Но ему все равно. Его единственная покинула этот мир навсегда, и он глубоко несчастен. Он равнодушен к женской красоте, он стал стариком в свои тридцать лет и бредет по улице, купающейся в солнечных лучах, едва переставляя ноги. Ему не холодно и не жарко. Ему никак.
Проходит час, два. Что-то случилось за это время, он куда-то ехал. Густой запах машинного масла подсказал, что ехал на метро. Но зачем? А главное, куда?
«Где я? Как меня сюда занесло?» – удивленно оглядывается он. Четыре высоченные мачты с гнездами для многочисленных фонарей подсказывают ему, что это стадион «Динамо», следовательно, метро с одноименным названием. Район малознакомый, узкие горлышки улиц заткнуты вечными пробками, на проспекте та же пробка, и в Москву и в область, так что все тонет в сизом дыме, выдыхаемом сотнями надрывно работающих моторов. Делать ему здесь нечего, он машинально переходит дорогу и бредет дальше. Его взгляд равнодушно скользит по лицам прохожих, он бредет в глубь дворов, облагороженных пыльной городской зеленью, подальше от главной дороги, от метро, и вдруг…
Нет, этого не может быть! Или может? О чудо! Он видит Алю! Живую, здоровую, хотя и сильно похудевшую и побледневшую, с несчастным лицом и тоскующим взглядом. У нее вид, как после тяжелой болезни. Еще бы! Ведь она умерла!
Она умерла и… выздоровела. Выздоровела от смерти. Этого не может быть, но тем не менее.
– Аля, – окликает он. Голос хриплый, во рту пересохло, и ему приходится повторить: – Аля!
– Здравствуйте, – она останавливается и смотрит на него так, словно не узнает.
Она всем говорит «вы». Да, это она, теперь у него нет никаких сомнений. Он снимает солнцезащитные очки, которые, возможно, и сбили ее с толку.
– Как ты… – У него на языке вертится тысяча вопросов, и он задает первый попавшийся: – Как ты здесь оказалась?
– Извините… Мы разве знакомы?
Она его не узнает! Она! Его! Не! Узнает! На том свете что, теряют память? Ну, так он ей сейчас напомнит.
– Аля, – он хватает ее за руку.
– Вы что?! Отпустите! – она пытается вырвать руку.
– Аля, это я!
– Маньяк! Милиция! Помогите!
Это уже мало похоже на Алю, и он тут же отпускает ее руку.
– Девушка… – язык с трудом его слушается. – Я ничего вам не сделаю, клянусь! Не бойтесь меня.
– Я и не боюсь, – она немного приходит в себя и смотрит на него с интересом. – Вы меня с кем-то перепутали, да?
– Дело в том, что моя девушка… – Ну же! Возьми себя в руки! – Невеста. Она… Она погибла в автокатастрофе.
– Ах вот в чем дело!
– И вы на нее очень похожи.
Господи! Да это же ты, Аля! Почему ты так себя ведешь?
– Мне жаль.
– Вас ведь Ангелиной зовут?
– Алиной.
– Вы шутите?
– Почему? – она, кажется, обиделась. – Ангелина это ведь старомодно, да? Какое пышное и смешное имя: Ангелина!
– Я так не думаю. По-моему, прекрасное.
– Я Алина.
– Бред какой-то! – бормочет он, пытаясь избавиться от наваждения.
– Что вы сказали?
– Нет, ничего. Вы куда сейчас идете?
– Я? К метро. Погода хорошая, вот я и решила прогуляться.
– Можно я вас провожу?
– Но только до метро.
Какая строгая девушка! Еще бы! Ведь он ей неинтересен. Он, напрягшись, пытается взглянуть на себя глазами Алины. Плохо одет, небрит, да еще и нахал. Налицо завышенная самооценка и полное отсутствие денег. Его карманы и в самом деле пусты. А она…
Она хорошенькая. Очень хорошенькая. Роста чуть выше среднего, худенькая, с большой высокой грудью. Аля всегда шутила, что это счастье, когда жир откладывается в нужном месте. Ее грудь – предмет его гордости. Был. У нее голубые глаза. Большие. Очень большие. Тонкое лицо и пышные темно-русые волосы.
Волосы… Вот что ее так изменило! Она же постриглась! А какая была коса!
– Давно ты постриглась?
– Мы разве уже на «ты»?
– Нет, я так не могу… – стонет он. – Мне надо проснуться.
– Я поняла. Вы – сумасшедший. Я понимаю, что у вас горе, но, пожалуйста, оставьте меня в покое!
– Вы же обещали: до метро.
– Пока не знала, что передо мной сумасшедший.
– Я больше не буду. Лишь разрешите мне еще немного побыть рядом с вами.
– Только в память о вашей невесте.
Она и не она. Просто наваждение! Какое-то время они с Алиной идут рядом. Он пытается разобраться в своих чувствах. С одной стороны, люди не могут быть так похожи. Но с другой, почему бы и нет? У его любимой девушки на земле остался двойник, возможно, что Ангелина с Алиной состоят в дальнем родстве.
