— Туфли на каблуках ненавижу с детства, — прошептала она, едва ее каблучки зацокали по ступеням.
Она остановилась, сняла туфли и босиком понеслась за актером через темный канаевский двор. Не успели беглецы скрыться за машинами, как в комнате, из которой они сиганули, загорелся свет. Молодые люди притворились прилично поддавшими и, пошатываясь, направились к воротам. Сзади загремели цепью собаки, впереди обозначился охранник с кобурой на боку.
— Отворяй, командир! — вульгарно приказала девушка и добавила, запинаясь, обращаясь к братцу: — Если мы его не встретим, он обидится!
Она подняла палец кверху и принялась с хохотом валиться на спутника. На лице охранника отразилось недоумение. Когда его пальцы опустились на рацию, у стажера на лбу выступил пот. Актер тут же вцепился в его кобуру и радостно загоготал:
— Салютуем, командир! Дай бабахнуть!
Парень молча оторвал его от пояса и сделал знак сидящему в будке. В ту же минуту ворота бесшумно поползли в сторону, и девушка возмущенно воскликнула:
— Его еще нет! Безобразие!
Пьяная парочка, покачиваясь и что-то невнятно бормоча, вышла за ворота, и вскоре их голоса растворились в темноте. Охранник пожал плечами и спросил напарника:
— Ворота прикрыть?
— Прикрой, — ответил напарник и включил рацию. А в эту минуту девушка с юношей во весь дух неслись вдоль забора к березовой роще, где за колючими кустами их товарищи замаскировали мотоцикл.
— Ну что? Где он? — нервничал стажер, обдирая руки о кусты.
— Здесь. Не психуй! Я, кажется, во дворе обронила туфельку.
Молодые люди запрыгнули на мотоцикл и рванули через рощу к дороге. Через мгновение они уже неслись по шоссе в сторону города. А в это время Маскитов пьяно носился по канаевскои даче и тщетно взывал к возлюбленной. И чем чаще он натыкался на пустые комнаты, тем отчаянней становилось его лицо. Бедняга скрежетал зубами и проникался лютой ненавистью к хозяину дома, так слащаво чмокнувшему при знакомстве пальчики его уже почти подруги.
Пунцовый и вне себя от злости, он спустился в залу, где продолжалась отвратительная вакханалия под опостылевшие дерибасовские мотивы. Встретившись с насмешливым взглядом Канаева, зарвавшийся гость пошел прямо на него.
— Где Софья? — спросил он сквозь зубы, чувствуя как его собственные глаза наливаются кровью.
— Сбежала? — улыбнулся Канаев. — Поздравляю!
— Да я тебя за нее… — взревел Маскитов, хватая Канаева за грудки.
Дрожь и испуг прокатились по залу. Гости замолкли, робко потупив взоры, и только исполнитель блатных песенок продолжал все так же хрипло надрываться. Канаев брезгливо отодрал от себя потные руки Маскитова и, хорошенько встряхнув, прохрипел ему в ухо:
— Держи себя в руках, идиот!
9
Приблизительно в это же время двое других мотоциклистов вместе с Закадыкиным сползали с бетонного забора загородного морга Маскитова. Все трое были ошеломлены и подавлены.
— Дай сигарету, шеф! — произнес некурящий Рахметов, в изнеможении валясь на траву.
Закадыкин дрожащими руками извлек из кинокамеры кассету и сквозь зубы пробормотал:
— Вот сволочи! Я знал, что они сволочи. Но не до такой же степени. Даже запереть как следует не считают нужным.
Бывший санаторий «Наф-Наф» имел за колючей проволокой три каменных здания и несколько летних домиков. Домики были не заперты, и друзья обнаружили в них кучи ношеной одежды. В одном сарае пол был сплошь усыпан детской обувью.
Друзья надели маски и вошли в сторожку. На их шаги с топчана нехотя поднялся дремучий старикашка. В его сонном взгляде было столько равнодушия, что майор даже не стал надевать на него наручники, а только оборвал телефонный провод. Над топчаном висел ящик с ключами, но старик и не подумал препятствовать, когда Рахметов потянулся за ними. После того, как друзья завладели ключами, сторож снова лег на топчан и повернулся на другой бок.
Когда тройка вошла в огромный холодильник, находившийся в здании, с репортером сделалось плохо. Он выронил из рук камеру и стал медленно сползать по стене.
В морге в ужасном беспорядке валялись расчлененные трупы. Тут же, в соседней комнате, находилась лаборатория для их обработки. А в третьей, более прибранной и комфортабельной, под белыми простынями лежали замороженные дети.
— Ну суки, ну сволочи, — бормотал без конца Закадыкин, чувствуя тошноту в каждой клетке своего тела. — Вы заметили, как все здесь оборудовано? Целая фабрика!
— Ты снял усыпальницу? — мрачно перебил патрон.
— Я все снял. И усыпальницу в первую очередь. Как в ветеринарной лечебнице — специальный зал для усыпления. Усекаете, Рахметов? Людей сюда привозят живыми!
