— Была какая-то. Номера я не помню.
— Наверняка 2600. Это старая игра для «Атари», называется «Приключение». Тут вот квадратик — это ты. — Зеф нажал несколько клавиш, и желтый квадратик на экране описал круг. — Ты ищешь Священный Грааль. Тебе нужно достать ключ, чтобы войти в замок. Там ты находишь еще ключи и каждым открываешь очередной замок, пока не найдешь Грааль. Если доставишь Грааль в желтый замок, выигрываешь. На пути ты встречаешь драконов — вот этот как раз за мной гонится. — Позади квадратика прыгало что-то похожее на зеленую утку. — Они хотят тебя съесть. Есть еще магнит, красный мост и летучая мышь, которая все хватает и уволакивает. Да, еще меч — убивать драконов.
Квадратик вооружился мечом — тоненькой желтой стрелкой — и проткнул им дракона. Дракон умер под нисходящее скорбное глиссандо.
— Ключ, замок, меч, дракон. Набор кубиков для постройки маленькой самодостаточной вселенной. Все просто. Никаких наворотов. У каждой истории всего два конца: смерть или победа.
Квадратик теперь обрел Грааль, пульсирующий психоделический кубок впятеро больше себя самого. Эдвард лениво наблюдал, как Грааль перемещается в желтый замок. Экран озарился световым шоу в сопровождении булькающих звуковых эффектов.
— Значит, победа? — сказал он.
— Сладкое слово. Это только первый уровень.
— А всего их сколько?
— Три. Но самая фишка в том, что это «атарский» код. Кто-то не поленился написать программу-эмулятор, из-за которой мой ПК за пять тысяч долларов воображает себя двадцатидолларовой приставкой «Атари» выпуска 1982 года. Вытащили код из картриджа «Атари», запустили в Интернет, я его загрузил, и порядок.
— Угу. — Эдвард с удовольствием пил холодное, с приятной горчинкой пиво. — А это легально?
— Так, серединка наполовинку. Хочешь попробовать?
— Не так чтобы очень.
Зеф снял себя с компьютерного стула и пересел на ветхий матрац-футон, памятный Эдварду еще по колледжу.
— Кто будет работать здесь за тебя, когда переедешь в Лондон?
— Это обмен. Сюда приедет английский парень. Николас, не помню как дальше.
— Никльби[4]? — Зеф выпил еще «пепси». — Знаешь, кто он? Твой фетч. Это из кельтской мифологии. Фетч — твой двойник, который родится в один момент с тобой и выглядит в точности как ты. Горе тому, кто когда-нибудь встретится со своим фетчем, — щелкнул пальцами Зеф. — Тут игре и конец.
— Угум. — Эдвард встал. — Пойду схожу в туалет.
Зеф и Кэролайн жили в длинной, требующей ремонта пыльной квартире в Вест-Виллидж — они купили ее вместе с кучей акционерных опционов на интернетовском сайте, с которого Кэролайн ушла как раз вовремя. Чуть ли не каждую стену, в кухне и ванной включительно, занимали полки, а на полках стояла коллекция маленьких пластмассовых игрушек: китайские головоломки, конструкции «Лего», призы от «Хэппи мил», кубики Рубика, шары и додекаэдры. Эдвард никогда не мог понять, что хозяева в них находят. Зеф говорил, что эти штуки полезны для развития пространственного мышления, но Эдвард, знакомый с его дипломной работой по топологии, полагал, что у Зефа это мышление и так уже переразвито.
На обратном пути Эдвард с удивлением обнаружил в коридоре у комнаты Зефа маленького человечка, рассеянно разглядывающего коллекцию. Раньше Эдвард его ни разу не видел.
— Привет.
— Здравствуйте, — сказал человечек спокойным журчащим голосом. Его безупречно круглую голову покрывали прямые, тонкие, как у ребенка, темные волосы.
— Эдвард.
Человечек поставил розовую пирамидку обратно на полку. Эдвард запоздало убрал протянутую ему руку и спросил:
— Вы друг Зефа?
— Нет.
Взрослый мальчик, росточком не выше пяти футов, смотрел на Эдварда терпеливо, не моргая.
— Тогда…
— Я раньше работал с Кэролайн. Системным оператором.
— Правда? В одном офисе?
— Ну да. — Человечек просиял, будто радуясь, что Эдвард угадал правильно. — Я занимался почтовым сервером и локальной сетью. Очень интересно.
— В самом деле?
— Да-да. — Иронии он, похоже, не уловил. — Возьмите пакетную информацию. Как только вы нажимаете ОТПРАВИТЬ в системе электронной почты, ваше сообщение разбивается на сто отдельных частиц — у нас они называются пакетами. Все равно что написать письмо, а потом разорвать бумагу на клочки и выбросить в окно. Каждый кусочек перемещается по Интернету независимо от других, от сервера к серверу, но все приходят к месту назначения в одно время и вновь соединяются в связное целое. Хаос преобразуется в порядок, разорванное срастается. Кроме того, вы много нового узнаёте о человеческой природе. Просто удивительно, что оставляют люди на своих жестких дисках без всякого шифра.