Вот о чем вчера говорил Женька! Он знал! Знал о том, что на земле есть вторая Аля! И ее зовут Алиной! Возможно, Женька-джинн и устроил им эту встречу! Какой же гад!
– Метро через дорогу, – строго говорит Алина. – Мы пришли.
– Как? Уже?
– Если вы не отстанете от меня, я позову милиционера.
– У вас тоже что-то случилось? – догадался он.
– Это вас не касается.
– Вы живете с мамой. И братом, – он изо всех сил пытается произвести на девушку впечатление, лишь бы она не исчезла. – Хотите, я все про вас расскажу? Я маг. Экстрасенс. По лицу угадываю прошлое.
– Вы уже не угадали! Я живу одна!
Она первой шагает на зебру, после того как им подмигнул зеленый светофор. Он бросается за Алиной.
– Девушка, постойте!
– Отстаньте от меня!
– Дайте мне ваш номер телефона, умоляю!
– Нет.
– Девушка…
– Вы обещали: до метро.
Он уже понял, что если будет ее преследовать, то потеряет навсегда. А если не будет, то тоже потеряет. Возможно, навсегда. Выбор невелик, и в обоих случаях не в его пользу. Поэтому он молча стоит и смотрит, как она исчезает за стеклянными дверями метро.
Вот и все. Она ушла. Опять. И тогда он отчаянно кричит, не обращая внимания на прохожих:
– Джинн! Джинн!
– Что ты орешь?
Женька стоит рядом и преспокойно уминает хот-дог. Вообще-то он эстет, его лучший друг, и прекрасно разбирается в тонкостях французской кухни и коллекционных винах. Но когда его никто не видит, охотно лопает хот-доги и чизбургеры. Вот как сейчас.
– Джинн, мое первое желание: я хочу номер ее телефона!
– Дурак.
Женька, вздохнув, вытирает салфеткой масляные пальцы и швыряет ее в урну.
– Идем, Ал, я отвезу тебя домой.
– Как ты меня назвал?!
– Сократил твое македонское имя до первых двух букв. Не думаю, что ты в обиде.
– Почему я дурак?
– Я тебе в машине скажу. Идем.
– Откуда у тебя машина? – спрашивает Александр, идя следом за Женькой.
– Точно: дурак.
Это не просто машина. Это… Твою мать! Туманов с удивлением смотрит на новенькую спортивную тачку, о которой всю жизнь мечтал, но позволить себе не мог.
– Давай, садись, – Женька гостеприимно распахивает перед ним дверцу, а сам лезет на водительское место.
– Значит, для себя любимого ничего не жалко? – ехидно спрашивает Алекс.
– Угадал, – вздыхает Женька. И скромно добавляет: – Конечно, пришлось потрудиться…
– Еще бы! Перемещать в пространстве такую груду металла! Небось часа три пыхтел?
– Не язви. Ты бы тоже мог пожелать машину.
– Нет уж, спасибо! Я хочу номер ее телефона.
– Пожалуйста, – Женька протягивает ему листок, на котором одиннадцать заветных цифр. Номер ее мобильника. – Только это ничего не даст.
– Что ты знаешь? – Алекс жадно хватает листок.
– Я не буду считать это за желание. Это всего лишь информация. Ты бы и сам мог ее получить, если бы не был так влюблен. Твои мозги затуманены, и грех этим пользоваться.
– С чего ты такой добренький?
– Я всего-навсего твой верный слуга, о мой господин. Куда едем?
– Ты же сам сказал: домой.
– А может быть, пообедаем? В хорошем ресторане, а? С хорошим вином, – Женька сладко причмокивает. – За мой счет.
– Меня в таком виде в ресторан не пустят.
– Да брось! Со мной тебе будут рады везде! Ну что, едем?
Ах, какая машина! Жаль, что пробки. Прокатиться бы с ветерком на такой зверюге! Это же леопард! Самый быстрый зверь семейства автомобилей подвида «простым смертным не по карману»! Не едет, а летит!
– Сейчас организуем, – улыбается Женька.
И о чудо! Пробки больше нет! И все гаишники куда-то подевались. Они летят по крайней полосе, и все тачки испуганно уступают им дорогу. От бешеной скорости закладывает уши, совсем как в самолете, когда он разбегается по взлетной полосе и начинает набирать высоту. Они летят…
– Хорошо? – улыбается Женька.
– Не знаю.
– Хорошо ведь?
– Если бы еще рядом была она…
Женька мрачнеет и сбрасывает скорость.
– Какой же ты зануда, – морщится джинн, принявший облик его друга. – Никогда у меня не было такого мрачного хозяина.
– Кто эта девушка?
– А тебе не все равно?
– Это не она? Не Аля?
– Она и не она, – загадочно говорит Женька. – Сразу скажу: бесполезно напоминать ей о прошлом. Считай, что у вас его не было.
– И что же мне делать?
– Добиваться ее, – сердито говорит Орлов.
– Но она и так моя!
