– Вроде того.
– Вроде – это как, черт возьми?
Не надо с ним валять дурака.
– У меня есть ученая степень по физике и еще одна по химии. Я окончил МТИ.
– Эмти?
– Институт такой.
– Крутой?
– Приличный.
– Сечешь, значит, в научном дерьме? Химия, физика и все такое?
Негр разговаривал иным тоном в отличие от двух латиносов, вымогавших у Артура деньги. Казалось, Джонсон искренне интересовался тем, о чем спрашивал.
– Да, в этих науках разбираюсь.
И тут последовал неожиданный вопрос:
– Значит, ты знаешь, как сварганить бомбу? Такую, чтобы снесла к чертям вот эту долбаную стену?
– Я…
Сердце опять заколотилось, даже еще сильнее, чем прежде.
– Я не знаю…
Энтуан Джонсон расхохотался:
– Не тушуйся, я тебя на понт взял!
– Но…
– Я. Тебя. Купил.
– А… Ну да.
Артур тоже засмеялся, каждую секунду ожидая разрыва сердца. Не все отцовские гены достались ему по наследству, но симптомы сердечной недостаточности, похоже, включены в комплект.
Мик выдал очередную реплику, адресованную самому себе, и принялся яростно скрести ногтями правый локоть, отчего на нем появились красные полосы.
Джонсон и Артур некоторое время молча наблюдали.
Шмыга…
Потом Джонсон снова заговорил:
– Йо-йо, Джерси-мэн, хочу спросить тебя о чем-то.
– Валяй.
– У меня мама верующая, сечешь, о чем я? И всю дорогу твердила мне, что в Библии одна только правда. То есть как в ней написано, так все и было на самом деле. Ладно, а теперь послушай: я вот все думаю, а где же в Библии динозавры? Бог сотворил мужчину и женщину, землю и реки, ослов и змей и все остальное дерьмо. Но почему Библия не говорит, что Бог сотворил динозавров? То есть я же своими глазами видел их скелеты. Значит, они реально были когда-то. Так где же тут долбаная правда, чувак?
Артур Райм посмотрел на Мика, потом перевел взгляд на торчащий из стены гвоздь. У него повлажнели ладони при мысли, что из всех возможных вариантов расстаться с жизнью в этой тюрьме на его долю выпало погибнуть, отстаивая нравственную позицию ученого перед изобретательным вымыслом.
Ну да черт с ним!
И он принялся объяснять:
– Утверждать, что Земля существует всего лишь шесть тысяч лет, значит, противоречить всем известным научным законам, признанным всеми развитыми земными цивилизациями. С такой же вероятностью у тебя сейчас вырастут крылья, и ты улетишь отсюда через то окно.
Джонсон насупился.
«Я погиб».
Негр обжег Артура испепеляющим взглядом. Потом медленно закачал головой:
– Я так и думал, мать его. Шесть тысяч лет, какая лажа.
– Рекомендую почитать книгу, которая поможет тебе разобраться в этом вопросе. Имя автора – Ричард Докинс, он…
– Да не стану я читать никакой долбаной книги. Поверю тебе на слово, мистер Джерси-мэн.
Артуру опять захотелось совершить кулачный обряд, но он сдержался и только спросил:
– Ты собираешься сказать об этом своей маме?
Круглое черное лицо скривилось в недоуменной гримасе.
– Нет, конечно. На черта? Маму никогда не переспоришь.
«Или папу», – мысленно добавил от себя Артур.
Лицо Джонсона стало серьезным.
– Йо. Базар идет, не ты ту бабу замочил?
– Нет, конечно.
– А копы тебя захомутали?
– Ну да.
– Какого хрена?
– Если б я знал. Все время пытаюсь понять, почему такое со мной случилось. Просто ни о чем больше думать не могу. Как он это проделал?
– Кто «он»?
– Настоящий убийца.
– Йо, как в «Беглеце». Или в деле О-Джея.
– Полиция нашла целую кучу доказательств, уличающих меня в преступлении. Настоящий убийца каким-то образом разузнал обо мне все: на какой машине езжу, где живу, когда работаю и возвращаюсь домой. Знал даже, какие вещи я купил, и подбросил их в качестве улик. Это, несомненно, единственное объяснение того, что произошло.
Энтуан Джонсон поразмыслил над услышанным и рассмеялся:
– Вот тут ты и лоханулся, чувак!
– В каком смысле?
– А в таком. Ты пошел в магазин покупать себе барахло. А надо было его зашухерить! Хрен бы тогда кто-то про тебя пронюхал!
