– Что вы смеетесь, Илья Николаевич?! – завизжала Жанна. – Мы же за прошлый месяц зарплату должны были получать! Тут какая-то афера прокручена, а мы все остались без работы!
– Стоп! – Фраков пришел в себя. – Это какой-то бред! Не может такого быть. Спокойно. Вся наша зарплата слишком маленькая сумма, чтоб президент на неё соблазнился. Домой к нему ездили?
– И там никто двери не отпирает! – прокричала Сенчукова.
Фраков думал менее трех секунд, после чего сказал коротко.
– Топор.
– Что?
– Топор и лом. Принесите со стройки. Будем ломать дверь.
Инструменты доставили вмиг. Лене вручили топор, а Мартынов и Петраков принялись орудовать ломами, так что на вскрытией стальной, патентованной двери ушло менее десяти минут. По ходу этой яростной и громовой работы, Фраков шепнул Лене.
– Это что-то не обьяснимое, неправоподобное, даже для меня, Леня. Я теряю веру в свой ум!
Леня не успел ответить, что в свои мозги он уже давно потерял веру дверь рухнула и сотрудники толпой ринулись на штурм родной фирмы.
В офисе всех ожидал очередной оглушительный сюрьприз. Там ни то что святых икон и пузатого самовара не было, но исчезла мебель, мыло и туалетная бумага из сортира! Все кабинеты были выметены, вычищены, линолиум коридора протерт. Безрадостная картина повергла в шоковое состояние даже Фракова.
– Странно. – сказал он задумчиво. – Ведь сейф у нас был старинный, на сорок пудов, привинченный к полу...
– И деньги в нем были! – бледнея на глазах, подтвердила Жанна и тут же нашла выход. – В милицию звоните!
Но опять же – как звонить, если нет ни одного телефонного аппарата? Фраков достал из кармана свой мобильник и заколебался.
– Господа, а что мы скажем милиции?
– Как что?
– Именно – что?! Владелец фирмы провел ликвидацию, вывез все свое имущество и это его право в системе рыночной экономики! Мы же не в государственном секторе работали!
Простейшая мысль словно всех в чувство привела. Только теперь дошло до сознания, что три года благоденствия фирмы вовсе не гарантировало её пожизненного процветания, это вам не Госбанк и ни Министерство обороны, те то – вечны!
– Илюша, – жалобно позвала Сенчукова и ухватила его за рукав. – Но что ж нам делать? Это же... Это же...
Фраков не успел ответить.
– Нашел! – закричал из торца коридора Мартынов. – Нашел, мужики! Портфель в шкафу уборщицы нашел!
Он размахивал пухлым кожанным портфелем и Жанна тут же его опознала.
– Это для денег пОртфель! Открывайте! Там деньги лежат!
Кассирша – угадала. Когда Сенчукова, срывая ногти, отомкнула оба замка портфеля и раскрыла его, то внутри обнаружили аккуратные пачки сторублевок и мало того:
– Ведомость! – задохнулась Сенчукова. – Ведомость на зарплату! Жанна – выдавай!
Не долго думая, Жанна тут же примостилась на подоконнике, вытерла слезы и приступила к своим обязанностям.
Находка денег как-то притупила горечь минуты, публика даже развеселилась, хотя с точки зрения Лени, ситуация ничуть не улучшилась, если говорить о будущем. Как оказалось, такого же мнения был и Фраков. Он отвел Леню подальше от очереди, выстроившейся к Жанне, и сказал невесело.
– Да, Ленька. Это конец. Нам сунули отступного в зубы и дали пинка под зад. Жаловаться некому.
– Подожди, – у Лени происходящее в голове не укладывалось. – Но если президент смылся, то зачем ему эти деньги нам отдавать?
– А чтоб мы поменьше орали и не заводили скандала. Фирма лопнула, расчет сделан, все вы вольные птицы. Неужели не соображаешь?
Коридор огласился ликующим воплем Жанны.
– Подождите, подождите! Здесь ещё и ведомость на премию за полугодие! Всем нам премия!
Фраков бледно улыбнулся и сказал Лене сквозь зубы.
– Убедился, как все чисто проделано? Ни у кого никаких претензий. Могу тебя заверить, что на квартире нашего президента ты обнаружишь такую же пустоту и новых владельцев жилплощади.
– Но зачем, Илья?! Если Куравель умирает... Если для него всему на этом свете конец...
– Вот именно. Решил гульнуть на прощанье на максимальные обороты. Иной причины просто нет. Но в башке у меня это не укладывается... Хотя бы подал знак близким людям.
– А он подал знак. Подал, Илья. – Лене показалось, что наконец-то все собюятия увязались в одну цепь – Сперва Лимонову придушили, Акмалову бадья на голову упала, со мной всякие события и теперь вот этот крах.
– Какие события с тобой? И с какой стати ты валишь все в одну кучу? раздраженно спросил Фраков.
– Не знаю. – признал Леня. – Подумать надо.
