– Стол ломится, на кой черт рагу грели? – проворчал Базиль. – Все равно есть никто не будет…
– Я буду. – Она потянулась через стол и чмокнула его в щеку. – Ты очень вкусно готовишь, почти как моя бабушка.
– Да ладно врать-то!
– Честно-честно! У меня в кои-то веки аппетит появился! Я даже за эти два дня поправилась. – Марго выпятила губу и сильно наклонила голову вниз. – Смотри, второй подбородок стал расти…
– Есть кто дома? – раздался голос из прихожей. – Почему не встречаете?
Оказывается, за разговором Марго и Базиль проворонили момент возвращения Митрофана.
– Митя, ты? – крикнул Василий, пододвигая утятницу с рагу к зажженному огню.
– Я. И не один.
– С кем ты?
– Со мной, Василь Дмитрич! – гаркнул Леха, вбегая в кухню. – О-па! Какая вкуснота! Митька, глянь, чего тебе приготовили на ужин!
Митрофан вошел в кухню, утирая с лысины пот, посмотрел на стол, потом на отца и удивленно спросил:
– По какому случаю банкет?
– Это Марго накупила. Захотела нам с тобой праздник устроить. – Базиль поставил на стол еще одну тарелку, выдвинул табурет. – Присаживайтесь.
Леха плюхнулся на предложенный табурет, а Митрофан продолжал стоять, напряженно вглядываясь в лицо Марго.
– Вы что-то хотите мне сказать? – спросила она, растерянно.
– Маргарита Андреевна, зачем вы это? – выдавил из себя Голушко. – Не надо было… Вы не обязаны меня благодарить, я делал свою работу…
– Я понимаю, просто мне захотелось…
– Вы не должны были, это же все так дорого… Я знаю, сколько стоит «Бри»… Потом, я не привык пировать за счет женщины.
– Вот дурило! – проворчал Базиль.
– Да уж, – поддакнул Леха. – Девушка от чистого сердца накрыла ему поляну, а он… – Смирнов состроил идиотскую гримасу и заблеял: – Я не привык за счет женщин… Я такой правильный… Ешь, пока не посинеешь! Не обижай Марго!
– Извините, Маргарита Андреевна, я не хотел вас обидеть, – совсем смутился Митрофан.
– Да, он никогда не хочет никого обижать, у него это само собой получается, – хохотнул Леха, затем, хлопнув в ладоши, возбужденно воскликнул: – Эх, хороша закусочка! Жаль, водочки нет!
– Есть, почему нет? – Базиль вынул из холодильника запотевшую бутылку «Столичной». – Кто будет, кроме меня и Лехи?
– Я выпью вина, – сказала Марго. – А вы, Митрофан Васильевич?
– Я тоже.
– Тогда разливай, – приказал Базиль.
Митрофан наполнил бокалы красным полусладким, Василий разлил по стопкам водку, все подняли свои емкости, а Марго встала.
– Я хочу выпить за вас, мужчины. Спасибо вам за все… Если бы не вы… – ее голос сорвался.
– Ну-ну, не расслабляйся, – прикрикнул на нее Базиль. – Нам тут плаксы не нужны!
– Хорошо, я обещаю не плакать… Короче, за вас! И за то, что все хорошо закончилась…
– Поехали! – дал команду Базиль, и все четыре «кубка» с тихим звоном соприкоснулись. – За нас!
Они выпили, немного закусили, вернее, немного ели только Марго и Митрофан, Базиль же с Лехой наворачивали за обе щеки: первый налегал на окорок, второй на все сразу, хватая из каждой тарелки по куску и запихивая в рот.
– Что ты метешь, как пылесос? – упрекнул его Митрофан. – Думаешь, отберут?
– Не… Просто очень хочется все быстрее попробовать… Я такого в жизни не едал. – Леха закинул в рот оливку, затем кусок сыра и маринованный шампиньон. – Давайте еще по одной, а?
Базиль кивнул и стал разливать по второй.
– Можно спросить? – подала голос Марго.
– Спрашивай, – кивнул головой Базиль.
– Не у тебя, у товарищей милиционеров…
Леха стряхнул с подбородка семена кунжута и официальным голосом спросил:
– Что бы вы хотели узнать, гражданка Катаева?
– Он сознался?
– Частично.
– То есть как? – не поняла Марго.
– В одном убийстве.
– То есть Венеру он не убивал?
– Афродиту не убивал… Как он говорит. – Леха заискивающе улыбнулся Митрофану и спросил: – Ничего, если я введу их в курс дела?
– Валяй. Только без этих твоих поэтических отступлений.
– Без них не получится. Извини.
Леха осушил стопку, выдохнул, налил еще, выпил, заел ломтем нежного балыка, уселся поудобнее и ласково заговорил:
– Мои маленькие друзья, я расскажу вам сказку о милом мальчике Саше, который очень любил деньги.
– Леша, будешь дурить, я сам им расскажу, – одернул его Митрофан.