Через пятнадцать минут два мотоцикла бешено рассекали темноту бугристого шоссе. Только перед въездом в городок их пути разделились. Один мотоцикл с двумя пассажирами стремительно полетел в аэропорт, другой — на улицу Чернышевского.
10
На следующий день на конспиративной квартире был созван срочный консилиум.
— Как же мы не учли твоего отца? — удивлялся майор, вглядываясь в голубые глаза коллеги. — Как он умудрился выпасть из нашего поля зрения?
— Честно сказать, — виновато хлопала глазами девушка, — я и вообразить себе не могла, что он посещает подобные мероприятия. Представляете, танцую я с этим ублюдком, который вот-вот готов расколоться про свой разнесчастный миллиард, и вдруг глазам не верю: входит отец, смотрит и не узнает. Я сразу закрываюсь руками и начинаю валиться в обморок. Слава Богу, сработало! Спасибо Сереже — вовремя сориентировался.
— Тебя он точно не узнал? — недоверчиво переспросил шеф.
— Кажется, нет! А то бы бросился на шею, а не встал к нам спиной.
Майор задумался и рассеянно вытащил сигарету:
— Может, оно и к лучшему, что так произошло. Еще неизвестно, чем бы все это закончилось. Главное, что программу-минимум мы выполнили. Морг отсняли. Закадыкин с кассетой завтра будет в Мюнхене… Через пару дней начнется международный скандал, и кое-что просочится на наше ТВ. Но вот какая неприятность: мы оставили вещественное свидетельство. Я имею в виду туфельку. Если мы везде будем разбрасывать туфли, когда-нибудь провалим всю организацию.
— Не надо так трагично, шеф, а то коллега застрелится! — засмеялся Рахметов. — Кому-кому, а Маскитову в голову не придет заподозрить Софью.
— Маскитов ее, может, и не заподозрит, а Канаев наверняка догадается, — ворчливо пробормотал шеф. — А, впрочем, раз так случилось, давайте подумаем, как сделать, чтобы туфелька сыграла в нашу пользу. Нам известно, что миллиард он получит завтра, значит, завтра следует ждать гостей. В котором часу прилетает самолет из Москвы? В четырнадцать? Прекрасно! Тогда вот вам информация к размышлению: я заметил, что у Маскитова нет мобильного телефона. Вместо него он носит на поясе второй пистолет.
В эту же минуту в голове патрона возник остроумный план. Когда он был изложен, мужчины расхохотались, а девушка потупила взор, после чего майор начат торопливо бриться.
— Опять к жене, — подмигнул Рахметов. Стажер понимающе поднял бровь. Девушка тоже начала собираться, но патрону это не понравилось.
— Ты куда? — строго спросил он.
— На кладбище, — ответила она, и глаза ее повлажнели.
Когда они ушли, Рахметов завалился с книгой на диван, а стажер включил телевизор.
— Как тебе вчерашнее общество?
Точно дерьма наелся.
— Привыкай! Это наша будущая власть.
— Окстись! — замахал руками стажер. — Я думал, ты оптимист.
— Я реалист, — отозвался Рахметов. — А для дела быть холодным реалистом куда предпочтительней, чем восторженным оптимистом. Уж поверь мне! Мудрый Аристотель сказал, что каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает.
11
Схватить за грудки самого Канаева — не шутка. Маскитов это понимал, как никто другой, но это его мало беспокоило. Канаев же интуитивно чувствовал, что столичный любимчик, кажется, потерял нюх. Хозяина виллы насторожили неожиданные гости, так внезапно исчезнувшие, несмотря на охрану и сигнализацию. Странное сообщение охранников, что девушка с парнем не вязали лыка и ждали какую-то машину, еще больше встревожило Канаева. Не иначе, профессионалы, подумал он, и позвонил в Москву. На том конце провода занервничали и долго расспрашивали про необычных гостей. Они велели следить за Маскитовым и ждать указаний.
А Маскитов в тот вечер никак не мог смириться с исчезновением Софьи. Он готов был рыдать и рвать на себе волосы. Точно помешанный, рыскал он по двору и звал свою возлюбленную. Наконец наткнулся на крохотную туфельку и вожделенно поцеловал ее в носочек. Канаев, наблюдавший эту сцену из окна, сплюнул и приказал орлам ехать за ним.
На следующее утро бандит проснулся в упадническом настроении. С трудом продрав глаза, он неожиданно понял, что его дальнейшее существование без этой девушки будет не только лишено какого-либо смысла, но вообще станет невыносимо гадостным. Он осторожно снял с тумбочки туфельку, вдохнул ее божественный аромат и тут же поклялся отыскать чаровницу во что бы то ни стало. Бедняга бодро принял душ, побрился, выпил рюмку коньяку и, сунув туфельку под рубашку, уже собрался спуститься в гараж, как внезапно раздался телефонный звонок.
