пыхнул, как это делает бытовая лампочка в самый неподходящий момент для её владельца.
Как говорится, результат превзошел все ожидания. Во-первых, я получил подтверждение, что нахожусь на правильном пути в поисках тех, кто занимается подозрительными и кровавыми делами на просторах моего отечества, во-вторых, есть некое феноменальное явление, которое нам удалось вызвать, и в-третьих, почему бы нам не поэкспериментировать до окончательной победы, то есть не попытаться каким-нибудь образом обмануть сверхоригинальную защиту сайта «АRGO» и в него таки проникнуть.
— Этого не может быть, — твердо стоял на своем Родион, когда я объяснил природу явления рукотворных невидимых лучей.
— Почему?
— Потому, что не может быть этого никак, — кричал взломщик. Виртуальный и реальный мир не могут соприкасаться, тем более пересылать друг другу всякие там электрические дрючки…
— А если это сверхчистотное излучение, как в печках СВЧ?
— Ну не знаю, — пожимал плечами хакер. — Это какой-то бред!
Мы так вопили, что на голоса явилась медсестричка Мила и поинтересовалась, почему на полу лежит Петя Левин в крайней степени задумчивости? Мы повинились и затащили несчастного в кресло. Там он окончательно пришел в себя и, широко распахнув глаза, как дитя, поинтересовался, отключен ли компьютер? Мы успокоили товарища, мол, «писюк» находится практически под нашим контролем, мы вроде знаем его природу и теперь, быть может, сумеем нейтрализовать.
— Н-н-нейтрализовать? — в ужасе спросил П.Левин. — Зачем?
— Чтобы войти в банк данных «ARGO».
— А можно без меня?
— Нельзя, — пошутили мы, но, увидев, что наш друг готов вновь хлопнуться в обморок, сказали, что так и быть — обойдемся без него.
Сердобольная Мила увела неудачника кушать гречневую кашу, а мы с Родей вернулись к нашей проблеме. Проведя мыслительный напряженный штурм, пришли к выводу, что имеем дело с неизвестным оружием возмездия из арсенала высоких технологий. Да, не может быть — но есть же! Я предложил взломщику повторить путь проникновения в сайт «АRGO», и пока он будет действовать электронной фомкой, я понаблюдаю в какой момент чисто конкретно начинается смертельное свечение.
Мы повторяем опыт и что же выясняется? Экран начинает активизироваться в тот самый момент, когда секретный сайт «ARGO» вот-вот готов вскрыться.
— И что будем делать? — спрашиваю, когда приходит понимание, что без решения проблемы с «лучами» мы не продвинемся дальше ни на шаг.
— Надо подумать, — говорит Родион.
— И долго?
— Что?
По признанию хакера, мыслить он будет всю ночь, однако это не значит, что будет результат — положительный. Родной Родя, у тебя ума палата, говорю я, маракуй, и все получится. И с этим пожеланием покидаю общество взломщика, чтобы перевести дух в ванной комнате и пополнить на кухне организм пищевыми запасами.
Умываясь, посмотрел на себя в зеркало — вид был неважный: все-таки не каждый день сражаешься с рукотворными невидимыми лучиками. Проще взять в руки автомат с подствольником и зачистить подозрительную территорию, например, в либеральной вотчине современного Рамзеса в кепке — Лужниках. И я это сделаю. По причинам известным. Тем более не люблю, когда мне дают добрые советы и пытаются встретить в сказочном утреннем лесу залповым огнем.
В грязноватой кухоньке наблюдалась идеалистическая картинка, будто за одним столом собралась дружная семитская семейка. Розалия Акакиевна показывала пухлые фотоальбомы, меж страниц которых прессовалось пожелтевшее декадентское прошлое.
— Как дела? — спросила Мила.
— Могли быть и лучше, — ответил со значением и полез поднимать крышки с кастрюлек.
Был понят правильно — и через несколько минут уплетал гречневую кашу на масле с куском древнекиевской куры. За окном густели, как акварель, сумерки и была включена люстра в три трезвых рожка. Мила сидела в столпе искусственного света и лицо её, обцелованное солнышком, казалось умытым. Эта умытость привлекла мое внимание, я вспомнил Александру, у неё тоже было такое лицо, когда я любил ее… Был… любил…
Ничего не остается, кроме памяти или плюшевых альбомов с фото, где каждый из нас не похож на самого себя — перед объективом все хотят выглядеть лучше, чем на самом деле.
Выпив компота из клюквы, я поблагодарил участников местечковой вечери, и сообщил, что удаляюсь вздремнуть, пока Родион изобретает ловушку для таинственных лучей.
— Ловушку? — открыл рот П.Левин.
— Именно, — и вложил в его ротовую полость вареную клюковку. — Полезно для здоровья.
После трудной консультации с плохослышащей Розалией Акакиевной я был отправлен в комнатку, где раньше проживала прижимистая прислуга. В шести кубических метрах стояла тахта, накрытая стареньким атласным одеялом. Не раздеваясь, бухнул на нее, блюдя солдатский завет об осторожности. А вдруг вражья рать идет по следу, а я гол, как сокол?..
Подозреваю, чем дальше и глубже развиваются события, тем невероятнее будут их последствия. Засыпая, подумал, что судьба-злодейка почему-то выбрала именно меня для выполнения некой мистической миссии. Вот только какой?..
Сон был летучим, как эскиз нетрезвого рисовальщика на Арбате. Сквозь дрему ощутил стороннее присутствие. По характерному больничному запаху понял, что это девочка Мила. Сделав вид, что продолжаю видеть сны, решил держать паузу…
Осторожно присев на тахту, медсестричка послушала мое дыхание, затем аккуратно, как-то по-домашнему, прилегла рядом.
Странно, она была и будто её не было? То есть никаких грубых физиологических чувств я не испытывал к молодому незнакомому телу. Зная прекрасно себя, удивился, что за дела, сержант? Такого не может быть? Что это? Импотенция? Или память об Александре угнетает весь мой душевный и физический потенциал?
Нет, я достаточно циничный человек и понимаю, что жизнь продолжается, однако почему лежу, как бревно, и даже не пытаюсь предпринять никаких действий?.. Нет любви, сказал я себе, вот в чем дело, Дымок. А когда её нет?..
Не знаю, чем закончилось бы это напряженное ночное бдение, да в коридоре раздался шум и нервный голос Родиона, ищущего меня. Мила исчезла из каморки, как тень на солнце, и я неспеша поднялся вслед.
— Есть мысль, командир, — сообщил хакер, роясь в хламе. — Сейчас мы эти лучики нейтрализуем.
— Каким образом?
— Очень просто, — отвечал новый друг с уверенностью фанатика, решившего спалить родной город ради нездоровой идеи.
Я глянул на свои командирские — первый час ночи. И понял, что пошел отсчет нового времени и принципиально новой ситуации. Почему возникло такое ощущение, право, не знаю? Может, передалась запальчивая энергетика взломщика? Или появилось предчувствие победы?
— Все просто, — повторил Родион и вытащил из хлама небольшое зеркало в деревянном ободке. — Поставим его напротив экрана и вся недолга.
