- Откуда тогда "жучки"?
- Внутренняя безопасность зарабатывает место под солнцем, - твердо заявил Ромин. - Вслепую забрасывают крючки, авось клюнет какая-нибудь плотвичка. Понесут её, бедолагу, торжественно положат на стол тому же министру. Вот, дескать, как мы отрабатываем доверие и... зарплату... Ничего страшного, выбрось из головы. Вначале я тоже, честно сказать, напугался, потом - поразмыслил... Пока "внутренники" нас с тобой не зацепили за жабры, можно спать спокойно. И не только спать, но и жить...
По замыслу, "слухачи" должны убедиться - наивные друзья уверены в том, что жучки принадлежат уголовке, у них нет ни малейшего подозрения в причастности Волина.
С час мы со Славкой ползали на коленках, простукивали пол, шевелили занавески, прощупывали обои, проверяли мебель. Так старатели на приисках разыскивают золотинки в породе, вот только наши "золотинки" совсем другого качества и назначения. В заключение отключили цилиндрик в настольной лампе.
- Кажется, все, - старательно отряхнул пиджак и модные брюки Славка. Можно говорить открытым текстом...Принес?
На кухонный стол лег минимагнитофон, рядом - две кассеты.
23
Как я и предполагал, беседа Волина с аптечным препринимателем ничего нового не содержала. Слезливые просьбы Листика сократить размер "налога" встречали откровенные насмешки главы "крыши". Ссылки на предстоящее банкротство - наглый смех. Единственный "пунктик" привлек внимание.
"Почему-то Второв платит меньше моего, а у него - банк..."
"Второв - особая статья, с ним не равняйся."
"А Пантелеймонов?"
"Тем более. Не хочешь платить - пожалуйста, сниму своих парней - сам разбирайся с рэкетирами..."
Заключение "дружеского диалога" заставило насторожиться.
"К тому же, ты провинился, а любая провинность вызывает наказание."
"В чем? - голос "аптекаря" испуганно завибрировал. - Всегда делал, как ты скажешь..."
"Наезжать на завербованного мною сыскаря кто тебе велел? Я?"
Небольшая пауза. Я представил себе, как побледневший бизнесмен ловит открытым от изумления ртом почему-то сгустившийся воздух, как таращатся его хитрые глазища.
"Тут дело, можно сказать, семейное, Семен Аркадьич... Когда-то сыщик повязал меня... Пришлось отсидеть..."
Волин несколько раз насмешливо помычал. На подобии коровы, в ясли которой вместо вкусной травы подсыпали песок.
"Не темни, меня не запутать. За тот случай ты сполна расплатился - три года Сутин пробалдел на зоне."
В принципе я давно был уверен - покушение организовал Листик. Даже сейчас, когда мы "помирились", я физически ощущаю волну ненависти, исходящую от аптечного бизнесмена. Его беседа с Волиным - лишнее подтверждение. А вот почему у "крыши" на первом месте Пантелеймонов, на втором - Второв, и где-то на "запятках услужливый Листик. Сейчас это вопрос вопросов.
Прослушивание записи беседы с банкиром несколько развеяли туман. Оказывается, дядя Светки - подставное лицо, фактическим владельцем банка является Волин, отмывающий через него грязные, окровавленные деньги.
В принципе, ничего удивительного: сращивание криминальных группировок с властными структурами и с банковским бизнесом - реалии нашего смутного времени. В данном случае банком руководит от имени и по поручению откровенного бандюги бывший партийный бонза, правоверный коммунист. Вот тебе и ещё одно "сращивание", ранее просто немыслимое. Бывший секретарь горкома партии - шестерка главаря бандитской группировки! Уму непостижимо! Для такого партбилет и номенклатурная должность всегда была непробивваемым щитом и надежной маскировкой. Лишившись этой защиты, Второв оказался голеньким, несчастненьким. Вот его и пригрел Семен Аркадьевич, внушил уверенность, помахал перед чутким носом баксами и использовал для своих целей. Зачем - тоже ясно: экссекретарь сохранил связи, которые необходимы новому хозяину.
Эта запись как бы просветила Волина, подняла его на несколько ступенек вверх. Обычная "крыша" с примесью примитивной уголовщины превратилась в самую настоящую банду оголтелых преступников,, имеющую свой собственный банк, свою вооруженную "гвардию", своих аналитиков и контрразведчиков.
Запись беседы Волина и Пантелеймонова вообще оглушила нас со Славкой.
Маг долго шипел, в нем - невнятные шорохи, непонятные шумы. Я догадался: хозяин накрывает на стол, готовит угощения для дорогого "друга". Звон стекла - упала со столика бутылка или фужер. Многослойная матерщина. Странно, при общении со мной Волин всегда обходился без ругательств, а тут...
"Тебе из железной кружки пить, паскуда, так тебя и перетак! Не умеешь вести себя в приличном обществе, отправляйся в бардак!"
"Извини, случайно... Я заплачу... Куплю новую..."
