Вася с сомнением посмотрел на шефа - не издевается ли, потом - с ужасом - на старую развалину, потом снова - с робкой надеждой - на Борихина. Но тот не шутил.
- Вот на эту сменить?!! - в голосе Васи звучало неподдельное возмущение этим кощунственным предложением. - Ну уж нет! Знаете, Игорь Борисович, даже унижение мента ментом имеет свои пределы.
- Ты меньше рассуждай! - прикрикнул на помощника Борисыч. - Скажи спасибо, что Семен Аркадьевич разрешил. А то и дальше пешком бы бегал.
- Так может, я лучше побегаю?
- Хватит выпендриваться, Василий, в самом деле, - рявкнул выведенный из себя шеф. - Бак полный. Дождись, пока они доедят свой... ну то, что ты сказал, проследи, куда отправятся, и тут же звони мне. Понял?
С душераздирающим вздохом Василий принял ключи.
- Вот так оно всегда, - философски заметил он. - Кому судьба карамелька, а кому...
- И осторожней будь, понял? - напутствовал помощника Борихин.
- А вы, Игорь Борисыч, уж пожалуйста, это...
- Чего? - выглянул из окошка Васиной машины Борихин.
- Машину поберегите. А то вы у нас лихач известный... - и Вася печально вздохнул.
- Ну что, братья и сестры. Завтра начинаем большую войну. Вер, тебя Толстый уговорил уехать?
Все-таки зря Толстый клеветал на Буржуя. Тот совсем не понапрасну переводил текилу и теперь испытывал некоторые проблемы с дикцией. Но Вера его поняла.
- А чего меня уговаривать, - ответила она, - я женщина послушная.
- Умница, - Толстый наклонился и поцеловал жену в макушку.
- Тогда есть предложение набраться сил. В смысле поспать немного.
Пожарский почему-то воспринял это предложение как вежливый намек.
- Да, я пойду, - и он направился к двери.
- Еще чего! - Толстый ухватил его за рукав.
- Перестань, Олежка... - Буржуй поднял глаза. - Никто никуда не пойдет. - Чуть пошатнувшись, он повернулся к Толстому: - Жилплощадь же позволяет, хозяин?
Тот горделиво обвел рукой квартирные просторы:
- А то!
В дверь позвонили.
- Ничего себе... - Буржуй сфокусировал взгляд на часах, потом перевел его на хозяина. - Ты кого-то ждешь?
- Ребенка. Пацана, - честно признался Толстый. - А так - вообще-то никого. Я сейчас! - он вышел в коридор.
Время перевалило за полночь, и звонок в такой час мог означать, как минимум, серьезные известия, а потому все внимательно прислушивались к разговору в прихожей. Явился вахтер и доложил, что какой-то шустрый мальчишка только что доставил пакет, попросил немедленно его передать и тут же умчался. Разговор затих. Щелкнул замок.
- Совсем сдурели! - на пороге комнаты появился Толстый с большим желтым конвертом в руках. - Почему домой? Почему на ночь глядя?
- Ты открывай, открывай, - потребовал Буржуй.
- Что, сейчас? - с сомнением воззрился на него хозяин, но все-таки сдался. - Ладно.
Из разорванного конверта на стол посыпались фотографии, много фотографий. На каждой красовался генеральный менеджер фирмы Алексей Степанович Воскресенский.
И не один, а рядом - или даже в обнимку - с покойником. Покойником по имени Олег Кулик.
Коваленко даже протрезвел слегка. Все переглянулись. Кулика хорошо помнил каждый из присутствовавших здесь.
Это был человек, который когда-то помог Кудле разорить Буржуя.
ГЛАВА 21
По дороге домой почему-то вспомнился паренек, которого пришлось припугнуть в квартале старых домов. Забавный юноша: коленки дрожали, но держался! Кудла усмехнулся, инстинктивно взглянул в зеркальце заднего вида. Трасса в рассветной дымке была абсолютно пуста. Он прибавил газу.
Дом встретил хозяина хмуро. В холл через застекленный потолок проникал жидковатый свет раннего утра, и в нем все вокруг - мебель, станки с полотнами, драпировки - смотрелось как никогда сиротливо и заброшенно. Вдруг какое-то движение, даже не движение, а тень, намек на него, заставило Кудлу насторожиться. Рука его потянулась к набалдашнику трости. Не поворачивая ни корпуса, ни головы, он одними глазами оглядел помещение.
- Ну что, пришел мой черед тебя удивлять? - Кудла расслабился и тут же чуть поморщился. Кому еще могла принадлежать такая фраза - выспренняя и излишне мелодраматичная С насмешкой посмотрев на вышедшего из-за станка Буржуя, хозяин дома вместо приветствия сказал:
- Чтобы удивить меня, тебе придется очень сильно постараться. Я думал - забрались грабители. В следующий раз будь осторожней.
Буржуй на насмешку ответил насмешкой. Кивнув на полотна, спросил:
- Думаешь, кто-то мог позариться на нетленку?