– И думать незачем. Хорошо разработал свою аферу Куравель. Просто первоклассно. – он судорожно хохотнул и сдавленно прошептал. – Да нет же! Дураки мы! Не умирает он, Леня! Врет! Купил меня, как сосунка! Он эту операцию давно задумал, может лет десять назад. Ну, аферист! Высший класс! Даже молодую жену свою мне подсовывал, что доверие внушить! Ах гад! Как по нотам разыграл. – он передохнул, сунул в рот сигарету и закончил ожесточенно. – И боюсь, Леня, как бы мне, вице-президенту, не пришлось за все отвечать! Вот какую он модель выстроил! Ты меня понимаешь?
Лицо у Фракова было бледным и страх выражался в предельной сосредоточенности.
– Тебе отвечать? – спросил Леня. – За Фирму?
– Да. Мне, вице-президенту. Он, гад, меня красиво подставил. Если в этом деле заложена силовая, крупная афера, то сяду – я! И ты! Тоже шансы имеешь. Ах, чорт, да меня-то он зацепил на крючок ещё год назад, как ребенка! Благодетель паршивый, из тюрьмы выручил, из петли вынул, сволочь! Это, Ленька, крупная, давно задуманная операция с многоходовой стратегией! Куравель наш – ворюга международжного масштаба. Не нам чета. Уже небось отдыхает в Майями и похохатывает!
Мимо поспешно проскочил Мартынов, оторвался от пачки денег, которые пересчитывал на ходу, кинул возбужденнно:
– Я не успокоюсь, пока всю банду за решоткой не увижу!
– А ты эту банду в лицо знаешь, обезьяна?! – с яростной издевкой засмеялся Фраков.
– Не твое дело, Куравельский холуй! Я всех знаю! Недолго жулью жировать! – он исчез в коридоре, все так же рьяно пересчитывая последнее пособие, выданное исчезнувшей фирмой.
– Пойду ему морду набью. Может расслаблюсь. – нервно ухмыльнулся Фраков и тоже ушел прочь.
Леня получил свои деньги последним – как раз к тому моменту, когда мужчины обвалившейся фирмы уже «скинулись» и, по русскому обряду, праздник то или тризна, всё одно причина – сбегали за водкой, притащили откуда-то столы, в кафе заказали пиццу, так что горечь утрат быстренько растворилась. Тем мы и сильны, среди прочих народов и басурманов – все нипочем, если можно отметить событие.
В течении этого праздника печали Леню не покидало соображение, что Степ-Степ Куравель никак не мог исчезнуть, никак не мог покинуть свою фирму, чтоб даже не оставить следа. Да и не в следах дело! Степ-Степ Куравель настолько врос в Московскую жизнь, настолько был повязан многочисленными знакомствами, всеми своими сподвижниками по движению «русского пути», что упрятаться где-то, оторваться от своей жизни – не мог. Это было бы для него самоубийством. Счастья русский патриот на пляжах Майями найти себе шансов не имел, не та натура.
Уже опьяневший и успокоившийся Фраков толковал понуро.
– Куравель, Леня, не умрет и не исчезнет. Отсидится где-нибудь, а через годик откроет новую фирму, придумает новый вольт! Ты что не знаешь этой системы? С точки зрения Закона, ему нечего инкриминировать! Он ничего не украл, никого не убил, ликвидировал свою фирму, только и всего.
– Нет. – возразил Леня без особой уверенности. – Какой-то номер он проделал, да мы не знаем какой. Я хочу поискать Степ-Степа. Что-то тут не так. Быть может и его...
– Что – его? – вытаращил глаза Фраков и от удивления даже приостановил движение стакана с водкой в рот.
– Ну, и он, как Лимонова, Акмалов...
– Не уподобляйся ты Мартынову! – рассердился Фраков. – Тот везде видит воров, а тебе кругом трупы мерещаться.
– Все равно, Илья, поискать Степ-Степа надо. Хоть что-то о нем узнать.
– А давай поищем на пару! – с пьяненькой радостью предложил Фраков. В конце концов, если он какую-нибудь аферу провернул, так пусть хоть поделится, как мужчина! Точно?
– Точно. – согласился Леня, а потом смял разговор, поскольку понимал, что предложение Фракова обьясняется лишь выпитой водкой и не более того.
По ходу поминок ещё раза три звонили домой Куравлю, но телефон не отвечал и Леня понял, что и квартира исчезнувшего президента – так же пуста, как офис. Если приниматься за поиски сбежавшего президента, то был некоторый смысл проведать его недостроенную Подмосковную дачу, но Леня никак не мог припомнить, по какой дороге туда надо было ехать – Курской или Казанской. Куравель часто жаловался, как много средств вложил в свое «бунгало», но никогда туда никого не приглашал и где она находится, никто не знал. Пока Леня размышлял над этими вопросами и жевал кисловатую пиццу Его Величество Случай, как это часто бывает, вмешался в жизнь и дал Лене хоть и маленькую, но зацепку.