Молчание. Судя по звукам - "друзья" насыщаются, пьют.
"Куда девался все-таки обещаный мне сертификат на акции Росбетона?"
Я насторожился на подобии охотничьей собаки, почуявшей дичь. Машинально положил руку на плечо Ромина, крепко сжал его.
"Я ведь уже говорил - выписан на Севастьянова..."
"Слышал. Твой Севастьянов уже отчитывается перед Богом. Мне не он нужен - сертификат... Что сказала Слепцова?"
"Сперва молчала. Только молила оставить живой. А вот когда отнесли её в ванну и принялись окунать в воду с головой, заговорила... Вартаньян заставил выписать сертификат. За это дал бабе стопку баксов..."
"У тебя в Росбетоне кто командует: генеральный директор или дерьмовый экономист?"
Виноватое молчание. Я, будто на яву, вижу бодрого, деятельного Пантелеймонова, опустившего голову, перебирающего тонкими пальцами пуговицы на пиджаке. Вот кто, оказывается, задушил пожилую женщину!
"Почему молчишь, падла? Не вернешь мне украденное - сам знаешь, что я с тобой сделаю!"
Поток самого гнусного мата, змеиное шипение, сменяющееся ревом зверя, жаждущего добычи.
"Пощади, Семен Аркадьевич... Ведь я все сделал, что можно. Даже на убийство пошел - думал сертификат находятся в сейфе Сурена... Слепцову тоже..."
Господи, сколько накручено было версий - ни одна не оправдалась. Кто мог подумать, что Вартаньяна убил генеральный директор? Привычка нумеровать версии у меня в крови... А эта какая по счету?... Последняя.
"Называется подвиг совершил, безмозглая скотина! Подколол Вартаньяна, а что толку? Мои шестерки поджарили бы его на огоньке, отполировали брюхо утюгом - раскрылся бы, никуда не делся."
"Я его вначале добром просил, а он... Вот и пришлось... Не я его, так он бы меня... Подскажи, как теперь поступить?"
"Аннулируй выданный Севастьянову сертификат, выпиши новый - на меня! И не тяни, не заставляй принимать другие меры!"
"Но как это сделать?... Сертификат в сейфе то ли у Фомина, то ли у Никанорова... Не устраивать же налет на Думу..."
"Твои проблемы, дерьмо вонючее! Я и без того слишком долго ожидал, больше не намерен... Понял или пояснить другими словами? Даю тебе, тварь, неделю сроку, не выполнишь - пожалеешь, что на свет народился."
"Выполню... Не знаю как, но - выполню."
"Вот это другой разговор, за него стоит и выпить и закусить..."
Длительное молчание, слышны только горестные вздохи Пантелеймонова и громкое отрыгивание Волина. Изредка - бульканье наливаемого в рюмки коньяка.
"Знаешь, чего я больше всего боюсь, Семен Аркадьевич?"
"Ну?"
"Твоего зека-сыщика... Не верю ему,честно признаюсь, не верю. Пытался однажды убрать - не получилось... Хваткий он парняга, юркий, думаю, деда Ефима взяли не без его наводки."
Так вот кому я обязан покушением в ночном парке! Ничего, дорогой Вацлав Егорович, теперь - твой должник, расплачусь сполна, с процентами, дай время. Только непонятно, кто именно дважды покушался на меня: Пантелеймонов или Богомол? А может быть, "двойной тягой"?
"Как взяли? Он же - в больнице?"
"Уже - в изоляторе... Позавчера переселили. Как хочешь, но Сутина я побаиваюсь..."
"Нашел кого бояться, - звучный смех походит на рев гиены. - Доживает твой супротивник последние денечки. Выполнит одно мое задание - отправится догонять Вартаньяна. Да не один - вместе с подружкой, которая переправила в Москву сертификат."
Ромин многозначительно поглядел на меня. Дескать, все понял, пояснений не требуется? Я успокоительно снова сжал его плечо.
"Какое задание? - всполошился Пантелеймонов. - Продаст он тебя, не задумываясь, продаст. Может быть сейчас сидит в уголовке и пишет..."
"В уголовку Сутину нет хода, там его вычислили и выбросили... Спасибо за предупреждение - учту... Пока он мне нужен."
Все, запись кончилась, магнитофон умолк. - Спасибо, Костя, здорово помог. Завтра же возьмем Пантелеймонова. А перед его арестом переправим тебя в глубинку.
- Переправим, - зло передразнил я Ромина. - А как же быть с Иваном? Тоже - в глубинку? Тогда конец задуманной операции. Волина не повяжешь никого не убивал, не пытал, за организацию преступления наказаний не предусмотрено, сам знаешь. Он чист, как новорожденный, не успевший ни одной пеленки обмарать... И потом Волин ясно сказал по моему адресу: пока нужен. Сколько продлится это "пока", трудно сказать, думаю, столько, сколько проживет на этом свете зловонный Димыч.