- Я не собираюсь обсуждать с тобой свое искусство. Что тебе нужно, Буржуй?
- Нужно сказать тебе: я не верю ни одному твоему слову, что бы ты ни говорил.
- Ты вломился сюда на рассвете, чтобы сообщить мне это?
- И еще то, что на этот раз я не дам тебе уйти.
- Ты предлагаешь поединок прямо сейчас? - Кудла ухмыльнулся. - Я готов.
- А я - нет. На этот раз будем играть по моим правилам. И я обещаю тебе: уж теперь я выясню все! Ты понял - все! И вот тогда ты мне ответишь. Я пришел сказать тебе, что с этой минуты я буду знать о каждом твоем шаге, буду просчитывать их наперед, читать твои мысли! Улыбайся, улыбайся. Скоро ты убедишься, что я не шучу.
Кудла лениво поиграл тростью, равнодушным взглядом окинул Буржуя с ног до головы и устало вздохнул:
- Какие же вы все одинаковые. Это невыносимо. Врываетесь ко мне, говорите какие-то слова. Вечные подростки, которым так и не суждено повзрослеть.
- Я знаю: все это делаешь ты!
- Что - все? О чем ты? - Кудла удивленно поморщился. Но Буржуй не обратил внимания на его вопрос и продолжал:
- Просто пока не знаю как. Но узнаю, обязательно узнаю.
- Слушай, ты меня утомил. Уходи, - хозяин отвернулся, демонстрируя гостю абсолютное нежелание продолжать разговор.
- Ты говорил, что собираешься мстить...
Кудла резко повернулся и уставился на Буржуя своими глазами-льдинками.
- Собираешься обычно ты. А я делаю то, что должен сделать. А месть... - он задумчиво повертел трость в руке. - О, месть - одно из немногих чувств, ради которых стоите жить на свете. Но тебе этого не понять, сирота.
- Ошибаешься, - Буржуй заиграл желваками. - Теперь я понимаю это лучше тебя.
- Знаешь, я почему-то очень устаю от разговоров с тобой. - Кудла брезгливо скривился. - До тошноты. Я, по-моему, уже сказал, чтобы ты убирался из моего дома.
- Мы еще увидимся, - Буржуй зашагал к двери.
- Хорошо, - кивнул Кудла и бросил ему в спину: - Только сделай одолжение: пусть следующий раз будет последним. Самым последним.
На пороге Буржуй обернулся:
- Обещаю.
На этот раз Василий вел Кудлу предельно осторожно, чему помогала и невзрачная внешность "жужика", как он окрестил свой новый экипаж. Но то, что было плюсом на городских улицах, за городом, на трассе, стало несущественным. Тут главную роль играла мощность движка. Стремясь не отстать от Кудлы, Василий выжимал из "жужика" все возможное и сверх того. Машинка надрывно и жалобно ревела, развивая невиданную для себя скорость, но все равно безнадежно отстала с того самого момента, как Кудла выехал на шоссе.
Когда Вася подъехал к своим "засадным" кустам, машина Кудлы, слава Богу, стояла у особняка. Парень, пошатываясь и утирая взмокшее лицо, словно всю дорогу ему пришлось пробежать на собственных ногах, выбрался из тесного экипажа и набрал номер Борихина.
Тот отозвался сразу же, будто тоже не спал всю ночь и бдел у телефона:
- Алло. Кто это?
- Михаэль Шумахер, гонщик-профессионал, - представился Вася, и прозвучало это довольно зло и бодро одновременно.
- Василий, ты? Заканчивай свои шуточки. Ты где?
- На финише, - двусмысленно ответил парень. - Я, босс, человек не злопамятный, но этот болид вам до смерти не забуду.
- Не забудешь, не забудешь. Давай докладывай.
- И что - ни слова сострадания, дружеского участия? - к уставшему парню постепенно возвращалось его обычное бодрое расположение духа.
- Будет тебе и сострадание, и участие, - заверил его Борихин. Так ты где?
- На месте. После выезда из города объект предпринял попытку отрыва, которая ему, представьте, удалась. Сейчас его машина припаркована около дома, а я нахожусь на исходной, в кустах. "Феррари" со мной, не извольте беспокоиться.
- Доложи, как прошла ночь, - потребовал Борихин.
- Йес, сэр! - Василий стал навытяжку и иронично отдал телефонной трубке честь. - После "Сантори" наблюдаемые проследовали в маленькую частную гостиницу "Анеля" около Печерского моста и там предавались бурной страсти приблизительно до четырех утра.
- Ты что, в щелочку подглядывал? - буркнул шеф.
- Циничный вы человек, Игорь Борисович. Наблюдение велось с произрастающего поблизости каштана. Но потом рассвело, ранний народ потянулся по своим делам, и я смекнул, что на дереве буду смотреться неуместно. Тем более, что сидеть на нем всю ночь - удовольствие, честно говоря, ниже среднего. В шесть - ноль восемь блондин вышел из гостиницы, сел в машину и продемонстрировал мне все преимущества западных технологий. Барышня, по идее, до сих пор там.
