Не обращая внимания на восклицания отдельных членов команды, Том продолжил:
– Что заинтересовало меня больше всего, так это факт, что условия завещания затыкают Джессике рот точно так же, как и Аннабел. Одно «порочащее» замечание в адрес Хьюго – и она теряет все. Что такого она может о нем знать? Какие сведения стоят дороже полумиллиона фунтов?
Он обвел всех глазами, но ответа ни у кого не было. – Хорошо. Вызываем ее сюда.
Безупречно (и, как всегда, дорого) одетую Джессику проводили в комнату для опроса свидетелей. Ее светлокаштановые волосы были стянуты в гладкий узел; такая прическа подчеркивала резкие черты ее лица, выделяя выдающиеся скулы. Нос у Джессики был чуть заостренный, а губы тонкие. Она держалась высокомерно и заносчиво, и Том сразу же почувствовал к ней антипатию.
Тем не менее он обязан был вести себя вежливо.
– Джессика, большое спасибо, что согласились прийти сюда и ответить на наши вопросы. Я так понял, что вы отказались от присутствия адвоката, но, если передумаете, дайте мне знать в любой момент.
Джессика слегка приподняла бровь:
– С чего мне вдруг требовать адвоката, не понимаю. Полагаю, я здесь, чтобы ответить на вопросы касательно сэра Хьюго, так?
Том не смог отказать себе в маленьком удовольствии.
– Нет, мы попросили вас приехать не только поэтому. Дело в том, что мы провели некоторое расследование вашего образа жизни, а потом сравнили его с вашей заработной платой. И я боюсь, ваши доходы никак не совпадают с расходами. Соответственно, нам очень хотелось бы понять, как вы могли позволить себе квартиру на Лоундес-Сквер при вашей зарплате.
Джессика театрально хмыкнула и прикрыла идеально накрашенные глаза, как будто ей стало невероятно скучно.
– Честное слово, инспектор. Надеюсь, вы понимаете, что мои родители очень и очень богаты. Деньги для них вообще не вопрос.
Обычно Тому было наплевать на звания, но это явно не была случайная оговорка.
– Старший инспектор. Разумеется, мы все знаем о ваших родителях. Но у нас также есть информация о ваших банковских счетах, и согласно ей никаких денег из этого источника к вам на счет не поступает. Ваш единственный доход – это ваша зарплата, и за вычетом налогов и удержаний вся она уходит на выплату взносов по ипотеке.
– Ну что ж, – Джессика холодно улыбнулась, – вот вам и ответ. Я вполне способна платить за ипотеку из зарплаты.
– Да, конечно. Но при этом у вас новенький «Мерседес-SLK», и вам еще нужно на что-то питаться. И даже я, не будучи специалистом, вижу, что ваша одежда куплена совсем не в «демократичном» магазине. Итак, как вам это удается?
– Очень просто. Мой отец регулярно дает мне деньги. Стоит мне только попросить. – Джессика свободно откинулась на спинку стула и смахнула воображаемую пылинку со своей клетчатой черно-белой юбки.
– Значит, если я приду к вашему отцу и задам ему тот же вопрос, он подтвердит ваши слова?
– Конечно. Папочка никогда не жалел для меня денег.
Том не готов был сдаться просто так.
– По нашим расчетам, только чтобы оплачивать счета за квартиру, покупать еду и бензин для вашей машины (кстати, нам известно, что она тоже куплена в рассрочку и вам предстоит выплатить за нее двенадцать более чем солидных ежемесячных взносов)… я не говорю уже об одежде, развлечениях и отпусках… так вот, только на это вам нужно несколько тысяч фунтов в месяц. Если мы спросим вашего отца, действительно ли он дает вам, скажем, пять тысяч ежемесячно, он ответит «да»?
Первый раз на лице Джессики появилось неуверенное выражение, и Том решил, что пора нажать посильнее.
– А кто оплатил ваш отпуск на Маврикии в прошлом году – тоже отец? Между прочим, вы жили в «Сен-Жеран». Разве это не самый дорогой отель на острове?
– Вовсе нет. – Джессика снова приняла надменный вид. – Считается, что он самый высококлассный, но… там сейчас есть и еще пара неплохих отелей.
– Вы не ответили на мой вопрос. Кто заплатил за ваш отпуск?
– Я сама. Из своего бонуса.
– Какого бонуса? Разве бонусы не перечисляются на вашу карточку вмесет с зарплатой?
Не то чтобы Том когда-нибудь получал бонусы и знал, как это происходит… но снисходительный тон Джессики и ее самоуверенность всерьез начинали действовать ему на нервы. Она усмехнулась:
– Сэр Хьюго иногда выплачивал мне бонусы наличными.
Том сделал вид, что смертельно удивился. Он откинулся назад и задрал брови на лоб.
