хотела бы! Эта девочка жутко завидовала тебе и с самого начала мечтала быть на твоем месте и стать возлюбленной этого человека. Наталия мечтала о том, чтобы заполучить известного актера в мужья, стать миссис МакКлайф и родить детей от такого шикарного мужчины.
— ЗАТКНИТЕСЬ, СВОЛОЧЬ! ЗАТКНИТЕСЬ! ИЛИ Я ВАС В ПОРОШОК СОТРУ!
Ракель вцепляется в свои волосы, борясь с желанием вырвать их с корнем, впасть в истерику и кричать во весь голос от злости, ненависти, отчаяния и боли.
— ХВАТИТ РАССКАЗЫВАТЬ МНЕ ВСЕ ЭТО! — продолжает кричать Ракель. — Я НЕ ХОЧУ НИЧЕГО СЛЫШАТЬ!
— Ну а пока Наталия шлялась по клубам и флиртовала со всеми мужиками подряд, которые, впрочем, не интересовались ею, ты быстро охмурила Терренса с которым поначалу собачилась черт знает как, — с хитрой улыбкой говорит Саймон. — И сделала его своим парнем. Отхватила себе шикарный экземпляр, надо признать.
— ХВАТИТ! ХВАТИТ!
— Ну а это привело твою подружку в бешенство, потому что именно тебе повезло стать девушкой Терренса МакКлайфа, а не ей. Однако Наталия не показывала своей зависти и мужественно терпела и притворялась, что была очень рада за тебя и твоего парня. Однако ее радость была наигранной. На самом деле ее пожирало чувство зависти к тебе и твоей успешности…
— Я ВСЕ РАВНО ВАМ НЕ ПОВЕРЮ! НЕ ПОВЕРЮ!
— Ты всего добилась сама, а она до сих пор не встретила мужика, да еще и нигде не работает и сидит на шее у своих родителей. Выходить замуж за простого человека она не планировала, потому что им не хватало бы денег на ее пожелания. Наталия была бы вынуждена пойти работать. А это уж точно не входит в ее планы, поскольку она привыкла ничего не делать и тратить родительские деньги, что те кладут ей на карточку каждую неделю. Она привыкла жить как принцесса и ничего не делать. Ну а ее мамочка с папочкой не спешат выгонять ее из дома и не требуют, чтобы их доченька начала что-то зарабатывать.
— Замолчите, Саймон, замолчите! Я не могу это слышать!
— Впрочем, тот факт, что она не работает, волнует ее куда меньше, чем тот факт, что ни один мужичек не сделал ей предложение, а она упустила возможность стать девушкой самого Терренса МакКлайфа. Хотя я не исключаю, что сейчас, когда вы с МакКлайфом близки к расставанию, он обратит внимание на твою подружку и захочет сходить с ней на пару свиданий. А потом может случиться такое, что он даже захочет жениться на этой блондиночке. С мыслью, что она любила бы намного больше, чем ты.
— А-А-А-А-А-А!
Ракель с раздраженным криком начинает нервно наматывать круги по всему пляжу, все больше приходя в ярость от того, что ей говорит Саймон, который постепенно зарождает в ней сомнения насчет верности Наталии.
— Вот почему твоя подружка задумала уничтожить тебя, — с хитрой улыбкой абсолютно спокойно рассказывает Саймон, поглаживая свой подбородок. — Правда поначалу она не знала, как… Однако ей так повезло, что я хотел ворваться в твою жизнь и отомстить тебе… Однажды она встретила моего знакомого, который также помогает мне осуществить мою месть, и он предложил ей стать частью моего плана. И Наталия, конечно же, без раздумий согласилась. Таким образом она стала нашей верной союзницей, дав нам все известные ей контакты и рассказала кое-что из твоей жизни после начала романа… И скажу больше… Эта девочка до сих пор продолжает рассказывать мне, что с тобой происходит. Абсолютно все…
Как бы сильно Ракель ни хотелось отказаться верить в это, она признает, что причина подобного поведения Наталии вполне может быть реальной. Зная, что та уже несколько дней не спешит узнавать, как у нее дела, ее подруга действительно может отказаться причастной ко всему происходящему. И брюнетке хочется плакать от осознания того, что та, которой она так доверяла, все это время притворялась хорошей подругой и строила план мести из зависти ее успешности.
— Нет… — понимая, что ее глаза постепенно увлажняются слезами, сильно дрожащим голосом произносит Ракель и тихо шмыгает носом. — Нет, это не так… Я не хочу в это верить…
— Ракель, девочка моя хорошая, я прекрасно понимаю твои чувства, — с фальшивым сочувствием говорит Саймон. — Понимаю, что тебе очень больно узнать о том, что твоя якобы лучшая подруга столько лет притворялась ею и была с тобой только ради своей выгоды. Но к сожалению, это правда…
— Нет… — Ракель издает тихий всхлип. — Нет…
— Когда я узнал о причинах ее мести, то еще долго не мог поверить в это. У вас ведь была такая крепкая дружба, как она сказала… Однако тут я услышал все это…
— Почему именно она? — дрожащим голосом со слезами недоумевает Ракель. — Почему именно Наталия? Мой самый близкий человек, которому я столько лет доверяла все самое сокровенное!
— Близкие тоже могут предавать. Поэтому нельзя никому верить. Нельзя на кого-то все время надеяться и ждать чьей-то помощи.
— Господи… Только не это… — Ракель тихо шмыгает носом, понимая, что ее слегка трясет. — Уж лучшие бы Терренс поступил так со мной. Если бы это сделал тот, кому я не доверяла с самого начала, мне не было бы так больно. Но только не лучшая подруга… Которую я знаю едва ли не всю жизнь! С одиннадцати лет…
— Вот именно поэтому я никогда не верил в женскую дружбу. Ее просто не существует. Потому что женщины всегда завидуют друг другу. Особенно тем, кто успешнее и красивее них.
— Неужели это все из-за нее? Неужели я так страдаю по ее вине?
— Конечно, по ее вине. Наталия страшно завидует тебе из-за того, что ты поймала такую удачу и утерла нос всем своим обидчикам, которые однажды задирали тебя. Завидует, потому что она сама ничего не добилась в своей жизни. Ну не говоря о том, что у нее очень богатый список бывших мужиков. Но разве это достижение?
— Господи… Господи…
— Вот что сделала твоя подруга для того, чтобы кто-то ею гордился? Да ничего! Ничего такого, чтобы утереть кому-то нос! А раз она ничего не может добиться в своей жизни, а мужчины пользуются ею ради своих целей, то это прекрасная причина возненавидеть подругу и начать травить ей жизнь.
— Вот дрянь… — сквозь зубы цедит Ракель. — Просто дрянь…
— О, еще какая дрянь… — Саймон улыбается намного шире. — И ты еще называла эту дрянь своей лучшей подругой.
— Ну Рочестер… — более низким голосом произносит Ракель. — Ну повыдираю я тебе волосы… ПОВЫДИРАЮ! ТАК ИЗУРОДУЮ, ЧТО НА ТЕБЯ НИ ОДИН МУЖИК НЕ ОБРАТИТ ВНИМАНИЕ!
— Тише-тише, Ракель, успокойся, —
