В машине была Мэри Лесслер.
Веспер Юнсон покачал головой.
— Надеюсь, вы не думаете, что мне доставляет удовольствие мучить людей,— сказал он.— Ведь Нильс Лесслер сам был уверен, что за рулем «Нэша» его сестра, а жена без сознания лежит на полу автомобиля. На самом деле все было наоборот. Когда Мэри Лесслер поняла, что игра проиграна, она гаечным ключом ударила золовку по голове, поменялась с нею шляпой и поехала прочь. Я все понял, но не стал разубеждать Нильса Лесслера. Открой я ему правду, он бы, глядишь, пошел на попятный и сказал, что утром во вторник жена спокойно спала. А так он, ничего не подозревая, выложил, что она каталась верхом. Но во вторник она в манеже не появлялась. Я проверял. Вместо этого она поехала в Стокгольм и похитила стакан на Урведерсгренд.
Звезды погасли, и серый рассвет заглянул в открытую балконную дверь холостяцкой квартиры Веспера Юнсона. Свежий ветерок шевельнул тяжелые драпировки. Мы пригубили бокалы, и он продолжал:
— Возможно, у моста мне следовало сказать ему правду — что в воду сбросили Клару Денер. Но я не смог. Если угодно, струсил.
— Откровенно говоря, вы нас обвели вокруг пальца. Он закурил.
— Собственно, все это довольно-таки удивительно. Реконструкция, которую вы слышали, на самом деле была не столь уж и фальшива. Ее своеобразие в том, что, исключая единичные моменты, достаточно лишь заменить Клару Денер на Мэри Лесслер, и все станет на свои места.— Он взялся за блокнот.— Судите сами. Мотив у обеих один — наследство. Обе имели возможность послать мальчишку шпионить. Обе могли достать гостиничную бумагу и написать подложные письма.
— Но ведь Мэри Лесслер не давали читать письмо Лео? — заметил я.
— Не давали, но она прочитала. И вполне могла это сделать, пока вы переобувались и приводили себя в порядок в комнате для гостей. Она вернулась в нижний холл, взяла письмо в умывальную, открыла горячую воду и отпарила клей. Вероятно, она отстенографировала письмо — конторщица ведь! — снова заклеила конверт, положила его на старое место, на сундук в холле, а затем поднялась на второй этаж и быстро переоделась.
Он перевернул назад несколько страниц.
— Это раз. Или вот еще. Госпожа Денер могла незаметно уйти из кино, но и Мэри Лесслер тоже. Далее, теоретически каждая из них могла убить Лео Лесслера, заметить мальчишку у шлюзных ворот, назначить ему встречу и заманить в туннель.
Я запротестовал:
— Вы забыли часы. Они ведь принадлежали госпоже Денер.
— Нет, это вы забыли, что вчера вечером, после убийства, Мэри Лесслер была у Клары Денер в гостях.
— То есть она позаимствовала часы?
— Совершенно верно. И, как и Клара Денер, она узнала, что мы допрашивали мальчишку. Ее муж рассказал.
Веспер Юнсон встал с кресла, зевнул, потянулся.
— Что-то в сон клонит,— пробормотал он.
— И на здоровье! — сказал я.
— Мы можем поговорить, пока я раздеваюсь.— Он опять зевнул, долил мой бокал и ушел в спальню. Я услыхал шорох одежды. Потом вдруг раздался голос: — И деревце Мэри Лесслер могла подрубить с таким же успехом, как и Клара Денер. Утром в среду обе побывали на Урведерсгренд. Между прочим, вы сами встретили Мэри Лесслер у парадной.
Я вздохнул.
— Хоть какое-то различие между ними есть?
— Есть, и не одно. Перво-наперво — финансы. Клара Денер владеет ценными бумагами, следовательно, у нее все в порядке. А вот у мужа Мэри Лесслер только и есть что номинальная должность в лесслеровской фирме! Если концерн перейдет в другие руки, он в любую минуту может ее лишиться. Что в таком случае ждет «куколку» Мэри, которая некогда сидела в конторе и стучала на машинке за две сотни крон в месяц? Боюсь, перспектива весьма грустная. Скромная жизнь ее не устраивала, она предпочла убить мужчину и пыталась убить ребенка.
В спальне стало тихо. Я было решил, что он уже спит, но он вдруг появился вновь, облаченный в ярко-красный халат.
— Далее, те два поддельных письма. Если их в самом деле писала Клара Денер, то почему, собираясь с Мэри Лесслер в кино, она не захватила с собой адресованного той письма? Ведь в таком случае она должна была знать, что письмо придет. Нет, поддельные письма написала Мэри Лесслер — одно Хелен, а другое себе, чтобы отвлечь от своей персоны внимание полиции. Любопытно, как бы она повела себя, если бы Клара Денер отдала ей письмо перед началом сеанса. По-моему, она бы вскрыла его задним числом, после всего.
