– А что там с твоим похищением?
– Он вновь влез в долги. На сей раз они не шли ни в какое сравнение с предыдущими. Брал двести тысяч, но вовремя не отдал, включили счетчик и... Не прошло и месяца, как Боярский был должен полтора миллиона. Долларов! Где взять? Продать дом? Но на это ушло бы время, а деньги нужны были незамедлительно, иначе проценты возросли бы еще вдвое... В общем, Димон в очередной раз вспомнил о тебе!
– И о тебе!
– Да, и обо мне, – эхом повторила Лика. – Он знал, на какую наживку меня можно поймать. Я не сразу согласилась! Я гнала его и грозила все тебе рассказать, но ты же знаешь Димона... Он как змей-искуситель, убедительный и подлый... Он уговорил меня... Не хочу себя выгораживать, но... Будь у нас с тобой все хорошо, я ни за что бы не пошла на такую подлость, но у нас все было плохо... А тут Димон еще давил на то, что ты уже твердо решил развестись, и после расторжения брака не намереваешься мне платить... Я не хотела остаться у разбитого корыта, и согласилась на аферу Боярского...
– Я не собирался с тобой разводиться. Но если б и собрался, то ты не осталась бы у разбитого корыта. Тогда я тебя не ненавидел, как сейчас, поэтому выплатил бы все, что тебе полагалось по брачному контракту!
– Димон уверил меня в обратном, – тяжело вздохнула она. – И я стала его сообщницей...
– Деньги намеревались поделить поровну?
– Я потребовала шестьдесят процентов. Он согласился. Четыре миллиона лучше, чем ничего...
– Но в итоге вам это «ничего» и досталось...
– Мне да, но Димон, я уверена, все-таки кое-что урвал... Раз остался жив, значит, смог отдать долг...
Игорь представил, как Боярский лихорадочно собирает разбросанные вокруг умирающего друга купюры, и передернулся.
– Да, Серов, все было именно так, – будто прочитала его мысли Лика. – Ты истекал кровью, а он хватал доллары и набивал ими сумку до тех пор, пока его не спугнула милиция...
– Теперь я понимаю, почему Димон не рассказал тебе о том, что я тебя раскусил... Боялся, что ты его сдашь!
– Да, наверное...
Она замолчала. Игорь тоже не произносил ни звука. В горле стоял ком, и Серов боялся, что, заговорив, расплачется...
– Все эти годы я боролась с желанием все тебе рассказать, – первой прервала молчание Лика. – Димон, видимо, чувствовал это, поэтому и не выпускал меня из виду. Даже деньгами помогал, что для него неприемлемо. В постель меня затащил, как мне думается, по той же причине. Посчитал, что если станет моим любовником, то сможет контролировать...
– Ладно, Лика, достаточно на сегодня откровений, – прокашлявшись, сказал Игорь. Он все же смог справиться с нервами. – Я пойду, ты не провожай меня, хорошо? Сам найду выход...
И торопливо вышел, мечтая поскорее оказаться на улице, чтобы продышаться.
«Неужели это Димон? – билось в голове Игоря, пока он спускался на лифте. – Пожалуй, да... Сам же говорил – бог любит троицу, а по вине Боярского я чуть дважды не погиб...».
И так от этих мыслей Игорю стало мерзко, что он вновь ощутил ком в горле. Такой огромный, что нечем было дышать. Серов закашлялся. Ком, казалось, опустился ниже. Игорь стукнул себя кулаком в грудь. Воздух стал поступать в легкие, но сдавил сердце. Серову стало еще хуже, но тут, к счастью, лифт остановился, двери его разъехались, и Игорь вырвался на улицу, где ему всегда лучше дышалось.
К машине Игорь пошел не сразу. Сначала постоял под козырьком подъезда, с силой втягивая в себя воздух. «Кислородотерапия» помогла не сразу, но в конечном итоге Серов смог справиться и со своими эмоциями, и с удушьем. Придя в себя, он отметил, что в атмосфере за то время, что он находился в квартире у Лики, произошли изменения: воздух стал плотнее, вязче и запах влагой. Такое обычно случается перед грозой...
Протяжно вдохнув и шумно выдохнув через нос, Игорь зашагал к машине. Она стояла метрах в семи-десяти от подъезда, и шофер, увидев приближение босса, выбрался из салона, чтобы открыть перед ним дверь. Серов шел медленно. Переживания подействовали на ноги, и он ощутил тяжесть в мышцах и боль в костях. Игорь стал хромать все сильнее. С каждым шагом ему становилось хуже. Когда до автомобиля оставалось каких-то пару метров, Игорь почувствовал, как колени подгибаются и он начинает падать...
Ухватиться было не за что! Игорь успел только выставить вперед руки, чтобы упасть на них и не расшибиться. Заметив, что Серов падает, шофер рванул вперед, дабы помочь ему, но опоздал... Игорь упал! И как только он соприкоснулся с нагретым асфальтом, раздался страшный грохот. Серов сначала даже испугался, решив, что это шум от его падения, но в следующее мгновение до него дошло, что такой звук может издавать только выпущенная из ружья крупнокалиберная пуля. Он знал это доподлинно, так как пару раз ездил с Димоном на охоту, и когда тот стрелял по кабанам, раздавался подобный грохот.
