Игорь вскочил на ноги, но разогнуться в полный рост не смог – левая рука тянула за собой неподъемное. Прежде чем действовать дальше, необходимо было узнать, что же его держит. Для этого был нужен свет. И он рванулся к двери. Неподъемное потащилось следом, заставляя рычать из-за боли в запястье. Несколько шагов, сделанных с титаническим усилием, и после мощного удара ногой дверь в коридор оказалась распахнута.
И сразу же на него ринулся кроваво-желтый огонь, безжалостно пожирающий пол и стены. Игорь отшатнулся, чтобы не вспыхнуть, как факел, и упал на то, что тащил за собой. Только сейчас у него появилась возможность разглядеть, что же это такое. И он увидел…
Господи! Буквально в каких-то сантиметрах перед собой он увидел лицо Геши Крутова. Он сто раз видел его в похожем положении, мирно спящим у тлеющего костра во время многочисленных поездок на рыбалку. И сейчас, так же как и прежде, блики огня играли на его горбоносом носу, на слегка впалых щеках, на кривом шраме над правой бровью. Но если бы сейчас в силу традиционных шуточек Игорь вздумал бы пощекотать соломинкой у него в ноздре, Геша ну никак не смог бы схватить его за руку, как делал это частенько. Не смог хотя бы потому, что его левая рука была прижата его же телом, а правая прикована наручниками к левой руке Игоря. Но главное, почему Геша не смог бы этого сделать, так это потому, что он не дышал, потому, что он был мертв.
Наверное, в подобной ситуации любой человек подумал бы, что либо сошел с ума, либо спит. И первое, что бы он сделал, так это ущипнул бы себя побольнее. Но Игорю и без того было больно. Жутко больно из-за того, что он дергал и никак не мог выдернуть руку из стального наручника, который соединял его с мертвым другом
Как часто Игорь видел похожие сюжеты в кинофильмах, когда смерть подбирается к человеку, а он, оставаясь пленником наручников, не может спастись бегством. Теперь Игорь сам был таким пленником. Правда, передвигаться он все же имел возможность, но толку от этого было мало. Сколько можно пробежать, таща за собой по полу семидесятикилограммовую ношу?! И как с такой ношей прыгать из окна второго этажа?
Нет, прежде чем выбираться из горящего дома, необходимо было освободиться от наручников. Перепилить или перерубить руку покойного друга. Ведь ему теперь все равно. Но чем это сделать? Замечательный рыбацкий тесачок остался в лодке вместе со всеми снастями. Может быть, разбить оконное стекло и пилить руку им! И тогда Игорь вспомнил про значок на костюме.
Он всегда удивлялся, как это взломщики сейфов справляются с хитрыми и мощными замками, действуя обычной женской шпилькой. Теперь у него появился шанс поупражняться в мастерстве взломщика наручников при помощи иголки от этого значка.
Иголка оказалась довольно жесткой. Игорь засунул ее в скважину для ключа и стал давить, крутить, проворачивать. Растопыренные плавники маленького судачка в кровь изранили пальцы, но сейчас это было не важно. Главное – открыть эти чертовы браслеты!
Дым заволакивал комнату, и огонь подползал все ближе, а Игорь не имел возможности с ним сражаться. Приходилось отступать, что он и делал, отталкиваясь от пола ногами и отодвигаясь подальше от двери и поближе к окну, таща за собой Гешу, штаны которого уже потихоньку начали гореть…
* * *
Игорь открыл глаза и прежде всего поднес руки к лицу. Все было на месте: пальцы, ладони, запястья. Правда, на запястьях оказалось кое-что лишнее. При слабом синеватом свете, лившемся откуда-то с потолка, он разглядел на руках узкие браслеты с прикрепленными к ним тонкими стальными тросиками. Чувство дискомфорта усилилось, когда увидел, что полностью обнажен. Не опуская рук, Игорь повернул голову направо, затем налево. И с той, и с другой стороны тросики тянулись в небольшие отверстия, расположенные по краям широкой кровати, на которой он лежал. Кровать казалась в меру жесткой – именно такую Игорь выбрал бы для своего любовного ложа.
Он медленно приподнялся, потом встал на колени и поднял руки. Тросики, выбрав слабину, беспрепятственно удлинились. Игорь огляделся в поисках своих очков, без них все выглядело слегка размытым, и приходилось слегка щуриться. Его кровать стояла посередине небольшой комнаты, не имеющей ни одного окна. Зато в углу под потолком на него нацеливался объектив видеокамеры. Прямо перед ним в стене угадывался проем двери. Слева, рядом с кроватью, стоял небольшой и хрупкий с виду столик типа журнального. А чуть дальше, в нише стены, можно было разглядеть душевую и туалет.
