Появление человека в шкатулке вернул меня в настоящее. Был моложав, симпатичен, атлетичен. У таких, крепких телом и духом, не возникает сомнений относительно своих кондиций, и приказы вышестоящего руководства они выполняют с ретивой педантичностью. Он сел на стул, доброжелательно улыбнулся:
— Страшно?
— Аж жуть.
— Познакомимся? — предложил.
— Можно, — передернул плечом.
— Ты — Чеченец, — ощерился. — А я Арсений, муж Алисы.
Мне показалось, что я сошел с ума. Если бы он превратился в буро-квакающего гуманоида с планеты Альтаир, я бы отнесся к этому факту более сдержанно. В этих случаях на загадочном востоке говорят: человек потерял лицо. Я почувствовал, что лица у меня нет, лишь какая-то немыслимая маска идиота:
— А-а-арсений? — глупо переспросил. — Очень приятно.
— Не думаю, что таки и приятно… — ухмыльнулся. — Смешная история, неправда ли?
— Обхохочешься, — я пытался сосредоточиться, но тщетно — удар судьбы был настолько мощным и беспощадным, что все мои морально-волевые качества были задавлены в зародыше. — Я её не убивал, — пролепетал.
— Это мы знаем, — сказал Арсений. — Но рога наставлял. Мне. Нехорошо.
— Да уж, — жалко проговорил.
— Женщины способны на все, мужчины — на все остальное, — резюмировал мой собеседник. — Алиса любила выбрасывать коленца, что там говорить, да речь не об этом, — замолчал.
— О чем? — не выдержал я.
— О том, что мы совершили ошибку, — ответил Арсений. — Ты, Чеченец, прихлопнул отчима, а мы позволили тебе это сделать.
— Мы — это кто? — занервничал я.
— Это имеет значение?
— Конечно. Чтобы знать с кем идти в разведку.
Мой новый знакомый самовлюбленно ухмыльнулся:
— Назовемся обществом спасения «Красная стрела», устраивает такая вывеска?
— Спасения чего? — решил я уточнить.
— Родины, — процедил сквозь зубы.
Я пожал плечами — все происходящее казалось продолжением чудовищного сна. В моей голове смешались все событие последних дней: любвеобильная Алиса сыграла со мной поражающую насмерть шутку, оказавшись женой члена некой военизированной организации под столь романтическим названием, как «Красная стрела».
А если появление в моей жизни этой женщины было не так случайным, как это показалось на первый взгляд?
Нет, это все уму непостижимо. В более нелепой и дикой ситуации я ещё не находился.
— И что вы хотите, — поинтересовался наконец я, — от меня?
— Нужно исправлять ошибку, Чеченец.
— Не понимаю?
Мой собеседник вздохнул и признался, что организация «Красная стрела» занимается проблемами, связанными с наркотиками; Лаптев уже давно находился в списке, как один из девяти «наркобаронов» страны. Его разрабатывали несколько лет, но тут появился я, как черт из табакерки…И мы имеем то, что имеем.
— То есть вы знали, что хочу пристрелить Лаптева?..
— Безусловно.
— Откуда? — задал идиотский вопрос.
— Алексей, вы плохо представляете, с кем имеете дело, — добродушно улыбнулся.
— Никто не знал? — недоумевал. — Навели «воры»?.. Так это они меня сдали? Или Алиса?
— Много вопросов, — поморщился Арсений.
— А если знали, почему не остановили?
— Много вопросов, я сказал, — рявкнул мой собеседник. — А вопросы здесь задаю только я.
— Тогда зачем я здесь?
— Мы хотим сотрудничать.
— С кем?
— С тобой, Чеченец, с тобой.
— Тогда я должен знать… обстановку…
Арсений хекнул, покачал головой: наглец-наглец, но, видимо, поразмыслив, решил выдать некую дозированную информацию: Лаптев, как выяснилось, оказался намного хитрее, чем можно было предположить. Он успел утаить материалы по будущим поставкам героина в РФ, равно как и конфиденциальную информацию о некоторых высокопоставленных господах; все эти сведения загнаны в компьютерный компакт-диск, который, к сожалению, исчез.
— И что? — окончательно потерял голову.
— Надо найти.
— Ааа, вот что искали на даче, — догадался я. — И кто это был? Лаптевские?
— Кто был, тот был, — ушел от прямого ответа.
— Это они Алису?
— Да, — решительно поднялся, поправил кожаный ремень на военизированной униформе. — Прошу, — жестом пригласил следовать за собой.
Мы покинули комнату-шкатулку, к нам присоединились двое моих старых оловянных солдатиков, и мы снова потопали по длинному коридору. Судя по бетонным перекрытиям, находились в подземном бункере, расположенном где-то близко с земным ядрышком.
