– Именно этого я и боялся, – сказал Уэствуд. – Снова возникает вопрос этики. Я мог написать статью, не выходя из своего кабинета. Режим ожидания в течение месяца. Не было никакого смысла тратить деньги газеты. Мне крепко достанется.
Прошло двенадцать минут.
Хозяин предложил им освежиться, и они направились на кухню, отделанную в стиле ретро. Она смутно напомнила Ричеру кухни, которые он видел в детстве. Квартиры для семейных на дюжине военных баз по всему миру, с разной погодой за окном, но с одинаковыми шкафами на кухне. Некоторые матери устраивали грандиозное шоу – отмывали всё при помощи дезинфицирующих средств в первое же утро. Однако мать Ричера была француженкой и верила в приобретенный иммунитет. И в целом ее теория работала. Хотя его брат однажды заболел. Скорее всего, отравился в ресторане. К тому времени он уже начал ходить на свидания.
– Ты в порядке? – спросила Чан.
– Со мной все хорошо.
Прошло восемнадцать минут.
Они вернулись в кабинет, секунды шли. Девятнадцать минут.
– Мы не договорились о ставках, – сказал парень из Пало-Альто.
– А как мы договорились в первый раз? – спросил Ричер.
– Никак.
Прошло двадцать минут.
– Мы бы не хотели занимать слишком много вашего времени, – сказал Ричер.
– Программа туда доберется, – заверил его программист. – Я лучше, чем они.
– А сколько в вашей практике продолжались самые длительные поиски?
– Девятнадцать часов.
– И что вам удалось найти?
– Расписание президента на сайте наемных убийц.
– Соединенных Штатов?
– Именно. Расписание было действующим, когда я начал поиск.
– И вы обратились к властям?
– У меня возникла дилемма. Я не общественная организация. Кроме того, там не было никакой другой информации. Сайт, на поиски которого мне пришлось потратить девятнадцать часов, должен был иметь множество зеркал и фальшивых образов, а серверы могли находиться в Венеции или на Марсе. Однако Секретная служба не поверила бы мне на слово. Они попытались бы разобраться в том, как работает мое оборудование, прислав своих специалистов. Они бы полностью связали все мои проекты на год, задавали бы вопросы и консультировались бы со мной. Поэтому я не стал ничего сообщать.
– И ничего не произошло.
– К счастью.
Двадцать семь минут.
Поиск продолжался.
А потом все закончилось.
На экране появился список ссылок.
В списке имелся прямой адрес сайта Материнского Приюта, адреса четырех вложенных страниц, а также одна внешняя ссылка, которую программист из Пало-Альто захотел проверить первой – из-за ее необычности, как он сказал. Ему удалось отыскать изолированный комментарий в чате, сделанный человеком под ником Кровь. В нем говорилось: Я слышал, что в Материнском Приюте качественный товар. Он написал это на закрытом сайте, который программист не узнал. И контекст не был понятен. Однако к самоубийствам сайт отношения не имел. Он принадлежал какому-то другому сообществу. Судя по всему, энтузиастам.
И никаких других данных.
Тупик.
– А теперь отправимся прямо на материнскую базу, – сказал программист из Пало-Альто. – И без всяких каламбуров.
Он не стал использовать трекбол. Другое программное обеспечение – все команды набирались вручную. Похоже, программисту так больше нравилось. Старая школа. Он был ветераном. И работал быстро. Его белые тонкие пальцы стремительно стучали по клавишам. Иногда они почти сливались друг с другом.
На мониторе появилась цветная картинка – они оказались на полноценном сайте.
Это была фотография.
Пейзаж, на котором дорога уходила между бескрайними полями пшеницы в бесконечность, пока не исчезала в золотой дымке горизонта, став узкой, как игла. След старых обозов. Дорога к западу от Материнского Приюта.
Очевидно, это была аллегория. На верхней части шла надпись: Проделай путешествие вместе с нами. А внизу: Материнский Приют. Наконец-то.
Первая вложенная страница называлась О нас. Община, помогающая тем, кто хочет покончить счеты с жизнью. Лучшие товары, обслуживание, забота и сочувствие. Полное доверие и право выбора.
На второй вложенной странице уже требовалась регистрация. Только для членов общины. Имя пользователя и пароль. Вероятно, довольно хорошо защищенный. Однако в этом не было никакой необходимости, потому что вы могли попасть сразу на третью вложенную страницу, а оттуда – на четвертую.
Первая страница с товарами.