Несколько секунд я сидел, прилипнув взглядом к волнистым волосам Веспера Юнсона. Ну, скажите на милость, что это он напялил на голову? Только когда он отошел к окну, я сообразил: сеточку!
А он продолжал:
— Кстати, как вы думаете, велики ли шансы у пожилой остроносой дамы этак вот в два счета завоевать доверие и преданность «крутого» городского мальчишки? То ли дело у красивой привлекательной женщины. Нетрудно представить себе, как Мэри Лесслер вошла в его серые, лишенные любви и ласки будни — этакая сказочная королева, окруженная ореолом тайны и красоты. Бедный мальчонка был совершенно очарован, ради нее он бы и на смерть пошел — и ведь едва не пошел.
Веспер Юнсон критически обозрел в зеркале свое лицо, взял ножнички и принялся подстригать усы.
— Значит,— сказал я,— ваши подозрения пробудила обаятельность Мэри Лесслер?
— Конечно, нет. Этот факт только подкрепил мою концепцию. Я окончательно понял, что вина лежит именно на Мэри Лесслер, услышав кое-что от вас.
— От меня?
Он спокойно подравнивал усы.
— Вы не помните партию в бридж? Хозяйка вам рассказала, как одна из дам спохватилась, что обещала сыну пойти с ним в кино. Она еще обиделась, что хозяйка не заметила ее ухода. А когда это произошло? Речь явно шла о позднем сеансе, стало быть, все произошло без малого в девять или сразу после девяти. Почему же хозяйка ничего не заметила? Потому что с увлечением разыгрывала редкостные пики. А кто был ее партнером?
— Мэри Лесслер! — воскликнул я.
— То-то и оно.
— Значит, Свен Лесслер пригласил на ту секретную встречу ее, а не Клару Денер?
— Конечно. Неужели вы ни разу не задумались над тем, до чего нелепо со стороны Свена Лесслера писать сестре и просить ее прийти? Ведь он искал поддержки именно в пику ей — она же наверняка больше всех будет противиться его предполагаемой женитьбе. Нет, друг мой, он написал невестке, и нам бы следовало давным-давно это сообразить. Но никому из нас в голову не пришло поразмыслить над таким вот странным обстоятельством: как это Свен Лесслер мог рассчитывать на двух столь слабохарактерных людей, как Лео и Хелен? Если бы мы просто задались вопросом, возможно ли, чтобы Свен Лесслер написал еще одному человеку, и Мэри Лесслер сейчас же привлекла бы наше внимание. Клара Денер почти не имела на нее влияния, далее, она могла перетянуть на свою сторону мужа, а кроме того, была относительно молода и, значит, вполне могла отнестись к намеченной женитьбе с пониманием. Сами видите, было бы, напротив, очень странно, если бы Свен Лесслер ей не написал.
— А как чувствует себя госпожа Денер? — спросил я.
— Кажется, она вне опасности,— сообщил он.— Куда хуже обстоят дела с Хелен, она как раз угодила в зону риска.
— Вы имеете в виду деньги?
Он кивнул.
— Десять миллионов… бедняжка.
Неожиданно он подошел ко мне.
— Вот теперь вы можете обо всем написать. Хорошая будет статья.— Он расправил холеные темно-каштановые усы. Его живое лицо приняло просительное выражение.— Но что бы вы ни написали — статью, репортаж или интервью,— обещайте мне одно.
— Пожалуйста,— сказал я.
Он смущенно смотрел на меня.
— Забудьте, как меня назвала хозяйка бриджевого салона. Совсем не обязательно объявлять это во всеуслышание.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, как она меня окрестила… Чудик…
Ресторан в Стокгольме, названный по имени очень популярного в Швеции поэта Карла Микаэля Бельмана (1740-1795).
Клара — район в центре Стокгольма, который назван по расположенной там церкви св. Клары.
Ладно (англ.).
Накка — небольшой город близ Стокгольма.
Скансен — музей под открытым небом и зоологический сад в Стокгольме, на острове Юргорден.
Матссон, Бруно (род. в 1907 г.) — шведский мебельный дизайнер.
Дардель, Нильс (1888-1943)-шведский художник-экспрессионист.
Хэгг, Гундер (род. в 1918 г.) — шведский спортсмен, в начале 40-х годов чемпион мира в беге на 1500-5000 м.
Ердет (полное название — Ладугордсьердет) — район Стокгольма.
