Пока шофер заводил мотор, а мой сосед изучающе посматривал на меня, я закончила свои вычисления.
"В трудности, в нерешительности четверка коней тянет в разные стороны".
В моем случае коней оказывалось гораздо больше и тянули они, действительно, кто куда. Отчего и возник весь этот сыр-бор. А насчет нерешительности - это еще с какой стороны посмотреть. Ничего, придет время посмотрим со всех сторон.
"Выйдешь на оленя без ловчего - лишь попусту войдешь в лес".
Ловчий в данном случае - я. Охотник - тоже я. А если кое-кто думает, что я олень, то он жестоко ошибается. И скоро он в этом убедится.
"Слезы до крови - льются сплошным потоком".
Я печально вздохнула. Крови, пожалуй, в моей истории было многовато, и я боялась, что эта солоноватая жидкость сегодня прольется еще не раз.
Что касается другой, прозрачной соленой жидкости, которая течет у человека из глаз, а не из того места, в котором пуля или нож проделали дырку, то потеря этой субстанции не так опасна для жизни.
Похититель, сидевший рядом со мной, толкнул меня локтем в бок и весело заявил:
- Не кручинься, красотка. Мы тебя не обидим.
- И на том спасибо. Я со своей стороны тоже постараюсь не причинять вам вреда. - Парень расхохотался.
- Слышь, Ворона, - обратился он к своему коллеге по преступному миру, - она нас не тронет, ты усек?
- Ворона? - переспросила я, вспомнив слова моих соседей, которые передал мне участковый. - Это не вы недавно наведывались ко мне в квартиру?
Водитель машины обернулся и злобно взглянул на моего соседа:
- Язык бы тебе выдрать, Захар, и собакам скормить. Молчал бы лучше.
- Так ведь ей вроде уже как бы все равно, - попытался оправдаться Захар,
- А это не тебе решать, - отозвался Ворона.
- Думаешь, Баланда ее в живых оставит? - не унимался Захар.
- Заткнись, - с угрозой в голосе прошипел водитель, выруливая из центра на шоссе, ведущее в загородную зону. - Лучше бы у меня был немой напарник.
Захар очень развеселился, представив себе противоправную личность, лишенную дара речи.
- А как бы ты с ним по фене ботал, Ворона? - давясь от смеха, поинтересовался Захар. - А если на дело идти? Помнишь, как нам пришлось повозиться с тем мужиком, что на электричку торопился, к примеру.
Ворона только вздохнул:
- Ты, Захар, находка для шпиона.
- А что, мы уже с ЦРУ закорифанились? - оживился Захар. - Вот здорово! Может, и на стажировку скатаем?
- Скатаем, - мрачно пообещал Ворона. - Голой задницей по топору.
Захар зашелся от хохота.
Машина остановилась возле чахлых посадок неподалеку от дачного поселка.
- Еще не пора? - справился Захар.
- Три минуты осталось, - отозвался Ворона. Он внимательно смотрел на часы, расположенные на панели управления. Когда стрелки достигли цифры три, Ворона вынул из "бардачка" мобильный телефон и нажал кнопку автоматической памяти.
В полном молчании выслушав приказ, он ограничился коротким "понял" и, спрятав телефон, снова завел мотор.
- Возвращаемся, - лаконично пояснил он напарнику. - Из-за вновь открывшихся обстоятельств.
Через полчаса машина притормозила у дома, в котором жила Вера Эрлих.
ГЛАВА 8
В ОЖИДАНИИ КЛИЕНТА
- Вот мы и приехали, - радостно потер руки Артем Георгиевич. Милости просим, Танечка.
- Не ожидала, что встречу вас тут.
- Но я же обещал вам, что наше знакомство продолжится, - с улыбкой возразил Баландян. - Присаживайтесь. У меня к вам разговор по существу.
- Ну что ж, - вздохнула я, - давайте побеседуем. Нам наверняка есть о чем поговорить.
- Только для начала позвольте мне опорожнить вашу сумочку.
Баландян хитро подмигнул Вороне, и тот, резко сорвав с моего плеча квадратный саквояжик, бросил его Артему Георгиевичу.
Владелец ночного клуба поймал мою ношу на лету, засмеялся и, похлопав по стенке сумочки, извлек из нее блок "Золотой коллекции".
- Хотите музыку послушать? - предложил он.
- Почему бы и нет? - Я уселась в кресло и достала пачку "Кэмел".
- Посидите пока на кухне. И, кстати, приготовьте нам кофе. Мне двойной без сахара, - приказал Артем Георгиевич своим подручным.
Пока Баландян заправлял кассету в магнитофон, я курила и смотрела в окно.
Во дворе дома Веры Эрлих шли ремонтные работы, Люди в грязных оранжевых жилетах были заняты прокладкой трубопровода.
Внезапно мое внимание привлек характерный звук, смутно мне знакомый.
