Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

— Нет.

— Он что-то унюхал, ему заплатили бабки, чтобы молчал. А он побежал к западным журналистам.

«Каков подлец», — подумал Филин, убедившись еще раз, что к людям нельзя поворачиваться всей душой. Открылся по минутной слабости Ветрову, а он оказался такой же проституткой, как все журналисты…

— Вот шеф, — продолжил Игнатьев, — когда узнал, и рассвирепел. Последствия вы знаете.

— Шеф — Толочко? — спросил Опарин.

— Не произноси это имя вслух, — ответил Дровосек.

— Хорошо, а кто сдал боевикам план операции?

— Ребята, это что, допрос? — Игнатьев улыбнулся. — Я вам и так рассказал достаточно, чтобы закопать вас тут же. Кто много знает, тот мало живет. Слышали такое? Тогда объясните, по-, чему я должен вам рассказывать?

— По-дружески, — вставил Опарин.

— Мы еще с вами мало выпили, — заметил Дровосек.

— Хорошо, — решительным тоном произнес Филин и придвинул свой стул к нему, — тогда я сейчас буду тебя шантажировать по-серьезному. Но сначала давай выпьем… За уважение. Я тебя уважаю как профессионала… Давай, за уважение!

Дзинь, звякнули стаканы.

— А теперь слушай, — Филин наклонился к уху Игнатьева, голова пьяно зашумела, — нам очень надо узнать, кто из наших сдал абрекам план операции. Кровь из носу, во как надо. Скажи, и мы больше не будем копаться в вашем говне. Сами копайтесь, оно нам ни к чему…

— А если не скажу? — перебил Дровосек. — Какая у меня альтернатива? Что мне будет? Огласите весь список, пожалуйста…

— Что будет? Я тебе скажу. — Голова Филина уже не просто шумела, но и слегка кружилась, правда, это нисколько не мешало ясности мысли. — Мы засветим тебя. Сдадим недобитому Ветрову. Он как раз сейчас в Москве. После этого в лучшем случае ты умрешь подполковником в какой-нибудь дыре. В худшем — умрешь молодым подполковником, так и не доехавшим до этой дыры.

— Это серьезно, — Игнатьев покачал головой, — это хороший козырь. А говорил, что не гэбист! Это же типичный гэбистский ход…

Он рассмеялся и обнял Филина за шею, попытался пригнуть. Тот не поддался.

— Молодец, крепкая шея, — похвалил Дровосек, — а план сдал Толчок.

— Кто ему сказал?

— Наш командующий.

— А тот откуда узнал?

— Да они в бане с вашим командующим парились. Обсуждали вопросы взаимодействия…

— Ясно, — Филин вздохнул, — как дальше жить будем?

— Как, как, разливайте бутылку до конца и валите отсюда на хрен, — добродушно произнес Дровосек. Теперь он точно знал, что ни за что не будет сдавать этих парней. Пусть Толчок валит ко всем чертям!

К Неизвестному в палату вошли какие-то люди. Белые халаты были наброшены поверх формы. Лица некоторых показались ему знакомыми. Да и они явно знали Неизвестного еще по той, прошлой жизни.

Ни обрадоваться, ни испугаться он не успел.

— Здравствуйте, — один из вошедших назвал имя. ЕГО имя! Неизвестный, не в силах поверить, только раскрыл рот. Но в следующую секунду на его запястьях защелкнулись наручники.

— Вы обвиняетесь в убийстве, — сообщил вошедший человек.

«Так и знал, что ничего хорошего меня в Москве не ждет», — подумал арестованный человек.

— Это не я, меня подставили, — произнес он, что-то припоминая по-настоящему.

— Это вы расскажете следователю. — Прямо из клиники его отвезли в Матросскую Тишину.

Но это уже совсем другая книга.

Наше время

— Не верю, не верю, не верю, — человек, который стал теперь Найденышем, сидел на тюремной кровати, вцепившись пальцами в волосы, — это какое-то сумасшествие…

ИНТЕРФАКС

СРОЧНО

Четыре человека погибли и одиннадцать ранены в результате взрыва автобуса, перевозившего международных миротворцев в Кабуле.

В субботу утром на самой оживленной улице афганской столицы автобус со следовавшими в аэропорт 33 германскими миротворцами обогнало такси марки «тойота-королла». Резко затормозив, водитель начиненной взрывчаткой машины спровоцировал столкновение. Прогремел взрыв.

Германские солдаты следовали на авиабазу Баграм, чтобы улететь домой. Последний день пребывания в Афганистане стал для них роковым.