– Не вставайте, Игорь Сергеевич! – крикнул шофер Дима и, выхватив пистолет, накрыл Серова собой. В «Радуге» все, в том числе водители, проходили обучение в школе телохранителей. – Стреляли из-за угла соседнего дома! – сообщил он, направив туда дуло пистолета. – Но, похоже, больше не будут...
Игорь, покряхтывая, вылез из-под стокилограммового Димы, но тот все равно продолжал прикрывать его своим телом, пока Серов не забрался в машину. Тут уж можно было расслабиться, так как автомобиль был бронированным.
Пока Игорь приходил в себя: торопливо пил минералку, отряхивался, утирал вспотевший лоб и испачканные руки, Дима куда-то отлучился. Серов решил, что тот ищет пулю, и не ошибся:
– В дерево попала, – сообщил парень, вернувшись и заглянув в салон. – Я не стал выковыривать, но изучил...
– И что скажешь?
– Пуля выпущена из гладкоствольного ружья, скорее всего охотничьего... Такие у многих есть...
«В том числе у Димона», – подумал Игорь и достал телефон, чтобы позвонить сначала в милицию, затем Власову, и наконец Кэт – предупредить, что задержится.
Кэт проснулась, когда солнце уже поднялось так высоко, что его лучи ворвались в сумрачную комнату и принялись щекотать ей веки. Потянувшись сладко, она села на кровати и осмотрелась. Спальня была целиком залита светом, и это заставило Кэт широко улыбнуться. Вскочив с кровати, она стала искать свою одежду, вспомнила, что разоблачилась не в этой комнате и, плюнув на все, покинула ее голой.
Кэт вышла в кухню. На столе остались следы вчерашнего чаепития: грязная посуда, засохший хлеб, подтаявшее масло. Убрав чашки в раковину, Кэт взяла кусок батона, макнула его в варенье и с удовольствием сжевала. Затем открыла холодильник и обнаружила на полке кусок мяса с жирком. Для шашлыка, поняла она, и вытащила его, чтобы порезать и замариновать. Специи нашлись на столе, для заливки она решила использовать кефир – слышала где-то, что он прекрасно для этого подходит. Вообще-то Кэт была не сильна в кулинарии, но ей так хотелось сделать Игорю приятное, что она решила рискнуть...
– Хозяин! – послышалось за окном. – Хозяин, ты тут, али уехал? – И после стука в стекло: – Молочка парного не желаешь?
Кэт быстро натянула на себя штаны и футболку и распахнула окно.
– День добрый, – удивленно поздоровалась с ней пожилая женщина в ситцевом платке. – А Игорек где?
– В город уехал, – ответила Кэт. – А что вы насчет молока говорили?
– Парное продаю... Недорого. Всего за сотню трехлитровую банку... Желаете?
– Желаем, – воскликнула Катя радостно. Парного молока она не пила почти десять лет, с тех пор, как в Москву уехала. – Сейчас деньги принесу...
– А вы ему кто, жена? – полюбопытствовала женщина вдогонку. И тут же сама на свой вопрос ответила: – Ну да, чего спрашиваю, ясно жена, кто еще в нашу глушь поедет? – И когда Кэт передала ей купюру, сказала: – Повезло вам, девушка, с супругом. Хороший Игорек мужик!
– Я знаю, – улыбнулась та.
Женщина ушла. А Кэт смотрела ей вслед и улыбалась. На душе было так радостно, что хоть выбегай на улицу и несись с криком по лугу, мысленно целуя каждую травинку, каждый цветочек, каждую букашку. Давно с ней такого не было! Пожалуй, столько же лет, сколько она не пила парного молока... А то и дольше!
«Неужто влюбилась? – ахнула Кэт. – В кривого, хромого? – И по примеру деревенской молочницы сразу же себе ответила: – А ну и пусть, главное, мужик хороший! – И, вспомнив слова Эльзы, добавила: – Просто офигенный!».
Счастливо рассмеявшись, Кэт рванула пластиковую крышку с горлышка банки и начала пить удивительно вкусное, чуть сладковатое молоко. Влив в себе пол-литра, она убрала банку в холодильник и вернулась к мясу. Замариновав его, уселась на лавку и стала думать, чем еще себя занять. Решила позвонить Эльзе.
На дисплее сотового телефона мигал значок пропущенного вызова и непрочитанного сообщения. Открыв списки, Кэт обнаружила двенадцать вызовов от Эльзы, пять от Сергея, и по эсэмэске от каждого.
– Всю батарею мне разрядили, черти, – проворчала Кэт, заметив, что показатель заряда почти пуст. Но все же набрала номер Эльзы. Та откликнулась после второго гудка и с ходу начала предъявлять подруге претензии: – Нет, ты чего устроила? Что за садистские выходки? Мы ей с двух телефонов весь вечер названием, а она игнорирует! Знаешь, что мы с Сережей передумали за это время!?