– То есть вы хотите сказать, что сэр Хьюго Флетчер, один из столпов общества, платил своим служащим «серую» зарплату? Верится с трудом. Попробуйте еще раз, Джессика.
Она упрямо сдвинула брови и промолчала, и Том решил, что нужно на время сменить направление.
– Скажите, вы когда-нибудь бывали на втором этаже дома на Эджертон-Кресент?
Джессика расслабилась, и к ней вернулся ее обычный слегка презрительный вид.
– Конечно, бывала. Сэр Хьюго часто оставался ночевать в Лондоне, и мне всегда казалось, что ему будет приятно, если гостиная будет подготовлена к его возвращению домой. Ну, вы понимаете… чтобы газеты были под рукой, настольные лампы горели, декантеры были наполнены, ведерко со льдом тоже… в таком духе. Чтобы ему было максимально удобно. Чаще всего я бывала в гостиной и кухне, но иногда относила вещи из прачечной в его спальню. Но никуда их не убирала – не думаю, что ему бы это понравилось.
Господи, подумал Том. Кажется, она и в самом деле им одержима.
Видя, что Джессика немного отвлеклась, Том быстро переключился на прежнюю тему:
– Он когда-нибудь дарил вам подарки, Джессика? Или только наличные? Я имею в виду ваши «бонусы»?
– Он никогда не дарил мне подарков, – несколько удивленно возразила она. – Почему вы об этом спрашиваете?
– Вы не возражаете, если некоторые из моих коллег вместе с вами поедут сейчас в вашу квартиру и ее осмотрят? Мы можем выписать ордер на обыск, но, в принципе, это не обязательно, если вы готовы к добровольному сотрудничеству.
Том сомневался, что им удалось бы достать ордер, но понадеялся, что Джессика этого знать не может. Однако он ее недооценил.
– Мне кажется, с ордером у вас могут возникнуть трудности, старший инспектор. Но мне нечего скрывать. Будьте моим гостем. – Порывшись в сумочке, она вытащила ключи и помахала ими почти у него перед носом. – Вот ключи, можете их взять.
– Нам бы хотелось, чтобы вы поехали с нами.
– В этом нет нужды. Я позвоню своей домработнице и попрошу ее присутствовать. Квартира в идеальном состоянии; мне бы хотелось, чтобы после вашего ухода в ней все осталось точно так же. Я бы предпочла никуда не ехать, а закончить с этими довольно нудными вопросами. А потом мне нужно вернуться на работу.
Том попросил Аджая организовать кого-нибудь для осмотра квартиры Джессики и принести прохладительные напитки. Ему не хотелось нажимать на нее слишком сильно – по крайней мере, до тех пор, пока осмотр не будет закончен, чтобы она вдруг не передумала. Но учитывая ту легкость, с которой Джессика согласилась на обыск, вряд ли их ждал успех в этом направлении. Эта женщина была не из тех, кто может случайно оставить на видном месте рыжий парик или пузырек с раствором никотина.
После короткой передышки он снова приступил к вопросам. И на этот раз Том был твердо намерен стереть с лица Джессики эту холодную высокомерную улыбку. Спросив для начала о чем-то незначительном, он перешел к главному:
– Итак, Джессика. Вы сказали, что сэр Хьюго время от времени давал вам наличные. Я хочу знать, как часто это происходило и какие конкретно суммы он вам платил.
– Я полагаю, что это совершенно не ваше дело.
Том почувствовал, что он вот-вот потеряет терпение. В свое время ему приходилось иметь дело с настоящими мошенниками, умными и изворотливыми, но никому из них не удавалось вымотать его так, как чертовой Джессике Армстронг. Он угрожающе подался вперед:
– Вы отказываетесь отвечать на вопрос?
– Да. Могу повторить – это совершенно не ваше дело.
– И все же за что он вам платил, Джессика? За ваше тело? Или за ваше молчание?
Джессику будто ударили по лицу. Ее глаза налились слезами, и она судорожно сглотнула. Том почувствовал, что попал в уязвимое место.
– Ни то ни другое. Как вы смеете!
Том вышел из себя. Он встал, с грохотом отодвинул стул и большими шагами направился к двери. У выхода он обернулся.
– Господи, это просто смешно. Аджай, вы не могли бы продолжить с вопросами? Кажется, мы зашли в тупик.
В конце концов Джессике было разрешено уйти – со строгими указаниями вернуться на следующий день. Том решил, что неплохо будет дать ей время подумать. И как следует поволноваться.
К утру следующего дня его раздражение несколько улеглось, но вопросы все равно остались.
Как он и ожидал, в квартире не обнаружили ничего интересного. Но из этого ничего не следовало. Джессика была умна; теперь Том знал ее гораздо лучше и понимал, что она ни за что не оставила бы ни малейшей улики.
