Бар «Пьер-отеля» Шестьдесят первая улица и Пятая авеню Манхэттен
20 сентября 1999 года
Из бара доносились звуки фортепьяно. Приветливая улыбка швейцара вызвала у нее желание зайти. Этим вечером она уже побывала в «Карлель», «Марке» и «Плазе». Завязывала разговор с кем попало, принимала угощение, сигарету, визитку, но вскоре уходила. Визитку выбрасывала.
В «Пьере» попросила официанта принести ей кампари. Звуки инструмента не мешали ей слышать голос почтенного джентльмена в летах, сидевшего рядом и говорившего по телефону.
— Ты, черт бы тебя побрал, хочешь мне сказать, — спрашивал он кого-то ровным голосом, — что, в соответствии с контрактом, мы должны платить сто семьдесят тысяч в месяц за фабрику и шестьдесят тысяч за общежитие и подсобные помещения, плюс муниципальные налоги восемь долларов за каждого рабочего в месяц, что при шести тысячах рабочих составляет сорок восемь тысяч в месяц? И все это до того, как я получу хотя бы десять центов дохода. Я уже пойман на крючок за девяносто тысяч в месяц, которые должен платить за доставку ферритовых стержней из Гонконга.
Он был высоким и довольно стройным для своего возраста. Лицо удлиненное, нос крупный и острый. Мужчина переложил телефон в левую руку, на которой, она заметила, было обручальное кольцо. Вдоль ладони тянулся большой узловатый шрам.
— Еще несколько недель назад все в Шанхае радовались мне и раздавали щедрые обещания. И вдруг сейчас вот это? Почему?
Он отхлебывал из стакана, слушая с раздражением ответы. Она это видела краем глаза.
— Я знаю, что муниципальные власти могут все ускорить. Им нужно всего лишь приказать компании, поставляющей строительные леса, послать больше людей на… Что? Нет? Это Китай! По-прежнему полицейское государство! Они могут сделать все, что захотят! Китайцам нужны иностранные заводы, им нужны рабочие места, им нужна иностранная валюта… Нет, мистер Андерсон, именно вы являетесь лицом для разрешения этих вопросов. Пригласите их куда-нибудь, устройте деловую встречу, чтобы… Нет, нет, черт вас всех побери! — Мужчина взглянул поверх нее горящими от ярости светлыми глазами. — Китайцы из Гонконга не будут выпивать с вами, но китайцы из Китая будут… Я очень, очень расстроен. Вам нужно использовать этот единственный шанс из… я прибуду в пятницу днем. Да, позвоните мне тогда. Отлично. Хорошо.
Он закончил разговор и подал официанту знак принести еще стакан. Тут-то он и заметил Кристину.
— Извините меня. Боюсь, я слишком громко разговаривал.
— Похоже, у вас серьезные проблемы.
— Пытаюсь построить завод в Китае. — Он откинулся на спинку стула. — Мне пытаются помешать.
— А вам известно кто?
— На это способны многие. Все дело в деньгах. Кто-то считает, что ему мало заплатили.
Будто говорит о Тони Вердуччи, подумала она.
— А в данном случае?
— Скучная, знаете ли, история…
Она закурила и, запрокинув голову, выпустила дым.
— Нисколько.
Он посмотрел на нее без улыбки.
— Я Чарли, Чарли Равич, — он протянул руку.
— Мелисса, — ответила Кристина. Его рука была сухой и сильной. — Мелисса Вильямс. — Вы собирались рассказать о заводе, который обходится вам в триста шестьдесят тысяч в месяц.
Его глаза расширились.
— В такую сумму? Если все сложить?
— Я услышала цифры, которые вы называли, — объяснила она.
— Строительство ведется в Шанхае. Большой проект. Шесть тысяч рабочих.
— Что вы будете производить?
— Электрические компоненты. Крошечные, с двадцатипятицентовик. Около четырехсот тысяч в день, как только наладим производство. И мы будем напрямую поставлять их производителям телекоммуникационного оборудования по всему миру. «АТ&Т», «Люсент», «Даллас семикондактор», «IBM».
— Вы используете китайское сырье?
— Нет. Никакого китайского сырья. Оно будет со всего мира: ферритовые стержни, панели переключателей, провода, припой. Это обеспечит нужное качество.
— Грузы будут поступать в контейнерах?
— Откуда вы знаете о контейнерных отгрузках?
— Я, собственно, мало что об этом знаю.
Она лгала, ведь большая часть того, что Рик воровал из грузовиков, прибывала в контейнерах, которые разгружались в доках Ньюарка и Балтимора. Иногда, когда он наверняка знал, что было внутри запечатанного контейнера, забирал товар прямо из дока, используя фальшивые документы об отгрузке.
