пойти другой дорогой, по улице.
Они прогулялись до другого выхода из двора, вышли на улицу, немного прошлись по улице. Ничего интересного на улице не было, только супермаркет, аптека, магазинчик детской одежды и нотариальная контора.
– Лиза сдавала свои работы в художественный салон, – рассказывала Власта. – А накануне смерти позвонила хозяину салона, они успели сдружиться, спросила, как позвонить в Израиль.
– Зачем ей Израиль? – машинально поинтересовалась Варя.
– Вот и мне хотелось бы это узнать.
Прогулка не пошла на пользу. Мучительная боль оттого, что она сама порвала с Антоном, не уменьшилась.
Простившись с Властой, Варя зашла в супермаркет, купила продукты, вернувшись домой, приготовила завтрак и через силу съела.
* * *
Делать только то, что она захочет, было трудно.
– Иди, Денис. Я хочу одна с ней поговорить, – попросила Власта, когда ей позвонила Варя.
Уходить ему не хотелось. Да и не нужно было, он видел, что ей с ним хорошо. Лучше, чем одной.
Где-то был муж, но о нем Денис старался не думать.
– Иди, пожалуйста, – Власта тронула его за руку.
– Я всегда буду рядом, – глядя в серые глаза, сказал Денис.
Она промолчала, опустив глаза.
Уходить ему не хотелось, но он не стал спорить. Чтобы не встретиться с Варей, пошел другой дорогой, в обход.
Телефон зазвонил, когда он поднялся в квартиру. Номер высветился незнакомый, но голос Денис узнал сразу.
– Я сразу не сказала, – покаялась Мария Давыдовна. – А теперь решила, надо сказать. Я двадцать восьмого января Лизе долг принесла. Большой долг, пятьсот тысяч. Я у нее в сентябре занимала. У меня двоюродная сестра болела, на сиделку деньги требовались, а племянница мало получает, и двое детей у нее. Лиза мне сама предложила, когда я пожаловалась, что с сестрой несчастье. На сиделку много денег не потребовалось, в декабре сестра умерла. Я из этих пятисот тысяч племяннице на похороны дала. Потом очередную пенсию получила, со своего похоронного вклада часть сняла, доложила до пятисот и вернула Лизе. А она мне расписку вернула. Я на расписке сама настояла, когда в долг брала. Расписка у меня, могу показать.
– Кто-нибудь знал, что вы принесли деньги?
С мокрых ботинок, которые он успел снять, стекала грязная вода, Денис ногой подвинул их на коврик.
– В подъезде консьерж сидел, а больше я никого не видела. Когда Лизу мертвой нашли, деньги в квартире были?
– Не знаю, – задумался Денис. – Вроде бы нет, менты про деньги не упоминали.
– Неужели из-за этих денег?..
Денис промолчал.
– А в Пашиной квартире девушка поселилась. Я сегодня утром в глазок посмотрела, девушка дверью хлопала. Молоденькая такая. Ладно, не буду тебя отрывать. Ты позвони, если про Лизу что-нибудь узнаешь. И про Пашу тоже.
– Позвоню, – пообещал Денис.
Зря он ушел от пустыря. Нужно было дождаться, когда Власта распрощается с Варей, и больше Власту не отпускать.
Денис снова обул ботинки. Надеть куртку не успел, телефон зазвонил опять. На этот раз абонент был знакомый, звонила девочка Соня.
– Что-нибудь стало известно про Пашу? – сердито и испуганно спросила девочка.
Денис почувствовал, как наполняется бессильной злобой. В двадцать лет нельзя быть испуганной. В двадцать лет нужно ничего не бояться и смотреть на мир через розовые очки.
– Кто его сбил, пока неизвестно, – отчитался Денис.
– Это не Борис! Это точно не Борис, я его маршруты за то число посмотрела, он в тот день клиентов за город возил. У него алиби!
Поездки таксистов наверняка сохраняются в каких-нибудь базах. Наверное, у ее Бориса действительно есть алиби.
– Алло! Вы меня слышите?
– Слышу, – вздохнул Денис. – Ты до замужества где жила?
– Квартиру снимала, – сердито призналась Соня. – Вместе с подружкой. А что?
– Вот и теперь сними квартиру и держись подальше от своего Бориса. Если у тебя денег нет, я тебе одолжу. Нельзя жить с человеком, если допускаешь, что он может оказаться убийцей. Ты же его подозревала, иначе не полезла бы проверять алиби…
Последние слова Денис произнес в пустоту, девочка Соня не стала его слушать.
Девочку устраивала роль жертвы.
Когда он снова подошел к пустырю, Власты там уже не было.
Не обращая друг на друга внимания, по снегу носились два бульдога. Один, оглянувшись на Дениса, подбежал к пожилому мужчине, второй запрыгал около молодой девушки. Та протягивала собаке ладони и пританцовывала.
Из-за поворота показалась молодая пара с детской коляской. Пару Денис узнал, поздоровался.
Племянник консьержа Витя смущенно заулыбался. Он и раньше так улыбался, когда студентом дежурил в подъезде. Глаза за толстыми стеклами очков по-прежнему смотрели на мир с веселым любопытством.
– Вы живете в тех домах? – Денис кивнул на дома за трансформаторной будкой.
– Третий дом отсюда, – ответила Витина жена и засмеялась. В отличие от мужа она была худенькой и стройной. – Хороший район, только с ребенком гулять негде. Я раньше здесь гуляла, а теперь буду бояться. Здесь недавно человека насмерть сбили.
Для нее чужая смерть была ненастоящей, киношной.
– Да ладно тебе! – ласково успокоил жену Виктор. – Ходи по тротуару, это безопасно.
На углу пара повернула в сторону метро, Денис – к дому.
* * *
Сев за руль, Власта достала телефон. Знала, что не могла пропустить звонок от Миши, но все равно проверила. Миша не звонил.
От мысли, что сейчас она поедет домой и будет сидеть в пустой квартире, делалось тошно. Власта покрутила телефон, набрала маму, спросила:
– У тебя какие планы?
Услышала в ответ, что планов у мамы нет, и решила:
– Я сейчас приеду.
Надо жить, советовал Миша.
Проводить время с мамой едва ли можно считать полноценной жизнью, но лучшего варианта она придумать не могла.
То есть варианты были, конечно. Можно позвонить кому-нибудь из подруг. Впрочем, с подругами едва ли будет веселее.
Был еще вариант, главный. Позвонить сейчас Денису и славно провести с ним время. А потом весело разговаривать с Мишей и не навевать на него тоску.
От этого всем было бы хорошо. Только уж очень противно, разговаривая потом с мужем, делать вид, что ничего в ее жизни не изменилось.
Припарковать машину у родительского дома не удалось, Власта остановилась на другой стороне улицы, дошла до ближайшего супермаркета, купила торт.
В квартире пахло тушеным мясом.
– Позвонил Антон, он тоже сейчас приедет, – мама приподняла крышку кастрюли, помешала содержимое.
Власта поставила торт на стол, села в углу и быстро спросила:
– Как ты думаешь, если я попрошу Мишу вернуться, он приедет?
– Ты не попросишь, – теперь мама помешала что-то в сковородке.
– Не попрошу, – согласилась Власта. – Но если бы попросила?.. Он бы приехал?
– Хочется думать, что приехал бы. Но ты же
