выглядит растерянным и грустным, если я правильно трактую выражение его лица. Обычно у него что в душе, то и на лице, и, вообще, он что думает, то и говорит – даже тогда, когда можно и промолчать. На нем фирменная футболка Парка приключений, как всегда. Он носит ее независимо от температуры окружающей среды и невзирая на то, что теперь уже холодно. Из-под футболки выпирают мускулы. Вид у Кристиана недовольный.
– «Финская игра»? – спрашиваю я.
Кристиан кивает. Потом несколько мгновений мы оба молчим. Я снова сверяюсь со своими расчетами. Кристиан все больше кажется мне достаточно подготовленным для того, чтобы выслушать и понять меня. Думаю, что момент подходящий.
– Кристиан, – говорю я, – Парк ведь важен для тебя?
– Мне все здесь нравится, – отвечает он без обиняков. – Тут нет препятствий для карьерного роста – все, как вы обещали. Я уже много где поработал…
– Так и есть, – соглашаюсь я. – А теперь ты получил еще и богатый опыт по сборке и разборке оборудования.
– Не знаю никого, кто справился бы с этим быстрее меня.
– Я тоже, – честно отвечаю я. – Поэтому решил обратиться к тебе за помощью. Речь идет о нашем Парке. О разборке и сборке оборудования. В рекордно сжатые сроки.
Кристиан с минуту размышляет. И он уже не кажется таким растерянным и грустным, как только что.
– Все считают, что я – это просто гора мышц, – говорит Кристиан. – Но я и думать умею.
– Я это вижу.
– И как будет называться моя должность?
Я быстро прокручиваю в голове предстоящие работы и требования к ним. А также, разумеется, припоминаю обсуждение названия его последней должности.
– Главный руководитель по разборке-сборке?
С лица Кристиана исчезают последние признаки тревоги. Но это не означает, что он перестал думать. Мыслительный процесс напряженно развивается, и это видно невооруженным глазом.
– «Главный менеджер по координации разборочных и сборочных работ». Мне кажется, это звучит более понятно, – говорит он наконец.
– Договорились. И еще один момент. Это дело тоже совершенно конфиденциальное. Никому ни слова.
Кристиан утвердительно кивает и, судя по всему, остается довольным результатами нашей беседы. Потом он вдруг вспоминает:
– Так что там с ногой Юхани? Она ведь по-прежнему зажата между бампером и эстакадой.
– Я помню о Юхани, – честно отвечаю я, – и разберусь с этим. Спасибо, что сообщил мне, Кристиан.
Лийтокангас стоит рядом с машиной, Саувонен сидит за рулем. Дверь автомобиля распахнута, двигатель работает. Лийтокангас показывает Саувонену зазор между большим и указательным пальцем, Саувонен плавно отпускает педаль сцепления. Я не замечаю движения автомобиля, но по усилившимся сдавленным стонам и глухому рычанию Юхани могу предположить, что машина на несколько миллиметров приблизилась к эстакаде. Помимо того что Юхани находится в очень неудобном месте, он еще и в крайне неудобном положении. Его левая нога зажата между автомобилем и эстакадой, а правая задрана вверх и зафиксирована той же эстакадой. Сам Юхани растянулся на капоте, судя по виду испытывая весьма неприятные ощущения. Первым меня замечает Лийтокангас.
– Мы не достигли особого прогресса в переговорах с новым руководством Парка, – говорит Лийтокангас.
По эстакаде я подхожу к месту, где распят Юхани, и Саувонен теперь видит меня из своего автомобиля. Он ставит машину на ручник, глушит двигатель и выскакивает наружу.
– Он такое же дерьмо, как и ты! – восклицает Саувонен и машет рукой в сторону Юхани.
– Это уже слишком!.. – вопит Юхани.
– Так в чем проблема? – спрашиваю я.
Саувонен смотрит на меня с таким видом, словно я сказал что-то обидное. Массивный подбородок Лийтокангаса начинает подрагивать.
– Проблема, – говорит Лийтокангас, – в том, что этот так называемый директор утверждает, что у него нет денег, чтобы расплатиться за поставки оборудования.
– Точно такое же дерьмо, – бубнит Саувонен.
Слова Саувонена решительно подтверждают правдивость моих подозрений и предпосылок, которые я использовал в своих расчетах, что позволяет мне перейти в наступление даже раньше, чем я предполагал.
– Странно это слышать, – говорю я, – ведь наше финансовое положение в ближайшее время существенно улучшится.
Саувонен и Лийтокангас быстро переглядываются, в то время как глаза Юхани расширяются и он истово мотает головой, повернувшись ко мне. Всем своим видом Юхани призывает меня заткнуться. Но я только начал.
– У нас тут грядут некоторые изменения в правах собственности, – продолжаю я. – Мы продаем долю в Парке приключений, а может быть, и весь Парк. Переговоры уже завершены, и мы получили коммерческое предложение.
Саувонен переводит взгляд на Юхани, который мгновенно перестает трясти головой, словно уперевшись в каменную стену.
– Это значит, что скоро вы получите деньги? – обращается Саувонен к Юхани. – Что же ты нам плел, что денег нет?
Я знаю эту манеру Юхани. Он делает вид, что не слышит вопроса. Саувонен подходит ближе и нагибается над ним.
– Вам ведь заплатят, когда вы продадите фирму? – спрашивает Саувонен, подчеркнуто отделяя паузами каждое слово.
Саувонен продолжает нависать над Юхани еще несколько секунд, после чего поворачивается к Лийтокангасу:
– Снимать машину с ручника?
Лийтокангас сверлит меня взглядом:
– А где гарантии, что вы заплатите, когда продадите Парк?
– Мы составим официальный договор, – говорю я. – И подпишем его.
– И когда мы этим займемся? – спрашивает Лийтокангас.
Стоит серый холодный осенний день. Возможно, поэтому вспоминаются уют «Плюшки и кружки» и горячая ароматная выпечка кафе. «Черничный смерч» и «Какао-торнадо». Эти лакомства – первое, что приходит мне на ум. Разумеется, я не в восторге от того, что мой брат в раскоряченном виде зажат между автомобилем и эстакадой, – хотя он отчасти сам виноват в том, что оказался в этом узком пространстве, – как и от того, что я вынужден использовать свои математические способности и навыки переговорщика в подобной ситуации. Но в данный момент я не вижу других вариантов. Я хочу спасти свою жизнь и Парк. И Юхани я тоже хочу спасти, уж не знаю, понимает он это или нет.
– У меня готовы все бумаги, – говорю я. – Прошу за стол переговоров.
Перед уходом Лийтокангас и Саувонен еще раз повторяют свои угрозы. В основном они адресованы Юхани, и понятно почему – он еще раньше, до того, как оказался в тисках в прямом смысле слова, дал ясно понять «Финской игре», что именно он, Юхани, теперь руководит работой Парка и лично принимает решения. Саувонен бросает на нас последний взгляд из дверей «Плюшки и кружки». Полоса черных бровей придает этому взгляду особую мрачность. Наконец оба исчезают из виду.
В кафе обычный звуковой фон: равномерный гул голосов прерывается криками и воплями. Звенит посуда, скрипят и стучат по полу ножки стульев. Мы с Юхани сидим рядом.