Предлагались три позиции. Первая – нестерильный раствор нембутала в бутылочке 50 мл, для приема внутрь, стоимость 200 долларов. Вторая – раствор нембутала в бутылочке объемом 100 мл, для инъекций, стоимость 387 долларов. Третья – стерильный раствор нембутала в бутылочке 100 мл, для приема внутрь, за 450 долларов. Гарантированная смертельная доза составляла 30 мл при помощи инъекции или 200 мл для приема внутрь. Время до полного засыпания составляло менее одной минуты, смерть наступала менее чем через двадцать. Ричер пришел к выводу, что нембутал для инъекций продавался плохо. Если человек готов к инъекции, он мог прибегнуть к передозировке героина по одной десятой указанной цены. Должно быть, лучше всего шел стерильный раствор для приема внутрь. Девятьсот долларов за мирный уход. Стерильность давала ощущение чистоты. Заветная цель. Нестерильный вариант был дешевле – всего восемьсот долларов при риске получить расстройство желудка на следующий день после смерти.
Доставка стоила тридцать долларов, с почтовым идентификатором, полной предоплатой через «Вестерн юнион» или «МаниГрэм». Чеки или наличные не принимаются. Нембутал будет доставлен в обычной посылке. Его не следовало класть в холодильник, но хранить предлагалось в прохладном сухом месте.
Далее была кнопка: Кликните сюда, чтобы сделать заказ.
– Ричер прав, – сказала Чан. – Этого недостаточно, чтобы платить Мерченко.
– Нам нужно взглянуть на пятый уровень, – сказал Уэствуд.
Пришлось потратить некоторое время, чтобы туда попасть. Так прежде звонили с компьютера по телефону. Однако Ричер не сомневался, что все происходит молниеносно. Программа сражалась с защитой сайта – один воин против полчищ, миллионы финтов и проникновений в секунду, внедрение, проход через слои.
Наконец на мониторе появилась страница.
Приятель Майкла Маккенна Уход назвал ее интересной. «Пожалуй, так и есть», – подумал Ричер. Членам сообщества предлагалось приехать в Материнский Приют на поезде из Чикаго или Оклахома-Сити. Их встретит на станции представитель сообщества, и они проведут ночь в роскошном отеле. Затем их отвезут на шикарном седане в штаб Материнского Приюта. Там они найдут отдельную пристройку с номером, как в дорогом отеле, и спальней с успокаивающей атмосферой, где устроятся со всеми удобствами, а когда почувствуют себя готовыми, ассистент принесет стакан с нембуталом и уйдет. Тем, кто не хочет глотать горькую жидкость, ассистент даст снотворную таблетку, снаружи заработает восьмицилиндровый двигатель «Шевроле» 1970 года, далекий и неслышный, но его выхлопные газы начнут закачиваться в номер, чтобы проделать свою нежную работу.
Члены сообщества готовы уточнить стоимость данной услуги.
«И она будет существенной», – подумал Ричер. Он представил себе парня из поезда, в костюме и рубашке с галстуком и с дорогой кожаной сумкой. И женщину в белом платье, подходящем для светского приема в саду, в Монте-Карло. Оба богатые. Оба, скорее всего, больные. Оба движутся к достойному концу. Он представил их обоих, разные люди, разные дни, но одинаковые жесты. В 203-м номере у запыленного окна. Они стояли, широко разбросав руки, продолжая придерживать шторы и удивленно глядя в наступившее утро.
Их последнее утро.
– Майкл и его друг, – сказала Чан. – Они отправились в Материнский Приют?
– Это моя история, – сказал Уэствуд. – Именно здесь. И я спрошу, станет ли таким будущее. Вполне возможно, лет через сто. Хаос, перенаселение, нехватка воды. Подобные вещи могут появиться на каждом углу. Как сеть кофеен. Но я должен все увидеть собственными глазами. Оправдать затраченные деньги.
– Может быть, – сказал Ричер. – После того, как мы все проверим.
– А что тут проверять? Мы знаем, что там находится. Нембутал от ветеринаров доставляется в посылках, а богатые клиенты приезжают на поезде. И кто всерьез станет утверждать, что это неправильно? Я могу задать другой вопрос: быть может, Невидимая сеть предсказывает то, каким станет будущее. Может быть, так и должно быть. Ведь это лишь человеческое желание. Ничего больше. Нефильтрованное и неконтролируемое. И в некотором смысле естественное. И права на такую книгу лежат в плоскости философии. Потому что подобные вещи происходят именно так. Мы видели, как. И через сто лет они могут стать нормой.
