Дон встал из своего кожаного кресла. Остальные мужчины тоже встали, а Клеменца и Тессио снова обняли дона. Хаген открыл дверь, и дон внимательно посмотрел на него. Потом дон положил ладонь на щеку Хагена, спешно обнял его и сказал по-итальянски:
— Ты был хорошим сыном. Ты меня утешаешь.
Сказав это, дон поднялся в спальню, чтобы поговорить с женой. Хаген позвонил Америго Бонасера и сказал могильщику, что этой ночью он должен погасить свой долг.
Убийство Сантино Корлеоне потрясло весь преступный мир Америки. И когда стало известно, что дон Корлеоне встал с больничной койки, чтобы взять управление семейным делом в свои руки, когда шпионы сообщили, что на похоронах дон Корлеоне выглядел совершенно здоровым, главы пяти семейств предприняли отчаянные усилия, готовясь к новой кровопролитной войне, которая, по их мнению, непременно должна была разразиться.
Один только Хаген догадывался об истинных намерениях дона и не удивился, когда ко всем пятерым семействам были посланы гонцы с предложением о мире. Дон Корлеоне предлагал созвать конференцию с участием представителей всех семейств города и избранных семейств других городов страны. Семейства Нью-Йорка — самые могущественные в стране и их положение должно было повлиять на положение всей страны.
Вначале появились опасения. Не готовит ли дон Корлеоне западню? Не пытается ли он сбить с толку врагов и ослабить их бдительность? Не собирается ли он массовым убийством отомстить за кровь сына? Но дон Корлеоне дал понять, что его намерения — искренни. Он поручился за безопасность представителей всех семейств и не сделал ни одного шага к дополнительной военизации семейства или поисков союзников. После этого он окончательно доказал искренность своих намерений, обратившись за помощью к семейству Бочичио.
Семейство Бочичио было единственным в своем роде: в Сицилии оно являлось одной из самых жестоких ветвей мафии, в Америке же сделалось орудием мира. Когда-то это была группа людей, живших за счет своего упрямства, теперь же эти люди жили, если так можно выразиться, за счет своей святости. Основным богатством семейства Бочичио была теснейшая родственная связь между его членами, верность семейным интересам, удивительная даже для общества, в котором верность семье опережает верность жене.
В семействе Бочичио было когда-то около двухсот душ, и оно господствовало в небольшой части юга Сицилии. Источником доходов семейства служили четыре или пять мельниц, которые обеспечивали всех членов семейства хлебом и работой. Родственные браки внутри семейства способствовали его укреплению.
Они не позволяли строить мельницы или плотины, способные снабжать водой их конкурентов или разрушить их собственные плотины. Богатый помещик пытался однажды построить мельницу для своих собственных нужд. Мельница сгорела. Он пожаловался в полицию, и трое членов семейства Бочичио были арестованы. Но еще до начала суда сгорела усадьба помещика. Жалоба была аннулирована. Через несколько месяцев после этого в Сицилию прибыл крупный правительственный чиновник и предложил решить проблему хронического недостатка воды на острове строительством крупной плотины. Из Рима прибыла группа инженеров. Местные дети и члены семейства Бочичио с грустью взирали на них. Район был окружен полицейскими, которые поселились в построенных специально по этому случаю казармах.
Ничто, казалось, не в состоянии было остановить строительство плотины, и в Палермо уже сгружалось необходимое для строительства снаряжение. Но дальше этого дело не пошло. Семейство Бочичио заручилось поддержкой остальных группировок мафии. Тяжелое оборудование было повреждено, легкое — разграблено. Представители мафии в парламенте обрушились на инициаторов строительства плотины. Это длилось несколько лет, пока к власти не пришел Муссолини. Диктатор приказал достроить плотину, но она так и не была построена. Диктатор знал, что мафия представляет угрозу его режиму, являясь государством в государстве. Он предоставил чрезвычайные полномочия полиции, и та быстро решила проблему с арестами и ссылкой на каторжные работы. Поголовным арестом всех, кто подозревался в причастности к мафии, они добились своего. При этом пострадало и немало ни в чем не повинных людей.