Туалет оказался весьма кстати. Попользовавшись им и умывшись, Игорь решил более детально обследовать комнату, надеясь найти хоть что-нибудь, что могло заменить одежду, хотя бы полотенце. Вот тут-то тросики на руках дали о себе знать. Продвинуться дальше середины комнаты не оказалось возможности. Игорь был, словно собака на цепи: мог перемещаться назад, вправо или влево, но только не вперед.
Более того, он вдруг почувствовал, что цепи активизировались. Тросики стали натягиваться все сильней и сильней, и Игорю ничего не осталось, как поддаться этой силе. Словно магнитом его потянуло обратно к кровати, тросики с кажущейся неохотой убирались в предназначенные для них амбразуры, и спустя некоторое время Игорь был вынужден лечь на кровать. Причем лечь на спину, потому что если бы в этот момент он лег на живот, руки оказались бы перекрещены, а это как-то не совсем удобно. Хотя и лежать на кровати полностью раздетым с раскинутыми в разные стороны руками оказалось не очень приятно, тем более что теперь он не мог ими даже пошевелить.
Через несколько секунд свет в комнате погас, и Игорю это очень не понравилось. Он не знал, чего ожидать, не помнил, как здесь очутился, не имел понятия, почему и чьим пленником является. Только сейчас он вспомнил про пожар и про то, как безуспешно пытался освободиться от наручников, сковывавших его руку с рукой Крутова. И еще он почему-то вспомнил, как выбирал из набора спиннинговых приманок ту самую, которую изготовил друг…
Неожиданно к лодыжкам кто-то прикоснулся. Игорь внутренне вздрогнул, но заставил себя не закричать. Прикосновение повторилось чуть выше ступней, затем еще выше. Это превратилось уже не просто в прикосновение, а в поглаживание, которое становилось все настойчивее. Игорь молча ждал, что будет дальше, и вот уже чьи-то пальцы, погладив колени, стали продвигаться к его паху. Он инстинктивно сжал ноги, и тут же почувствовал бесцеремонное вмешательство в то, что попытался укрыть.
Нет, это не было неприятно скорее наоборот. Но сейчас, не зная, в чьей власти находится и что должно произойти, ему оставалось только сопротивляться.
Если бы сопротивляться оказалось так просто! Руками двигать Игорь не мог, а ерзанье на кровати не спасало, а лишь усиливало обрушившиеся ласки. И вот уже инстинкт мужской силы взял верх над разумом, сопротивление не могло не прекратиться, а его плоть не могла не потребовать удовлетворения.
Игорь почувствовал женщину. Он был в ее полной власти, и… это было хорошо. Она оказалась сверху, она была госпожа, а он лишь скованный пленник, но то, что она делала, заставило забыть все, кроме жажды наслаждаться предложенной ею сексуальной игрой…
* * *
Игорь не знал, когда проснулся – утром, днем, вечером или ночью. Синеватый свет, лившийся с потолка, ответить на этот вопрос не мог. Игорь оставался все так же прикованным и все так же раздетым. И все так же ничего не знал, что происходит, но очень хотел бы узнать. И еще хотел в туалет, хотел умыться, поесть и попить.
Правда, выяснилось, что вставать с кровати он может. И с едой проблем не оказалось – рядом с кроватью на журнальном столике стояло несколько прикрытых салфетками картонных тарелок с бутербродами и овощами, и еще два пластмассовых стаканчика с соком. Игорь проглотил все это одним махом. Наступило время осмыслить происходящее.
Нелишне было восстановить в памяти цепочку событий, в результате которых он очутился на берегу Юшкозера в гостях (в плену) у двух рыжеволосых хозяек. Вначале было короткое знакомство с Марьей. Затем рассказ об этом знакомстве Крутову и его последующее исчезновение. Затем поиски друга, знакомство с Клео и появление Игоря в частных владениях, огороженных трехметровым забором. И в первый же вечер пребывания в этих владениях он удивился, обнаружив, что крыша гостиницы оказалась перекрашенной; обрадовался, поймав довольно крупную щуку; насторожился и испугался, найдя среди спиннинговых приманок Марьи «поролонку с подпаском»; ну а после этого…
После этого был ужин, во время которого Игоря скорее всего чем-то опоили и усыпили, а потом в доме случился пожар. Да, между ужином и пожаром, пока он был в беспамятстве, кто-то сковал наручникамм его руку с рукой Крутова. Мертвого Крутова.
Игорь вспомнил, как безуспешно пытался вскрыть наручник на своей руке в то время, когда ноги Геши уже начали гореть. Потом Игорь закашлялся от дыма и, видимо, потерял сознание, так как совершенно не помнил, каким образом выбрался из горящего дома.
