куда? Все интересующие Крюкова лица так или иначе связаны были с частным охранным предприятием «Щит и меч». Но соваться туда сейчас было опасно. Ниточка в «Эльдорадо» оборвалась.
Тут опер вспомнил про заброшенный одинокий дом, возле которого был убит Дьякон и где он потерял след киллера. Может быть, место встречи Дьякона и его убийцы было выбрано не случайно? Могли преступники оборудовать в пустом доме подвал и спрятать там Эльвину? Запросто. А вдруг и «Москвич» еще не забрали? Вот и колеса на первое время. Без машины опер чувствовал себя, как цыган без лошади.
Со времен античных философов и из рассказов о Ленине хорошо известно, что пешая ходьба способствует процессу мышления. Так и оказалось. К тому моменту, когда Крюков дошагал до трассы, в голове у него полностью сложился план оперативных мероприятий.
Доехать до места с одного раза не получилось. Частник довез его только до Москвы, здесь пришлось искать другого водителя. Зато на месте происшествия Крюкова ждала удача.
Серый «Москвич» киллера он заметил не сразу. Теперь он стоял за домом. Кто и зачем его туда переставил? В машине никого не было. Крюков осторожно подобрался к дому. Двери и окна были плотно забиты, изнутри не доносилось ни звука. Казалось, дом давно необитаем.
Вскрыть замок «Москвича» оказалось секундным делом. Здесь его ждал сюрприз. На заднем сиденье лежал большой сверток. По виду он напоминал человеческое тело. Крюков осторожно развернул его и понял, что не ошибся. Догадка подтвердилась. Перед сыщиком был труп несчастного любовника Карабиновича, знойного мачо Эроса, загадочно исчезнувшего из кабинета Карабиновича в момент его убийства. Вот и думай: то ли его убили как свидетеля убийства Артема, то ли он сам своего хахаля убил, а в качестве платы получил пульку в лоб?
Крюков, не моргнув глазом, выволок тело из машины и обыскал его. Разумеется, никакой записной книжки Ложкина при убитом не обнаружил. Нашел в разных карманах немного денег, которыми даже убийцы побрезговали. Что ж, хорошо живут. Крюков сейчас себе такой роскоши позволить не мог. Он без малейшего стыда и обобрал покойника до последней копейки. Потом взломал дверь в доме и перетащил его тело в одну из комнат.
После этого сыщик приступил к осмотру помещений. С первою взгляда было ясно, что люди сюда давно не забирались, даже бомжи. Его интересовало другое — какая-нибудь замаскированная дверца, люк или тайник. Но ничего похожего он не обнаружил. Тщательный осмотр «Москвича» тоже ничего не дал. И там, и там стерильная чистота, в смысле информации.
Следующей мыслью Крюкова было врубить двигатель «Москвича» и укатить на нем. Но, прикинув, он передумал. Ведь появился же кто-то, чтобы подбросить в машину тело несчастного гея. Во всяком случае, до ночи можно было подождать.
Крюков нашел в доме одеяло, перебазировался в «Москвич», лег на заднее сиденье накрылся с головой. Ждать пришлось долго, он успел капитально замерзнуть. Ему уже начинали приходить в голову совершенно идиотские мысли типа: а не включить ли печку в машине или не сгонять ли в соседний магазин за водкой?
Со временем вторая мысль стала казаться ему все более приемлемой. Наконец он не выдержал.
Немного откинул одеяло и одним глазом посмотрел на улицу. За окном давно стемнело. Пустынная местность навевала уныние. Только вдали светились гостеприимные огни магазина.
Опер решился. Только туда и обратно. Одна нога здесь, другая там. А выпить можно и на бегу, по дороге. Однажды ему пришлось пить на бегу. Он служил срочную в армии и был застигнут патрулем в самоволке. Уйти не было возможности. Понимая, что водку у него все равно отберут, а сидеть на «губе» пьяным гораздо веселее, чем трезвым, молодой Крюков дал ходу. Бегать пришлось по кругу, как лошадям в цирке. На бегу он сумел открыть бутылку и сделать несколько больших глотков, после чего спокойно сдался патрулю…
Он уже напряг мышцы, чтобы вылезти, как услышал звук подъехавшей машины. Хлопнула дверь, машина снова зашумела мотором и уехала. К «Москвичу» кто-то подошел. Неизвестный долго стоял молча. То ли обследовал окрестности, то ли мочился на колесо. Заглянуть в салон он не пытался, затемненные стекла и вечерний мрак делали это занятие бессмысленным.
Крюков извелся ожиданием. Наконец неизвестный решительно отпер водительскую дверь и сел за руль. Крюков дождался, пока двигатель заработал, после этого сел и приставил ствол пистолета к затылку водителя.
— Какая встреча, снова господин Ерохин! Сотрудник частного охранного предприятия «Щит и меч». И, наверное, опять с заявлением о находке пистолета? — радостно произнес сыщик.
Ерохина, а это был он, заколотило. Да и кто бы не испугался, услышав за спиной голос покойника.
— Бы… Мы…
— Не мычи. Ты один, или, как обычно, с другом?
Ерохин наконец понял, что имеет дело не с усопшим гомиком, а со старым знакомым опером и немного успокоился.
— Один я.
Крюков продолжал, подкрепляя слова болезненным постукиванием по затылку пленника дулом пистолета.
— Быстро, твое задание! Кто тебя послал? Признавайся, скотина!
Ерохин снова приуныл. Видимо, он просто боялся пистолета, как другие боятся лягушек или пауков.
— Я ничего не знаю, никого не убивал! Меня послали только убрать труп и отогнать машину.
— Кто?
— Да этот мусор, шестера щегловская, Тарасов. Он у шефа вроде завхоза. Машины, хазы — всякой ерундой занимается.
— Куда ты должен был отогнать машину?
Ерохин опустил голову.
— А, стреляй. Один хрен, Щеглов меня убьет.
— Не убьет. Это видел?
Опер показал бандиту в зеркало заднего вида щегловский «Пернач» так, чтобы тот заметил золотой курок. На Ерохина пистолет шефа произвел сильное впечатление.
— Так ты его?.. Когда успел?
Крюков не любил врать без необходимости, поэтому тактично промолчал, но направил серебристое чудо на собеседника. Ерохин, расценил это как личную угрозу и вздрогнул.
— Если я тебе сдам Чистильщика, ты меня не грохнешь? — спросил он внезапно осипшим голосом.
Крюков прокашлялся, чтобы ответ прозвучал как можно искреннее.
— Сегодня не убью. А завтра, может быть, тебе больше повезет. Тогда уж ты не забудь, как я спас тебе жизнь. Договорились? Значит, говоришь адрес, я тебя связываю и кладу в багажник. Если не соврал, отпущу.
— А гарантии? — попытался ухватиться за соломинку Ерохин.
— Губы раскатал, размечтался, — рассердился сыщик. — Не нравятся мои условия, могу замочить прямо здесь. Или в сортире, выбирай, что нравится.
— Я согласен! — поспешно согласился Ерохин и принялся разъяснять, как ехать и куда…
* * *
Искомый дом находился в спальном районе Гольяново. Крюков не стал подъезжать к нему близко и оставил «Москвич»