Семейство Бочичио не обладало достаточной силой и умом для бесконечной борьбы. Половина членов семейства погибла в вооруженных стычках, вторую половину отправили на каторжные работы на острова. В Америку удалось нелегально переправить лишь небольшую горстку людей из двадцати эмигрантов, которая поселилась в небольшом городке неподалеку от Нью-Йорк-Сити, в долине Хадсон. Там, начав с самой нижней ступеньки общественной лестницы, она превратилась в компанию по вывозу мусора и обладательницу множества грузовиков. У них не было конкурентов, и дело процветало. А конкурентов не было по простой причине: всякий, кто брался за вывоз мусора, находил свой грузовик сгоревшим или поломанным. Одного отчаянного парня, который осмелился снизить цены, нашли задушенным в куче мусора, который он сам же собрал.
Мужчины женились (нет нужды добавлять — на сицилийских девушках), рождались дети и хотя дела по вывозу мусора было достаточно для пропитания, оно не позволяло платить за другие удовольствия, предлагаемые Америкой. И тогда члены семейства Бочичио превратились в посланников мира и заложников во время переговоров между воюющими группировками мафии.
Они сознавали свою ограниченность и неспособность тягаться с другими семействами в борьбе за организацию таких дел, как проституция, игры, наркотики. Эти простаки были способны предложить подарок патрульному полицейскому, но не знали, как подобраться к политическому взяточнику. У них всего два положительных качества: честность и жестокость.
Бочичио никогда не лгали, никогда не изменяли друзьям. Бочичио также никогда не забывали обиды и не оставляли ее без отмщения, как бы дорого это им не обходилось. Так, случайно, они и наткнулись на то, что стало их прибыльной профессией.
Когда находящиеся в состоянии войны семейства решали пойти на мирные переговоры, они связывались с Бочичио. Глава семейства Бочичио брал на себя предварительные переговоры и поставку необходимого числа заложников. Так, например, когда Майкл отправился на встречу с Солоццо, один из членов семейства Бочичио остался в качестве заложника в доме Корлеоне, за что платил, разумеется, Солоццо. Будь Майкл убит, Корлеоне ликвидировали бы этого заложника. Семейство Бочичио отомстило бы Солоццо, как виновнику гибели их соплеменника. Члены семейства Бочичио были настолько примитивны, что на пути к мести их ничто не могло остановить. Они не останавливались и перед опасностью для жизни. Заложник Бочичио был надежнее золота.
И вот теперь, когда дон Корлеоне попросил Бочичио вести мирные переговоры и поставить заложников для всех приглашенных на конференцию семейств, никто не позволил себе усомниться в искренности его намерений. Тут не могло быть измены. Конференция будет безопаснее свадьбы.
После передачи заложников состоялась встреча в комнате совещаний одного небольшого банка, президент которого был должником дона: часть акций, записанных на его имя, принадлежали дону. Президент всегда помнил день, когда он предложил дону Корлеоне письменное удостоверение об истинной принадлежности акций. Дон Корлеоне был потрясен.
— Я мог бы тебе доверить тебе свое имущество, — сказал он президенту. — Я мог бы доверить тебе свою жизнь и здоровье моих детей. Я не допускаю, что ты способен обмануть меня. В таком случае рухнул бы весь мой мир, вся моя вера в человека. Разумеется, у меня все записано, и в случае моей смерти наследники будут знать, где искать мои деньги. Но я уверен, что ты взял бы на себя защиту интересов моих детей.
Президент банка хоть и не был сицилийцем, хорошо понял дона. Теперь просьба дона была для него приказом, и в субботу утром в распоряжение семейств была предоставлена комната совещаний банка с глубокими кожаными креслами и звуконепроницаемыми стенами.
Охрана банка была поручена небольшой группе специально подобранных людей, которые были одеты в форму служащих банка. В субботу в десять часов утра комната совещаний банка начала заполняться. Кроме пяти семейств Нью-Йорка были приглашены представители десяти семейств со всех концов Соединенных Штатов, кроме, разумеется, Чикаго, на который давно махнули рукой. Нечего звать бродячих псов на столь важное совещание.
В распоряжении гостей был бар и буфет. Каждый представитель семейства имел право привести на конференцию только одного помощника. Большинство донов привели своих консильори, и число молодых людей на конференции было относительно невелико. Том Хаген был одним из немногих молодых людей и единственным не сицилийцем. Он был объектом пристального внимания всех присутствующих.