Вскоре остановились у бронированной двери с огромным колесом, такие двери можно встретить в банковских хранилищах.
Я уж грешным делом решил, что мне сейчас выдадут гонорар за будущую работу, да ошибся. Помещение напоминало складское — трубы, ящики, пиломатериалы; потом почувствовал знакомый тошнотворный кисловатый запах крови.
Включили свет, и я увидел клетку, точно в зоопарке. В ней были подвешены на крюках кусками мяса люди. Их было двое.
Первый, утыканный стрелами, как дикобраз, кровоточил — на полу под ним темнела пурпурная лужа; второй был просто бит и ещё подавал признаки жизни. Признаюсь, меня передернуло от увиденного.
— Кто это?
— Один из них тебе знаком, Чеченец.
— Что?
— Затейника вспомни, он тебя кинул на поле, — усмехнулся Арсений. Все рассказал, всю подноготную. А вот где дискета не знает. А ведь правая рука Лаптева. Был ею, — подошел к столу с арбалетами и стрелами. — Ну что, Алексей Николаевич, отомсти за себя и Алису, — хотел передать мне архаичное, но модное оружие.
— Нет, — сказал я.
— Почему?
— Я трупам не мщу.
— Благородно-то как, — цокнул Арсений. — А он бы тебя не пожалел.
— Пожалел… тогда на поле… — вспомнил я.
— Это тебя другие пожалели. Может быть, даже Лаптев. А ты его за это… туда… — вскинул голову к потолку. — Нехорошо.
— Это наша личная разборка.
— Эх, племя младое, незнакомое; проще надо быть, детка, — прицелился из арбалета. — Врага надо знать в лицо и уничтожать при любом удобном случае, — зазвенела тетива и стрела впилась в щиколотку несчастного.
От боли он забился в конвульсиях и захрипел; кровавые пузыри лопались на губах, точно жвачечно-резиновые шарики на устах ребенка.
Что-то во всей этой странной и подозрительной истории не сходилось. Можно было поверить в существование некоего секретного спецподразделения, занимающегося проблемами нашей доморощенной наркомафии, однако смущала некая театрализованность и аномальность в поведении краснострелочников.
На мой взгляд, муж Алисы не мог с таким садистским удовольствием издеваться над беззащитной жертвой. Следовательно, человек, называющий себя Арсением, есть самозванец и лгун, или я тогда совсем ничего не понимаю в женщинах.
— К сожалению, мои дураки перестарались, — проговорил Арсений, отбрасывая арбалет. — Разве так убивают? — Кивнул на лужу крови. — Чик, и все. Нехорошо, никакого удовольствия. Ни тебя, ни врагу. — Мы направились на выход. — Нужно, чтобы в твоем лице видели избавителя от мук. Благодетеля… — Сокрушался. — Нет у нас культуры жертвоприношения, как у племен в устье Амазонии… Я этот вопрос изучал, друг мой… Цивилизация губит все… Что такое, например, электрический стул? Пародия. Все равно, что сесть на утюг… Ближе к природе надо, к ней-к ней…
Я слушал разглагольствование своего спутника и убеждался, имею дело с параноидальным бредом. Получать удовольствия от убийства себе подобных? Мир жесток и немилосерден, однако не до такой же степени.
По возвращению в «шкатулку» мы снова обсудили проблему поиска компакта-диска. Я выразил сомнения, что её можно обнаружить. Мне улыбнулись: отчима я знал лучше многих, нужно просчитать варианты, куда он мог спрятать вещицу. Время ещё есть, но нужно торопиться — увы, мертвые уходят, оставляя нам одни проблемы.
И последнее: все мои шаги будут контролироваться. Если возникнет желания удрать на Багамские, блядь, острова под пальмы, то лучше сказать сразу: отправим экспрессом «Красная стрела», посмеялись мои новые приятели, любящие хорошую шутку, как кровавый бифштекс.
На этом и расстались; мысль о том, что я не смогу выполнить приказ родины, вообще не рассматривался.
Странные и самоуверенные люди, решившие, что Чеченца можно напугать оригинальными приемами умерщвления.
Меня проводили до буржуазного «бьюика» и я, плюхнувшись в него, покатил в гордом одиночестве на родную сторонку.
Безжизненный, как зомби, водитель крутил колесо руля из бивня индийского слона, а я, глядя на заснеженно-темный мелькающий мир, думал обо всем и ни о чем.
Что наша жизнь? Пауза между вечностями. И надо заполнить эту непродолжительную паузу страстью, любовью, мастерством, деревьями, победами, оптимизмом, разговорами с детьми, бессонными ночами, болью сердца, солнечными лучами, тихим одиночеством, приступами бешенства, совокуплениями, риском, скандалами, стойкостью, праздниками, снами, слезами, полнолунием, купанием в кадушке, верой в бессмертие…
