— Подонок! Я тебя вырастил! И значил для тебя больше, чем твои родители! Ты это знаешь и тем не менее пытаешься меня убить. Ты не сможешь! Не осмелишься!
— Заткнись! Не смей говорить о моих родителях.
— Я все знаю. Они дурно обращались с тобой, признай это. Они мучили тебя и заставляли плакать. И когда тебе казалось, что тебя никто не любит, появлялся я. Я и мои зверюшки. И если бы мы попросили тебя пристрелить своих предков, ты бы сделал это не задумываясь. Мы вошли в кровь и плоть всех поколений американцев, родившихся после Депрессии. Ты думаешь, тебе удастся убить Дядю Сэма? Не смеши меня. Мы с тобой — одна семья!
Ошеломленный таким напором, Римо с полминуты помолчал и сказал негромким голосом:
— Спасибо. Ты упростил мою задачу.
Его пальцы пробили грудь Сэма и сомкнулись на механическом сердце. Аппарат дважды вздрогнул и утих.
Сэм затрясся, и из его вялого рта вырвалось долгое шипение. Он повалился на спину, упал на пульт и соскользнул на пол.
Он еще дышал, но теперь, когда его сердце вышло из строя, Бисли оставалось жить считанные минуты.
Римо повернулся к другому человеку, находившемуся в помещении.
— Кто ты такой?
— Инженер по лазерам. Я выполняю свои служебные обязанности.
— Твоей службе пришел конец, — заявил Римо.
В коридоре послышался шелест юбок, и Римо бросился к двери.
— Чиун! Я здесь!
— Римо! Римо! Посмотри сюда!
— Я могу снять маску?
— Qui, — произнес голос Доминик Парилло.
— Нет, — «возразил Чиун.
— Что у тебя?
— Смотри! Смотри!
Римо сдвинул маску на лоб. Учитель сунул ему под нос лист бумаги. Римо взял его, осмотрел написанное, нахмурился и повернул другой стороной. Но, как он ни крутил бумажку, прочесть ничего не смог.
— Французский?
— Oui. Это есть предупреждение наших самолетных войск. Они сказаль, что все американьские националисты должен сдаться в течение двух часов, иначе этот парк будет подвергнут... как это вы говориль? Я... яде... ядо...
— Ядовитый газ?
— Non. Какой слово обозначает то, что вы, варвары, сделаль с Хиросима?
— Ядерный удар?
— Oui.
— Так значит, французы хотят ударить по «Евро-Бисли» ядерным оружием?
— Наш народ очень сердилься за ваши грехи. Между прочим, это наш право — бомбить во Франции все, что мы хотель.
— Надо сообщить Смиту, — сказал Римо, обращаясь к Чиуну. — Пойдем.
Они вошли в зал управления. Римо взял трубку спутниковой связи, набрал код США и секретный номер КЮРЕ.
— Смитти, мы только что уделали Бисли.
— Не мы, а ты его уделал, этого демона Бисли, — заметил Чиун, наклоняясь над распростертым телом Сэма. Тот лежал, уставившись одиноким глазом в потолок и урча, будто сломанный унитаз. С каждым вздохом его грудная клетка вздымалась и опадала все реже и медленнее.
— Французы разбросали над парком листовки. Они дают нам два часа, после чего накроют «Евро-Бисли» атомным ударом.
— Атомным?
— Да.
— Так ты утверждаешь, что Сэм Бисли мертв?
— Он еще дышит, но сердце его уже остановилось, а вскоре за ним последует и мозг.
— Ты рассчитался с его служащими?
— Осталось еще несколько человек.
— Будет лучше, если вы уберете всех свидетелей, чтобы потом некому было рассказывать сказки.
— Надеюсь, нас с Чиуном это не касается.
— У тебя два часа, чтобы закончить дело и убраться из парка.
— Ясно. Уже приступаем.
Римо дал отбой и повернулся к мастеру Синанджу, который все еще с любопытством взирал на Дядю Сэма.
— Он еще жив, — сказал Чиун.
— У него механическое сердце, он умирает не так, как обычные люди. Более того, я вовсе не уверен, что убил его, выведя из строя сердце. Я всего лишь сломал деталь машины. Если Сэм умрет — что ж, отлично. Ему следовало бы позаботиться о запчастях.
— Он выглядит такой жалкий и печальный, — подала голос Доминик. Несчастный старичок.
— Внешность обманчива, — предостерег ее Римо. — А теперь давайте приступим к делу.
Римо стал потихоньку поворачиваться к Сэму. Глаза его скользнули по морщинистому лицу Бисли, бывшего кумира американской молодежи, а теперь жалкой пародии на самого себя.
— Убейте меня, — прохрипел Дядя Сэм.
— Прикончи себя сам, — ответил Римо.