Человечек, глядя снизу на Эдварда, многозначительно выгнул бровь. Уж не на него ли намекает этот огрызок? Эдвард вдруг ощутил острое желание скорее вернуться к Зефу и к пиву.
— Извините, пожалуйста. — Он бочком пробрался мимо человечка, как мимо неизвестно на что способной собаки, юркнул в дверь, закрыл ее и прислонился к ней спиной.
— Ты в курсе, что у тебя по коридору бродит гном?
Кэролайн была здесь и сидела на коленях у Зефа — маленькая, круглолицая, с короной медовых кудряшек. Из-за круглых очечков в стальной оправе смотрели глазки-щелочки.
— Я вижу, ты познакомился с нашим Артистом. — Она в отличие от Зефа говорила с придыханием, как говорящая кукла или Блоссом Дири[5].
— Он один раз увязался за ней и с тех пор стал захаживать, — пояснил Зеф. — Он, в общем, безвреден.
Эдвард посмотрел на них с некоторым удивлением.
— И вы позволяете ему вот так болтаться по дому?
— Когда-нибудь он уйдет, — заверила Кэролайн. — Сначала он меня доводил, но потом я поняла, что на него можно не обращать никакого внимания. Он немножко аутист — это называется синдромом Аспергера. Но функционален. На его интеллекте это не отражается — он будет поумнее нас троих вместе взятых, — вот только с людьми ему трудно общаться. И у него пунктик на некоторых вещах вроде компьютеров. Его полезно иметь под рукой. Как программист это что-то невероятное, а работает он только по договору.
— Иногда в разговоре он переходит на машинный язык, — добавил Зеф. — Одни нули с единицами. — Он передернул могучими плечами. — Жуть что такое.
— А другого имени у него нет?
— Не вредничай, Эдвард, — нахмурилась Кэролайн. — Артист делает что может. Зефрам, Эдвард вечером идет с нами?
— Еще не спрашивал. На вечеринку хочешь пойти?
— Не знаю. Я вроде как устал после всего этого.
Зеф извлек из пачки, придавленной куском вулканического стекла, маленький кремовый конверт.
— Помнишь в колледже такого Джо Фабриканта?
— Фабрикант? — наморщился Эдвард. — Вроде да. Блондин. Тип выпускника частной школы.
— Мы делаем всякие мелочи для его интранета. — Кэролайн устроилась поудобнее на коленях у Зефа. — Базы данных и все такое. Он прелесть.
— И денег гребет будь здоров, — сказал Зеф. — Больших успехов добился наш однокашник.
— Он из породы людей с безупречными генами. Похож на скандинавского бога.
Зеф отдал конверт Кэролайн, а та, перегнувшись, — Эдварду. Внутри лежала обычная карточка с приглашением.
— Уверен, что он понятия обо мне не имеет, — сказал Эдвард.
— Не скажи. Он просил, чтобы мы тебя привели.
— Правда? — Эдвард нашел это странным.
— Пошли, — сказал Зеф. — Он, наверно, слышал про твой лондонский скачок, вот и впечатлился. Он тебя помнит по школе.
Зеф подвинул к себе клавиатуру и начал новый сеанс игры «Приключение».
— Пошли, — повторил он. — Выпивка дармовая. И с нужными людьми можно потусоваться. Тебе понравится.
Эдвард молчал. Зеф был прав, и в любой другой вечер он ухватился бы за такое приглашение. Почему же сегодня ему не хочется? Он подумал обо всех людях, которые там будут, — о тех, кого он знал хорошо или только наполовину, как Фабриканта, и о тех, кого он никогда не встречал, но тем не менее знал до самого донышка их ксерокопированных, проштемпелеванных и заклеенных душ.
Было жарко, поэтому он снял пиджак, аккуратно повесил на подлокотник кресла и снова глотнул пива. Желтый квадратик Кэролайн на экране подошел к коридору, перегороженному черной чертой.
— Туда можно войти?
— He-а. Силовое поле. Verbolen. [6]
Кэролайн находилась сейчас во дворе черного замка, перед подъемной решеткой. Три уткодракона, красный, желтый и зеленый — гонялись за ней по кругу. Она дразнила их, держась на самом пределе их досягаемости, но под конец просчиталась и угодила в зубы красному. Квадратик замер, панически побелел и ухнул в брюхо дракону.
— Паршиво, старушка, — сказал Зеф.
Они смотрели на экран в скорбном молчании. Другие драконы из-за упущения в программе не понимали, что квадратик гробанулся, и продолжали бегать по кругу и кусать его в желудке красного дракона. В левом верхнем углу возникла черная летучая мышь. Где-то в квартире играла музыка — кажется, «Дым в глаза».