Из интервью амира бригады шахидов «Риядус-Салихьийн» Абу-Идриса агентствам «Шариат» и «Кавказ-центр»

— Российские СМИ сообщают, что в последнее время в боевых действиях против федералов участвует много женщин-камикадзе. Отвечает ли это действительности? Расскажите об этом явлении.

— Это не женщины-камикадзе. Это шахиды — те, кто жертвует собой ради Веры и во имя Всевышнего. У русских оккупантов есть самолеты, тапки, ракеты. У нас есть шахиды.

Моздок, Северная Осетия

Она ждала несколько дней. Прислонившись к дереву на остановке. Отрешенно провожала взглядом проезжавшие машины. Ее видели многие, но никто не присматривался.

В то утро фыркающий автобус ЛАЗ, как обычно, собирал военных летчиков и гражданских служащих по городу. Пилотов забрал из гостиницы «Моздок». Вольнонаемные жили в городе и выходили к определенным точкам на маршруте.

Последняя остановка была сразу после железнодорожного переезда. Сюда подходили те, кто живет на северо-восточной окраине Моздока. Чуть раньше здесь проехал автобус из части ПВО, собиравший своих. Девушка пропустила его.

Когда двери ЛАЗа из авиаполка распахнулись, девушка оторвалась от дерева. Она пристроилась в хвост толпе людей, заходивших в автобус.

— Постой, а ты кто такая? — остановил ее на входе прапорщик с усыпанными веснушками лицом.

— Жена офицера, — с акцентом произнесла девушка, смотря вниз.

— Стой! Какого офицера? Назад. — Прапорщик выставил руку вперед, не пуская ее в автобус. — Посторонним нельзя.

Она подняла глаза и посмотрела на военного. Он успел отметить ее восточную красоту («Может, все-таки взять?» — мелькнула мысль). Но его ужаснули глаза девушки. От них веяло космической пустотой и холодом. То был взгляд из другого мира. И это было последнее, что увидел в своей жизни прапорщик. Потому что в следующее мгновение прогремел взрыв. Автобус тряхнуло. Человеческие тела превратились в бесформенное месиво.

Прапорщика с веснушками — чью кудрявую голову любила ласково трепать жена, а годовалая дочка ездила у него на плечах и радостно кричала: «Пяпа, мой пяпа!» — разорвало в клочья. Лицо с веснушками превратилось в кровавую кашу.

Рыжие волосы перемешались с человеческим мясом в салоне автобуса.

Девушку-смертницу раскидало на мелкие кусочки. Лишь голова осталась цела и теперь лежала рядом со взорванным автобусом. Мертвый рот был приоткрыт, а от глаз по-прежнему веяло космической пустотой.

ИТАР-ТАСС

В результате взрыва автобуса со специалистами ВВС России погибли 17 человек. Еще 12 получили тяжелые ранения. По свидетельству очевидцев, женщина-смертница целенаправленно ждала именно автобус с персоналом 4-й воздушной армии ВВС, которая участвует в налетах на горные районы Чечни. Незадолго перед этим она пропустила автобус с военнослужащими ПВО. Не исключено, теракт — месть именно летчикам.

Заместитель генерального прокурора предположил, что террористка хотела проникнуть на военный аэродром и устроить взрыв там. Но ее не пустили в автобус. Кстати, именно в тот день на аэродроме находился с инспекцией командующий ВВС России.

Москва

— Отдел расследований, какие у вас будут заявки? — Ответственный секретарь посмотрел на вошедшего Ветрова.

— Никаких, — ответил Андрей, прислонившись к дверному косяку, — но мы будем держать руку на пульсе.

Он окинул взглядом комнату дежурной бригады. Вокруг овального стола сидели ответственный секретарь, выпускающая бригада и дежурные по отделам. Свободных стульев не было.

— Как никаких? — Ответсек снял очки. — А взрыв в Моздоке?

— Ах, в Моздоке, — Ветров не знал, что случилось в Моздоке, потому что опоздал на утреннюю планерку и не успел посмотреть перед ней ленту новостей. Но сделал вид: ему все известно в мельчайших деталях и ничего интересного он в этом не видит. — Это пусть отдел информации делает. Или корсеть. У нас есть собкор в Моздоке? — Андрей едва удержался, чтобы не зевнуть.

— Нет. Это будете делать именно вы. Позвоните в Моздок, в МЧС, в МВД, в Минобороны, возьмите комментарии.