– Уж и пошутить нельзя! – обиделся Смирнов. – Ладно. Если ты настаиваешь, буду сухо излагать факты. Итак. Жил в одном маленьком городке необыкновенно красивый парень Саша Сергеев. Он окончил десятилетку, отучился в техникуме, женился. Но так как он был очень хорош собой, то в жены себе выбрал не обычную девчонку с соседней улицы, а столичную модель.
– Где он ее нашел, модель эту? – прервал Лехино повествование Базиль.
– Они в одном классе учились до десятого класса. Девочка все эти годы была в него влюблена, а он не обращал на нее, зубастую дылду, никакого внимания. Но за год до окончания школы дылду заметил менеджер модельного агентства и посоветовал ей попробовать себя на подиуме. Девочка попробовала, у нее получилось. И уже через пару месяцев она утюжила «языки» столицы, выступая на каждом модном показе, а еще через полгода заключила контракт с известной косметической фирмой… Одним словом, у девочки пошло! – Леха, увлеченный рассказом, не заметил, как опустошил тарелку с нелюбимым «Бри» и принялся за «Рокфор». – Через четыре года вся такая супермодельная девочка приехала в родной городок на вечер выпускников. Естественно, не столько для того, чтобы пообщаться с одноклассниками, сколько показать Сашке, дураку, какую он сделал ошибку, не ответив когда-то на ее чувства.
– И Сергеев с опозданием на несколько лет ответил? – догадалась Марго.
– Что-то в этом роде… Хотя, на мой взгляд, парень просто унюхал запах денег. Он устал прозябать в своем заштатном городишке, устал работать на молокозаводе, получая гроши. Он был рожден не для этого! Разве зря господь одарил его неземной красотой? Короче, он женился на ней. Переехал в Москву, зажил на денежки жены, как барин… Но не долго длилось его счастье – в день ситцевой годовщины жена выгнала его из квартиры!
– Девочка поняла, что любила не самого Сашу, а мечту о нем?
– Да, разочаровалась она в муженьке! Ну и послала его на «х»! Он уехал обратно в Мухасранск, она осталась звездить в Москве. Он звонил, письма писал, просил простить… Она сжалилась – вы, бабы, такие, жалостливые – приняла обратно. Только жизнь у них теперь не ладилась: она то и дело из дома линяла, он пил по-черному… Допился до того, что ему везде женины любовники мерещились. В каждом мужчине из ее близкого окружения он видел соперника, даже ее визажиста Мусика, который с женщинами ни разу в жизни не спал, подозревал, не говоря уже об агенте или фотографе… Чем это кончилось, вы можете догадаться…
– Они разошлись? – наивно предположила Марго.
– Он убил ее. А труп закопал в саду.
– Какой кошмар!
– Да. Это точно… А Сашкин кошмар начался, когда он прибыл на зону. Представляете, как смотрели на него зэки? На такого красивого, чистого, милого парня? Изнеженного, избалованного, волоокого?
– Его опустили? – спросил Базиль.
– Моцарт спас его от группового изнасилования. Лишил его… э… невинности сам, после чего сделал своим сердечным другом.
– Они жили, как муж и жена в течение года, – вступил в разговор Митрофан. – Моцарт доверял ему. Много рассказывал о своей жизни: о жене, о любимых проститутках, об «Экзотике» и о бриллиантах, которые вывезла из страны его любовница Афродита и спрятала в хранилище Зальцбургского банка… Потом Сергеева перевели в другую тюрьму, а Моцарт нашел себе нового любимчика.
Леха, недовольный тем, что его перебили, ткнул Митрофана в бок:
– Моя очередь рассказывать, а ты сыр ешь…
Митрофан взял с тарелки предпоследний кусок «Рокфора», сунул в рот, а пока жевал, Леха возобновил повествование:
– Сергеев освободился в декабре прошлого года. Вернулся в родной городок. Но прожить там смог только три недели. Тошно, скучно, бедно, серо, противно. Раньше тоже было плохо, но теперь еще хуже – на работу не брали, женщины шарахались, родственники убитой проклинали… Но главное, ему не хватало красивой жизни, к которой он привык за то время, что был мужем высокооплачиваемой модели. Тюрьма не отбила у него охоту жить в роскоши. Машины, тряпки, украшения, сигареты, девочки (предпочитал он все же девочек) – все должно быть высшего класса! Но Сергеев понимал, что в его родном городишке нет ни одного человека, способного подарить ему это все, поэтому он поехал в Москву, надеясь подцепить там «богатенького буратину», не важно какого пола, теперь ему было все равно. Но, как известно, в столице и без него красавцев полно – со всех концов бывшего СССР понаехали… Так что сбежал Саша из Первопрестольной уже через месяц… А дальше куда? Опять в Мухасранск? Спиваться там от безысходности? Нет, Саша решил попытать счастья в последний раз, и купил на последние деньги железнодорожный билет до известного города на берегу Волги.