Взгляд его был прикован к серому глазу Сэма, вращавшемуся под тяжелым веком. И в этот миг из-под повязки с изображением Монго Мауса послышался тихий щелчок.
Предупреждать дважды не пришлось. Римо стиснул веки, повернулся и ринулся прочь, уверенный, что Чиун последует его примеру.
Слишком поздно. За спиной Римо полыхнула вспышка суперзеленого лазера.
* * *
Услышав щелчок, мастер Синанджу заметил, что его ученик пытается удрать от неведомой опасности. Сам же он бросился вперед, чтобы встретить ее лицом к лицу.
Тело Сэма Бисли в сидячем положении привалилось к пульту. Мастер Синанджу изобразил пальцами правой руки наконечник копья и приготовился нанести смертельный удар...
* * *
Очнувшись, Римо первым делом справился со своими биологическими часами и выяснил, что провел в обмороке более сотни минут. Потом сел и огляделся.
Мастер Синанджу, Доминик и инженер по лазерам лежали на стальном полу, уткнувшись лицами в собственную рвоту.
Туловище Дяди Сэма сидело, согнувшись пополам. Шея покоилась на коленях трупа. На ярко-красном влажном срезе виднелись кровеносные сосуды и шейный позвонок. Голова же Сэма куда-то исчезла.
Инженер тоже был мертв — он захлебнулся рвотой.
Римо подошел к учителю и мягко потряс его за плечо.
— Вставай, папочка, — проговорил он. — Нас опять ослепили.
Чиун моргнул и, взвившись смерчем, стремительно вскочил на ноги.
— Этот дьявол опять поймал нас в ловушку! Под повязкой скрывался фальшивый глаз, — сказал мастер Синанджу.
— Да уж. Как видно, Сэм все-таки побеспокоился о запасных частях.
— Он действовал слишком медленно. Я отделил его голову, прежде чем потерял сознание из-за проклятой вспышки.
— Ну что ж, теперь он точно мертв. А нам осталось меньше часа, чтобы выбраться отсюда до начала бомбежки.
Чиун озабоченно осмотрелся.
— Где его голова?
— Голова?
— Я оторвал ему голову, но она куда-то запропастилась.
— Забудь, — бросил Римо, хватая за плечи Доминик и поднимая ее с пола. — Пора уносить отсюда задницы.
— Тело по-прежнему здесь, значит, голова тоже должна быть где-то рядом, — настаивал кореец.
— Тело мертво, а значит, и голова — тоже. Шевели ногами.
Мастер Синанджу неохотно двинулся вслед за учеником и вышел из зала управления.
— Если нам удастся раздобыть машину, мы успеем ускользнуть до ядерной бомбежки, — произнес Римо.
— По-моему, французы блефуют.
— Я бы не стал на это рассчитывать, — отозвался ученик.
Они плавно мчались мимо аттракционов огромными шагами, которые приподнимали их тела над землей и они как бы парили. В небе послышался явственный гул бомбардировщика. Гул приближался, отражаясь от Сахарной Головы, второй по высоте точки парка «Евро-Бисли», и наполняя воздух зловещей вибрацией.
— Легок на помине, — проворчал Римо, не глядя вверх, ибо дорога была каждая секунда. — Ну что ж, либо мы успеем, либо нет.
— Знай себе беги! Беспокоиться будем потом, — пропыхтел Чиун.
Они поддали ходу, и теперь казалось, демонстрируется замедленная съемка двух людей, бегущих с огромной скоростью. Создавалось впечатление, будто воздух не оказывает им сопротивления, законы инерции не действуют, а гравитация прекратила свое существование.
Они промчались по Бродвею, сбросив туфли и сандалии — в нынешней ситуации, когда было дорого каждое мгновение, даже обувь представлялась обузой.
Впереди показались ворота, украшенные орнаментом в виде стилизованного автографа Сэма Бисли. Миновав ворота, ученик с учителем выскочили на площадку, забитую стоящими на страже французскими танками и бронетранспортерами.
На одном из танков стоял Род Читвуд, держа в руках по гиперлазерному излучателю. И воздев их к небу.
— Негодяи! Мерзавцы! — вопил Род.
— Брось! Бомбардировщик летит слишком высоко. На таком расстоянии его не достанешь. Беги! — крикнул Римо.
— При чем здесь бомбардировщик? Я говорю о компании Бисли. Они украли мою идею!
Пробегая мимо танка, Римо схватил Читвуда и зажал его под мышкой.
— Видите? — жалобно заголосил тот. — Это мое изобретение, мой пультоискатель! Эти мерзавцы ограбили меня во второй раз!
Оказавшись на автостраде, Римо прибавил шагу. Судя по его биологическим часам, с той поры когда французы выбросили листовки, прошло сто восемнадцать минут.
— Нам не успеть, папочка.
— Не сдавайся! — рявкнул Чиун.
Высоко в небе послышался свист.