Еще одна приемная. Совсем непохожая на ту, что в «серой глыбе». Бывать в таком бардаке Сакс до сих пор не доводилось. Ну может, еще во время службы в патрульных полицейских, когда она по вызову приезжала в Хеллс-Китчен унимать передравшуюся наркоту. Но даже среди тех доходяг многие обладали чувством достоинства – по крайней мере убирали за собой. Здесь же Амелии хотелось съежиться, чтобы, не дай Бог, не коснуться краем одежды пропыленного бумажного хлама. Некоммерческая организация «За невмешательство в личную жизнь», расположившаяся в старом здании бывшей фортепьянной фабрики, могла бы выиграть первенство Нью-Йорка по неряшливости.
По обе стороны от Сакс высились штабеля компьютерных распечаток, книг по юриспруденции, желтеющих брошюр с законодательными актами, горы газет и журналов. Их дополняли картонные коробки, набитые той же макулатурой. А еще толстые телефонные справочники и федеральные регистры.
И пыль. Тонны пыли.
Девушка-администратор в голубых джинсах и поношенном свитере яростно стучала по клавиатуре старенького компьютера, одновременно разговаривая с кем-то вполголоса по головному телефону. К ее столу подходили угрюмые люди, одетые в джинсы и футболки или мятые рабочие спецовки, оставляли на столе либо забирали с собой папки с бумагами, записки с телефонными сообщениями и удалялись по коридору восвояси.
Стены были сплошь увешаны плакатами и лозунгами, напечатанными в дешевой типографии.
КНИЖНЫЕ МАГАЗИНЫ! СЖИГАЙТЕ ЧЕКИ ВАШИХ ПОКУПАТЕЛЕЙ, ЧТОБЫ ПРАВИТЕЛЬСТВО НЕ СОЖГЛО ИХ КНИГИ!!!
С прямоугольного листа сморщенного ватмана предостерегала знаменитая фраза из романа Оруэлла о тоталитарном государстве «1984»:
Большой Брат наблюдает за тобой
Посреди облезлой стены на самом видном месте висел плакат с текстом, озаглавленным:
ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЕДЕНИЮ ПАРТИЗАНСКОЙ ВОЙНЫ ПРОТИВ ВМЕШАТЕЛЬСТВА В ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ
• Никому не давай номер своей карточки социального страхования.
• Никому не давай номер своего телефона.
• Перед тем как идти за покупками, соберитесь с друзьями и обменяйтесь своими кредитками.
• Воздержись от добровольного участия во всяких опросах.
• По возможности отказывайся от участия в рекламных и им подобных акциях.
• Не заполняй регистрационные формуляры на купленный товар.
• Не заполняй гарантийные талоны на купленный товар. Они не нужны для обслуживания и ремонта по гарантии. Это лишь способ получить твои личные конфиденциальные данные.
• Помни: информация была самым грозным оружием нацистов.
• Держись, насколько возможно, подальше от электронных сетей: онлайновых, жилищно-коммунальных, банковских и прочих.
Пока Сакс продолжала переваривать в своем сознании содержание инструкции, сбоку отворилась обшарпанная дверь, из нее появился низкорослый, бледный мужчина с серьезным лицом, подошел к детективу, поздоровался за руку и проводил в свой кабинет, в котором царил еще больший беспорядок, чем в приемной.
Бывший служащий «ССД» Кэлвин Геддес теперь работал в этой организации, защищающей право граждан на невмешательство в личную жизнь.
– И вообще скрылся в тени, – пояснил он, улыбнувшись. Позабыв о принятом в «ССД» консервативном стиле в одежде, Геддес носил теперь джинсы, кроссовки и желтую рубашку без галстука.
Однако приятная улыбка исчезла с его лица, как только он услышал от Сакс рассказ об убийствах.
– Ну конечно, – почти шепотом произнес Геддес, и глаза его недобро сощурились. – Чего-то подобного следовало ожидать. То есть я знал, что это случится.
Геддес объяснил, что имеет техническое образование и работал со Стерлингом еще в его самой первой компании в Силиконовой долине, предшественнице «ССД». Он участвовал в создании той самой революционной программы управления базой данных. Потом вместе со Стерлингом перебрался в Нью-Йорк и зажил в свое удовольствие после головокружительного успеха «ССД».
Но вскоре начались неприятности.
– В то время мы еще не кодировали информацию, и по нашей вине произошли крупные мошенничества, совершенные под чужими именами. Несколько человек покончили с собой. В двух случаях в нашей программе зарегистрировались в качестве клиентов насильники, чтобы получать информацию о выслеживаемых ими женщинах. Две из них подверглись нападению, одна чуть не погибла. Нашими услугами стали пользоваться разведенные родители, желавшие разыскать своих бывших супругов и похитить у них неподеленных детей. Это было ужасно. Меня не покидало чувство, будто я помог изобрести атомную бомбу, и страшно терзала совесть. Тогда я начал прилагать усилия к ужесточению контроля за пользованием информацией, а это, по мнению моего босса, означало неверие в «перспективу „ССД“».