Как будто тяжелый железный предмет с усилием волокут по асфальтовой поверхности.
Где-то я его уже слышала...
И тут на меня нашло озарение. Ослепительной молнией в моем мозгу сверкнула мысль, которая многое расставила по своим местам в этой запутанной истории.
Я представила себе подворотню, в которой располагался "Черный агат"...
Улицу, напротив входа в ночной клуб, где стоял сгоревший "БМВ"...
И тут мне все сразу стало ясно.
Как же я раньше не догадалась!..
А ведь карты говорили мне правду!
Что ж, еще немного, и все окончательно прояснится.
Послышался шорох магнитной ленты, и вслед за ним комната наполнилась аккордами гитары.
"Мне нравится, что вы больны не мной..." - пела Пугачева романс на слова Цветаевой. Баландян уменьшил громкость.
Он внимательно наблюдал за моей реакцией и, казалось, был слегка разочарован.
- А вы даже не удивлены, - с неудовольствием констатировал он. Полагаете, что настоящие кассеты сгорели в автомобиле? И наверняка думаете, что это я помог Ларионовой отправиться к праотцам?
- И в мыслях такого не держала, - отмахнулась я. - Магде я передала то же самое. Можете считать, что я ответила на вопрос, который вы задавали мне в своем кабинете.
Артем Георгиевич откинулся в кресле. Он скрестил пальцы и прищелкнул языком.
- А где же тогда находится оригинал? - нагнулся он ко мне.
- Мало ли где? - пожала я плечами. - Сейчас меня интересует, например, где находится Вера Эрлих, к которой я пришла в гости.
- На этот вопрос я могу ответить немедленно, - улыбнулся Артем Георгиевич. - Она лежит в соседней комнате, связанная по рукам и ногам.
"Что ж, - подумала я, - ограничения в передвижении некоторым могут пойти на пользу".
- Так о чем же вы хотели со мной поговорить? Я просто дрожу от нетерпения.
- Видите ли, Танечка, - плотоядно улыбнулся Артем Георгиевич. - С некоторых пор начали происходить очень интересные вещи. И, не буду скрывать, кое-что из происходящего остается для меня загадкой.
- Вы хотите использовать меня в качестве частного детектива? удивленно подняла я брови. Баландян рассмеялся:
- Что-то вроде того. В качестве гонорара предлагаю вам вашу собственную жизнь.
- Я подумаю, - пообещала я, гася бычок в пепельнице. - Позвоните мне завтра утром.
Артем Георгиевич зашелся в приступе хохота. Вытирая слезы уголком платка, он справился со смехом и, покачав толовой, сказал:
- У немцев есть такой термин - юмор висельника. В средние века считалось хорошим тоном немного похохмить перед тем, как тебя вздернут.
- Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. И, соответственно, наоборот.
- Что вы имеете в виду? - подозрительно нахмурился Баландян.
- У меня Луна в Сатурне. Это значит, что мне нужно быть осторожной на воде. А у вас?
- Что - у меня? - не понял Баландян.
- Ну, вы кто по гороскопу?
- Дева, - смущенно ответил Баландян.
- Ах, Дева, - оживилась я, - значит...
- Нет-нет-нет, голубушка, увольте. Об этом мы побеседуем с вами в следующий раз, - умоляюще поднял руки Артем Георгиевич.
- Следующего раза может и не представиться, - со значением проронила я. - Слезы до крови - льются сплошным потоком.
- Это вы сами придумали?
- Нет. Хотя подождите, - задумалась я. - У меня есть подозрение, что в одно из своих прошлых воплощений я имела отношение к составлению толкований на И-Цзин. Так что не исключено, что вы и правы.
- Знаете что... - вскричал Баландян, в гневе поднимаясь с кресла, вы мне зубы не заговаривайте! Гороскопы, мать вашу...
- Кофе подано, - церемонно появился в дверях Ворона с железным подносом, на котором исходили паром две чашки с кофе.
- Подан, - поправил его Артем Георгиевич. - Беда мне с вами. Бескультурье, блядь.
В дверях задребезжал пронзительный звонок.
- Наконец-то, - посмотрел на часы Баландян и кивнул Вороне. Открой, если это она.
В комнату вошла Ольга Максакова.
Едва взглянув на меня, она направилась к Артему Георгиевичу.
Поцеловав его в щеку, Ольга достала из сумочки кассеты и протянула их Баландяну.
- Умница, - похвалил ее владелец "Черного агата". - Что бы я без тебя делал.
- Мне надо бежать, - ласково освободилась Ольга из его объятий. - У меня еще репетиция.
- Беги, солнышко, - позволил ей Баландян. - Вечером увидимся. А если удастся отменить репетицию, приходи прямо сюда. Я здесь пробуду еще максимум часа полтора, не больше.
- До скорой встречи, - улыбнулась она, незаметно подмигивая мне.
Значило ли это, что эти слова были обращены ко мне?
