дочь ему говорят: давай кто-то из нас поведет. Он ни в какую. Ну и доигрался – лобовое столкновение с грузовиком. Все всмятку. Водитель грузовика мертв. Натали в отключке, а ее мать пробила головой лобовое стекло, и ей острыми краями пропороло горло. А на Серфе ни царапинки. Когда Натали пришла в себя, она была вся в крови своей матери, а мать лежала тут же чуть ли не с отрезанной головой. Знаешь, что я думаю? – Миллз наклонился ко мне и сказал доверительно: – Я думаю, в этот момент Натали и свихнулась. На первый взгляд незаметно, но это так и есть. Серф тоже чуть не тронулся, когда увидел, что Натали ранена. И она видела, как он переживал. До этого момента, она сама мне рассказывала, он никогда своих чувств не показывал. Он был виноват в смерти ее матери, и Натали возненавидела отца, причем ненависть с годами только крепла. Чтобы его наказать, Натали притворилась, что не может ходить. В первые месяцы, наверное, это и правда было для него наказанием: он ведь, если ей верить, не может жить без дочки. Но спустя время он, должно быть, к этому привык. Натали не верит, что ему все равно, а я думаю, так оно и есть. Ну сам прикинь. Она сидела в инвалидном кресле или лежала в кровати целых два года, выходила, только когда Серф уезжал, или по ночам, когда была уверена, что он ее не увидит. Разве она нормальная?
– А как ты там оказался? – спросил я.
– Им требовался новый охранник на ворота. А я в тот момент был на мели и искал работу. Ну знаешь, как бывает. Через пару дней она начала со мной заигрывать. Должно быть, скучно ей было сидеть одной. Решила – хорошо бы завести парня для развлечения.
– А знаешь ли ты что-нибудь про чемодан с украденными вещами, которые нашли у Аниты в шкафу?
– Это Натали придумала. Я сам собирал вещи, а она подкидывала в чемодан. Думала, это подпортит Серфу медовый месяц с молодой женой. У нее такие идеи все время возникали.
– А что ты скажешь про Гэйл Болас?
Миллз был явно удивлен.
– Ты и до нее добрался, приятель? И что ты про нее знаешь?
– Я тебя спрашиваю. Ты же ее знаешь?
Он кивнул:
– Ну да. Она приехала сюда месяца четыре назад. Повернутая на боксе. Мы познакомились у Олафа Крюгера. Я тогда еще боксировал. Ну, мы друг другу понравились. Ей больше всего нравилось смотреть, как я дерусь. Когда я бросил это дело, она потеряла ко мне интерес. Знаешь, как это бывает, приятель? Девчонка крутая, все всегда знала. С такой надо держать ухо востро, а мне это скоро надоело. Кстати, насколько я знаю, она зарабатывала на жизнь игрой в покер. Она может перетасовать колоду так, что все тузы окажутся снизу: это ей как тебе прикурить. Что с ней потом стало, я не знаю.
– А она когда-нибудь говорила про Ли Тайлера?
Миллз покачал головой:
– Нет. А кто это?
– Не важно. А что ты делал в доме Барклая пару дней назад?
Он кинул на меня быстрый взгляд:
– А ты деловой… А ты-то что там делал?
– Я тебя спрашиваю. Что ты искал?
– Это снова Натали. Она послала меня туда поискать какой-нибудь компромат. Хотела убедить Серфа в том, что Анита наставляет ему рога. Но я ничего не нашел.
Я допил виски и поднялся.
– А про убийство ты что думаешь? Почему убили Дану Льюис?
Он покачал головой:
– Понятия не имею. Натали думает, что это Анита, но я сомневаюсь. У Аниты не тот характер. – Миллз рывком вскочил с кресла. Страх и виски мешали ему твердо стоять на ногах. – Короче, если ты все спросил, приятель, то я, пожалуй, пойду. Сложу вещички и уеду. Лучше будет, если между мной и этими делами окажется побольше миль.
– Да, – сказал я. – Я спросил все, что хотел.
5
На обратном пути в Оркид-Сити я обдумывал все, что увидел и что узнал от Миллза. На первый взгляд эти сведения не имели отношения к смерти Даны, хотя кое-что и прояснилось. Но все же до обнаружения убийцы было еще далеко.
Я был по-прежнему уверен, что ключ к расследованию – это мотив убийства. Нужно было выяснить, каким образом бриллиантовое ожерелье оказалось в квартире Даны. Пока что я не мог этого объяснить. Насколько можно было судить, круг подозреваемых значительно сузился. Убийцей мог быть или Тайлер, или, возможно, Баннистер. Но скорее всего – Тайлер. Зачем Баннистеру было убивать Дану? Разве что ему пообещали ожерелье в качестве платы, а поскольку оно ему не досталось, он свел счеты с Анитой, застрелив ее. Все эти гипотезы казались мне слабенькими, но я все-таки решил их пока не отбрасывать и подумать еще. Натали Серф вряд ли могла застрелить Дану: у нее не было мотива, да и не справилась бы она с кольтом 45-го калибра. Я продолжал мысленно перебирать факты, пытаясь сложить пазлы, но ни к чему не пришел.
Тем временем я добрался до своего дома.
В темноте место казалось каким-то незнакомым. Я открыл дверь, включил свет и с тяжелым сердцем вошел в гостиную. Часы на каминной полке показывали четверть второго. Я так устал, что хотел сразу повалиться в постель, даже не раздеваясь.
Но как только я вошел в спальню, зазвонил телефон. В ночной тишине этот звонок казался особенно громким, прямо истерическим.
Тихо выругавшись, я сел на край кровати и взял трубку. Звонил Пэт Финнеган, явно взволнованный.
– Я нашел его, мистер Маллой! – объявил он. – Он прячется у Джо Бетилло, он там прямо сейчас.
Я весь обратился в слух:
– Ты говоришь про Ли Тайлера?
– Ну да. Хотите, я приеду?
– Ты давай ложись спать, – сказал я, с сожалением похлопав на прощание по своей подушке. – Я сам управлюсь. Спасибо за наводку, Пэт.
– Погодите-ка, мистер Маллой. Вам нельзя туда одному, – возбужденно заговорил Финнеган. – Бетилло – очень плохой парень, с ним нельзя шутить, надо быть осторожней.
– Ты не волнуйся, Пэт. И знаешь что – можешь сделать мне одолжение? Позвони во Фриско и попроси Кермана вылететь сюда первым же самолетом. Расскажи ему, где прячется Тайлер. – Я дал Финнегану телефон гостиницы, где остановился Керман, и прибавил: – А Бетилло и Тайлера предоставь мне.
– Но послушайте, Бетилло действительно крутой… – начал Финнеган, но я его оборвал:
– Я тоже. Иди спать. Пока!
Я бросил трубку, еще раз с сожалением хлопнул по подушке и направился к машине.
1