— А вы отправляете грузы по воздуху? — спросила она.
Он кивнул.
— Да, на грузовые склады в Гонконге. Они нам — партию сырья раз в неделю, мы им — партию готовой продукции. — Он замолчал. — Чем вы занимаетесь, Мелисса?
— Я работаю в компании по разработке вебсайтов, — ответила Кристина. Зачем ему знать правду? — Но в основном интересуюсь историей.
— О, каким периодом?
— Вообще историей. Ведь все постоянно меняется даже на протяжении одной человеческой жизни. В разные ее периоды мы живем в разных странах, хотя и не покидаем пределы привычного пространства.
— Я не задумывался над этим, но могу добавить к вашим суждениям, что с определенного возраста о прошлом начинаешь думать так же много, как о будущем.
— А когда вы ощутили перелом? — спросила она.
Казалось, вопрос озадачил Чарли.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду точный момент, если он, конечно, был, когда вы стали больше думать о прошлом, чем о будущем.
Он опустил глаза, лицо его потемнело. Он сделал выдох и осмотрел свой стакан, будто подозревал его в чем-то нехорошем.
— Когда увидел, как умирает мой сын. — Он обхватил лоб своей большой ладонью, она с трудом удержалась от того, чтобы не обнять его. — Впрочем, — сказал он, совладав с чувствами, — это довольно интересный вопрос.
— Простите меня.
— Нет, ничего. На самом деле вопрос был даже полезным.
Какое-то время они сидели в неловком молчании.
— Очень уютное заведение, — прервала она молчание.
— Мне здесь нравится, — сказал Чарли. — У нашей компании здесь корпоративный счет.
— Здесь проводятся деловые встречи?
— Отель предоставляет нам более удобное помещение, чем это. — Он с тревогой оглянулся. Будто кто-то мог наблюдать за ним.
— Что случилось? — спросила Кристина. Она склонилась к нему и коснулась его руки со шрамом.
— Вы о чем? — спросил Чарли, позволяя держать себя за палец. — Это старая история.
— Я обожаю такие истории.
Он нажал на шрам большим пальцем.
— Меня подстрелил один парень из автомата. Пуля прошла навылет.
— Кто это был?
— Американский морской пехотинец.
— Он хотел вас убить?
Чарли не удержал смешка, возможно, давно сдерживаемого.
— Да солдат был готов прикончить любого, кто попадется.
Больше ни о чем не спрашивай, сказала она себе. У этого Чарли есть секреты, он не обязан о них рассказывать. Его жизнь полна событий. Это слышно и видно. Он конечно же из тех, кто руководит. Постоянные кризисы и проблемы, имеет дело с реальными вещами. Он функционер, не позволяет эмоциям управлять собой. Не чета тому психу, который фотографирует ватные палочки. Он нравился ей — его шрам, густые седые волосы, костюм и голубые глаза, его нос, острый как нож. Наверняка женат. Такой мужчина не станет поступать необдуманно. Он может воспользоваться ситуацией, но всегда обдуманно.
— Что ж, у меня завтра трудный день, Мелисса.
Она выдержала его взгляд.
— Мне было очень приятно побеседовать с вами, Чарли.
— Мне тоже.
Он заплатил по счету.
— Как часто вы сюда заглядываете? — спросила она.
— Примерно раз в год.
— Это значит, что мне нужно ждать целый год, чтобы опять с вами поговорить?
Он в недоумении посмотрел на нее, но потом понял, что она имеет в виду.
— Думаю, вы напали не на того мужчину, который вам нужен, Мелисса.
Она вновь выдержала его взгляд.
— О нет, я так не думаю, — тихо сказала она.
— Я, — улыбнулся он, — старый и женатый.
— Знаю, — сказала она, разочарованная тем, что услышала. — Просто я надеялась, что мы сможем когда-нибудь поболтать. О погоде. — Она запнулась. — О важнейших культурных тенденциях.
— Важнейших тенденциях…
— Думаю, это очень интересная тема, правда?
Из нагрудного кармана пиджака он вытащил бумажник и вытряхнул из него визитную карточку.
Чарли Равич Главный управляющий «Текнетрикс» Нью-Йорк Чикаго Сан-Диего Сингапур Гонконг Шанхай Париж
— Через несколько дней я уезжаю за границу, — сказал Чарли.
— Надолго?
— Нет.
Она посмотрела на его визитку. На обратной стороне было несколько телефонных и факс-номеров.
